– Как я смогу это сделать? – спросил Хейз. – Я даже не знаю, из-за чего эти ребята поссорились.

– Я все проработал, малыш. Разве так бывало не всегда? – Тигарден подошел к Ричардсу и похлопал его по щеке, словно любящий папочка.

Хейз резко убрал его ладонь.

– Прекрати это дерьмо, Эй-Джей. Мне нужно с тобой поговорить.

– Ладно, мальчики и девочки, все отправляются завтракать.

Сотрудники повалили к выходу. Все, кроме Сьюзан Уинтер, развалившейся в крайне миниатюрных шортах и топе с американской проймой в кресле рядом с Хейсом. Она даже не собиралась двигаться с места, и Хейз не выгонял ее, когда все остальные ушли. Как только номер опустел, Ричардс встал.

– Как я буду решать проблемы забастовки «дальнобойщиков»? Я войду в здание с этими парнями, когда все будут глазеть на меня. Я буду выглядеть идиотом, если у меня ничего не получится.

– Мы хотели бы поговорить наедине. Ты не возражаешь, Сьюзан? – спросил Эй-Джей двадцатипятилетнюю женщину, соблазнительно переплетавшую обнаженные ноги, вращая ступнями в белых с рантом мокасинах.

– Она может остаться.

– Я не собираюсь это обсуждать, пока мы не останемся одни.

– Ты явно забываешь, что это я баллотируюсь на пост президента Соединенных Штатов.

– Черт, – выругался Эй-Джей, брызжа слюной на всю комнату. Брызги попали на обнаженное бедро Сьюзан, и та вытерла ногу с брезгливой гримаской. – Ты и в самом деле думаешь, что это все о тебе?

– Разумеется, обо мне. Это не твою физиономию, не твою репутацию они обсуждают.

– Но идеи-то мои, Хейз. Именно я тот парень, который все это крутит.

Ссора возникла так быстро, что это удивило их обоих.

– Ты хочешь знать, как ты справишься с забастовкой «дальнобойщиков»? Я тебе расскажу, только убери ее отсюда!

Напряжение в комнате стало еще ощутимее, потом Хейз наконец подошел к двери и открыл ее.

– Оставь нас на минуту, Сью.

Женщина поднялась, неторопливо двинулась к выходу, всем своим видом демонстрируя свое отношение к происходящему. Когда дверь закрылась, Хейз повернулся к Тигардену.

– Хватит с меня этого дерьма! Я не позволю с собой обращаться, как с какой-нибудь тупой задницей. Ты мне не нужен, чтобы говорить, что я думаю.

– Эй, Хейз, если бы меня здесь не было, ты бы все еще продавал страховые полисы. И если ты считаешь, что я не прав, отпусти меня и увидишь, во что превратится эта кампания.

– Ты злишься из-за того, что хотел Сьюзан, а я ее получил.

– Нет, я злюсь из-за того, что каждая хорошая идея, каждый фрагмент достойной стратегии для тебя исходят из моей головы. И теперь мы сидим здесь, мы готовы сыграть величайшую пьесу в нашей жизни, а ты начинаешь разговаривать так, словно это твоих рук дело. Я нашел Мики Ало. Я устроил теледебаты. Я придумал решающее событие. Я! Не ты! А я! И если ты начнешь читать газеты и решишь, что все это о тебе, тогда ты самый глупый сукин сын на планете!

Они свирепо смотрели друг на друга через комнату. Наконец, Хейз глубоко вздохнул.

– Как сработает эта штука с «дальнобойщиками»?

– Я не знаю. Мики работает над этим. Он сказал мне, что сделка заключена. Тебе остается только приехать туда, войти в комнату с этими двумя парнями, провести там час и объявить, что ты все устроил. Ты соединил труд и менеджмент. Ты снова заставил Америку работать.

– Сначала я хочу узнать принципы соглашения.

– Ты хочешь ратифицировать этот долбаный контракт? – Эй-Джей был сбит с толку. – Ты о грузовиках знаешь только то, что их тяжело объехать на подъеме.

– Расходы на транспортировку и оплата по километражу отражаются на стоимости товаров. Этот расход ложится на плечи покупателей. Это напрямую действует на конкурентоспособность наших товаров на мировом рынке.

– Хейз, держись от этого подальше. Ты ни черта об этом не знаешь. Пусть обо всем подумает Мики. Тебе надо только поверить.

Хейз потянулся и ткнул собеседника кулаком в грудь.

– Не смей больше унижать меня перед моими сотрудниками. И не смей больше так со мной обращаться.

– Или что?..

– Или тебя больше не будет. Я тебя заменю.

– И кто же станет за тебя думать?

– Я буду думать сам.

– Я знаю тебя с тех времен, когда тебе казалось веселым взрывать банки из-под колы при помощи шутих. Позволь-ка мне сказать тебе кое-что, старик… Ты бы сам не нашел даже выхода из припаркованного такси. Если бы не я, ты был бы пустым местом. Если ты хочешь выкинуть меня из кампании только потому, что эта задница за дверью думает, что ты нечто стоящее, давай, но только ты не попадешь в Белый дом. – Эй-Джей развернулся и вышел из номера.

Результаты предварительных выборов в Айове подсчитывались этим вечером медленно, потому что со счетными машинами возникли проблемы. Но к девяти часам стало ясно, что Хейз Ричардс просто отлично справился с задачей… И удалось ему это за счет кандидата от демократической партии Лео Скатини. Заголовок в газете «Реджистер гард», появившейся на следующее утро, вопил:

Это было грандиозно. Он пришел ниоткуда и за двадцать дней стал вторым. Заведомо невыполнимая задача. Средства массовой информации уже окрестили это «Чудом в Айове».

– Что это за политический феномен, и почему этот человек добился в Айове таких результатов? – вопрошал комментатор Эн-би-си.

Ю-би-си объявила Хейза Ричардса кандидатом, за которым следует присматривать. Стив Израел включил интервью с прохожими на улицах Де-Мойна и Сидар Рапидс, выбирал только тех, которые давали Ричардсу наилучшую рекламу. Опрос, проведенный Ю-би-си, утверждал, без всяких серьезных оснований, что если бы выборы в Айове состоялись на неделю позже, то Ричардс выиграл бы их. За последние два дня Хейз Ричардс приобрел поддержку почти сотни журналистов. Теперь они следовали за ним в двух «грейхаунд страто-круизерах».

Видал Браун провел пресс-конференцию в аэропорту на следующее утро после выборов, как раз перед тем, как аппарат избирательной кампании отправился чартерным рейсом в Нью-Гэмпшир. Хейз стоял позади него и выглядел довольным. На возвышении стояли Бад и Сара Колфилды, не видевшие Хейза почти неделю, если не считать передач по телевизору.

– А теперь позвольте мне представить вам, – сказал Видал, – человека из Провиденс, штат Род-Айленд, который назначен судьбой вернуть Провиденс Америке… Следующий президент Соединенных Штатов Америки Хейз Ричардс!

Хейз выступил вперед на маленькой транспортной тележке, которую они использовали в качестве сцены. Телевизионные камеры гудели и отсвечивали. Его улыбку смыли галогенные лампы.

– Спасибо. Я хочу поблагодарить избирателей Айовы за их поддержку. – Хейз повернулся к румяному фермеру, стоящему справа от него. – И я хочу пообещать Баду и Саре Колфилдам, что я вернусь. А когда я вернусь, то я собираюсь принять закон, который им поможет. Мы намереваемся вернуть эту страну людям, и мы сделаем это для американцев, подобных Колфилдам.

Сара потянулась и схватила его за руку.

Японские камеры запечатлели это.

– Губернатор Ричардс, – послышался из толпы голос репортера. – Бад Ренник и Том Бартел пригласили вас приехать в Нью-Йорк и поговорить с ними о тупике, в который зашли переговоры между профсоюзом и компанией. Вы собираетесь это сделать?

– Я планирую отправиться в Нью-Гэмпшир и там провести два дня согласно моему расписанию. Позже, во вторник, я поеду в Нью-Йорк, если приглашение останется в силе. Я посмотрю, чем я смогу помочь, чтобы уладить дело.

Эй-Джей специально выбрал время так, чтобы победа на переговорах гарантировала победу на выборах в Нью-Гэмпшире. Он считал, что отсвет этой победы продержится две недели, если правильно поработать со средствами массовой информации. Последнее событие должно помочь им во время «супервторника».

Они сели в самолет и взлетели в четыре часа пополудни. Жители Айовы махали им вслед, пока самолет не скрылся из виду.