Могла ли даже 30–60–80-тысячная армия быть раздроблена еще на сотни гарнизонов? После побед Батыя, уже как главы Золотой Орды, на его долю приходилось всего 2 тыс. «настоящих» воинов, а с ополчением (т. е. отчасти «обслугой») — 25 тыс.899. Монголов ограничивало это соотношение сил; их толкало на союз с Александром Невским и другое: Батый хотел иметь надежный тыл, поскольку все время должен был считаться с внутриполитической обстановкой и интригами в самой Монголии, в улусе.

Комплиментарность «срабатывала» уже потому, что с начала «оккупации» до принятия Ордой ислама, как государственной религии (1312 г.), прошло более полувека. Первый мусульманин из правителей Орды — Берке (брат Батыя) в 1240 г. разрешил учредить в самом Сарае православную епископию. Ислам нравился отнюдь не всем татарам, и тогда они шли в русские княжества и оседали там, происходила метисация. «Так появились на Руси, — пишет Л.Н., — Аксаков, Алябьев, Чаадаев, Шаховской, Шереметев, Юсупов». В полном списке, включавшем 65 фамилий, есть, кстати сказать, и фамилии нескольких историков и философов-классиков, по-разному оценивавших «иго»: Карамзин, Милюков, Татишев, Чаадаев900. В этом же списке присутствуют Ахматовы, но, как известно, настоящая фамилия А.А. была другая.

Комплиментарность же римско-германского суперэтноса с восточными соседями была отрицательной901. Монголы принимали православие, ислам или буддизм, но не католическую религию. Это был не поиск выгоды, а симпатия, лежащая в сфере подсознательного, природного. Комплиментарность русских и монголов поддерживалась и веротерпимостью «оккупантов». Чингисхан провозглашал это так: «Уважаю и почитаю всех четырех — Будду, Моисея, Иисуса и Магомета — и прошу того, кто из них в правде наибольший, чтобы он стал моим помощником»902. Но это, так сказать, теория, а практика была закреплена указом Менгу-Тимура: «На Руси да не дерзнет никто посрамить церквей и обижать митрополитов и подчиненных ему»903. Резюмируя эти многочисленные доказательства веротерпимости, Э. Хара-Даван писал: «Ханы выдавали русским митрополитам золотые ярлыки, ставившие церковь в совершенно независимое от княжеской власти положение»904.

Комплиментарность поддерживалась и невысоким экономическим гнетом. Русь платила дань, платила ее долго и исправно. Но в капитальном исследовании С. М. Каштанова показано, что она составляла в XIV в. — 5000 руб., а в XV в. — 7000 руб. в год. Это — огромные по тем временам деньги, ибо на 1 руб. можно было купить 100 пудов хлеба. Да, конечно, князья предпочли бы, чтобы эти суммы оседали у них, а не уплывали в Орду. Но если разделить их на пятимиллионное население тогдашней Руси, то на душу приходится всего 1/1000 руб. в год, т. е. 1,6 кг хлеба. В. Кожинов уточняет: подушная подать была больше, поскольку указанные суммы предназначались лишь для монгольской власти905. Существует мнение, что годовая дань на душу населения в современном (конец 80-х гг.) исчислении составляла всего один-два рубля. Князь Симеон Гордый (сын Ивана Калиты) добровольно жертвовал равную всей дани сумму на поддержание Константинопольской епархии906.

В. В. Бартольд писал, что, несмотря на произведенные монголами опустошения, первое время существования Монгольской империи было временем экономического и культурного расцвета для всех областей, которые могли воспользоваться последствиями широко развившейся при монголах караванной торговли и более тесного, чем когда-либо прежде, культурного общения между Западной и Восточной Азией907.

Стоит сказать и еще об одном моменте, уточняющем понятие «иго», и существенно уточняющем. Почему-то никто не ставил вопрос о географическом ареале ига, а вопрос этот чрезвычайно важен. Была ли тогдашняя вся Русь под игом? Современный исследователь Э. Кульпин расценивает известную нам историю «веков ига», как историю 1/10 населения тогдашней Руси, а именно той ее части, которая была сосредоточена вокруг городов и как бы зависала в лесных ареалах, где от одного пашенного участка до другого могло простираться в среднем 10–20 верст908.

Конечно, все было отнюдь не идеально и благостно, речь идет лишь о самых общих и длительных тенденциях внутри ареала. Были бедствия, огромные бедствия и разорение, и все-таки не «погибель Русской земли». Е. Шмурло писал, что нашествие Батыя сильно обезлюдило Русскую землю.

Известно, что в Торжке татары перерезали всех жителей; в Козельске — не только все взрослое мужское население, но и женщин с детьми; в Южной Руси, взяв и сжегши Переяславль, половину жителей перебили, а другую — увели в плен; в Киеве от всего города осталось не более 200 домов и т. д.909.

Поэтому «симбиоз» нельзя воспринимать как некую особую любовь русских к монголам. Сам Л.Н. писал, что без монголов они обошлись бы с удовольствием, так же, как и без немцев. Более того, Золотая Орда была так далека от главного улуса и так слабо связана с ним, что избавление от «татарского ига» после смерти Берке-хана и усобицы, возбужденной темником Ногаем, было несложно. Но вместо этого русские князья продолжали ездить кто в Орду, а кто в ставку Ногая и просить поддержки друг против друга910.

Все меняется после 1312 г., когда уже мусульманский суперэтнос овладел Причерноморьем и Поволжьем. Как утверждал Л.Н.: «Великороссия, чтобы не погибнуть, вынуждена была стать военным лагерем, причем былой симбиоз с татарами превратился в военный союз с Ордой, который продолжался более полувека — от Узбека до Мамая»911.

Узбек, правивший в 1313–1342 гг., выдал свою сестру за московского князя Юрия Даниловича — внука Александра Невского, которая при крещении получила русское имя Агафья. Хан Джанибек (1342–1357) дружил с одним из главных религиозных деятелей Руси (позже — митрополитом) Алексием. Кстати, он вылечил жену Джанибека от тяжелой глазной болезни912. Юрий Данилович жил в Орде два года, приобрел расположение хана, получил от него ярлык на великое княжение. Он был первым, кто от имени Московского княжества подписал международный договор.

Итак: «симбиоз» или «иго»? «Симбиоз» — всего лишь обозначение, данное этому феномену Л. Гумилевым, а оценка (идея) была высказана куда раньше евразийцами. В 1926 г. они формулировали ее так: «Прежняя разграничительная линия между русскою и азиатско-языческими культурами перестала ощущаться потому, что она просто исчезла: безболезненно и как-то незаметно границы Русского государства почти совпали с границами Монгольской империи, и не от кого стало с этой стороны защищаться»913.

Неужели стереотип «ига» реально отбросить? Конечно, нет. Велика сила и устойчивость стереотипов, велико и число противников концепции Л.Н. Только надо понять, что спор идет скорее по форме, чем по сути: сначала необходимо определить само понятие «иго».