Как же так? Сама виновата, да, виновата. Недоглядела. Недоучила.

Доброе сердце Светланы Алексеевны переполняла боль. Столько лет спустя, она все еще переживала давнюю трагедию. И винила себя. А как иначе? За время ее пребывания в качестве главы детдома, никаких эксцессов, никаких травм серьезней ободранных коленок не случалось, и вдруг такое горе…

— И что потом, — Коля сам не заметил, как вцепился в полированную столешницу. — Потом что?

Директриса с расширенными от ужаса глазами смотрела на посетителей. Она не понимала, каким образом им удается получить информацию, они будто мысли ее читали. Но не могла противиться тому, что всплывало из глубин памяти.

Месяц спустя после нападения, на пороге кабинета появилась симпатичная женщина, лет пятидесяти. Коротко стриженые волосы были убраны под старомодную шляпку, изящное пальто подчеркивало красивую фигуру. И даже с довольно внушительной высотой каблука, рост незнакомки едва дотягивал до метра шестидесяти. Она представилась Катериной Андреевной Горячевой, лечащим врачом Алексея, воспитанника данного детского дома. Хирург рассказала, что мальчишку едва успели вытянуть с того света, что пройди лезвие чуть дальше, не жить бы ему. Принц-сказочник оказался еще и везунчиком. И не только в ранении. Пока Катерина выхаживала парнишку, жутко к нему привязалась, да и Алешка к ней тоже. И хотя у нее уже есть дочь двадцати пяти лет, она хотела бы усыновить маленького пациента.

Светлана Алексеевна искренне обрадовалась, и бумажные дела не заняли много времени…

— Он жив, — выдохнул Николай и облегченно вздохнул. Все-таки они не зря сюда приехали.

— Ну! Я же говорил тебе! — воскликнул Аргент.

— Скажите, кто его усыновил?

— Не положено, — сипло выговорила Светлана Алексеевна, помимо своей воли вставая и роясь в архивных делах. — Вот, нашла. Пожалуйста.

Коля с нетерпением подвинул себе папку и открыл ее. Полистал, посмотрел фотографии семьи, усыновившей его брата. Закрыл, откинулся назад и покачал головой. Его постоянно преследовали совпадения, но чтобы настолько… Конечно, он не знал саму Катерину, а вот ее дочку — очень хорошо. Впрочем, ее знал каждый студент вуза, в котором он когда-то учился. Евдокия Павловна, преподаватель истории, успела снискать всеобщую ненависть среди учащихся и проходила под кодовым именем "Мымра".

— Спасибо за информацию.

Коля закрыл папку, встал и направился к выходу. У дверей остановился и обернулся.

— А знаете, Элиор был прав. Он действительно принц, и действительно прибыл из другого мира. И он мой брат.

В подтверждение своих слов, Коля взмахнул рукой, и личное дело Алексея Горячева скользнуло по поверхности стола прямо в руки ошарашенной Светланы Алексеевны.

Глава 4

— Куда теперь? — Аргент уселся в автомобиль.

— К Мымре, то есть, к Евдокии Павловне. Поверить не могу! Но кто бы мог подумать?

— Ты знаком с Мымрой? — будучи на Земле гостем, "единорог", конечно же, не представлял, что данное слово несет обидный смысл.

— Еще как. Самый свирепый препод в институте. Надо же… — Коля вставил ключи в зажигание. — Я думал, она старуха древняя, а ей всего тридцать пять.

— Кто такой… препод, — Аргент вдруг схватился за виски и скривился от боли.

— Эй?! Что с тобой?

— Ничего, просто… голову схватило. Прошло уже.

— Пить надо меньше, — Коля облегченно вздохнул и выехал на дорогу.

Домашний адрес Горячевых, записанный в деле, нетрудно было запомнить. Их дом находился недалеко от института, в самом центре города. Поскольку рядом припарковаться не удалось, машину пришлось бросить на стоянке вуза. До здания, где жил брат, они дошли пешком.

— Волнуешься? — Аргент выглядел немного бледным, похоже, головная боль периодически давала о себе знать.

— Не знаю, — пожал плечами Николай. — Элиора я почти не помню. Обрывочно, и то, что запомнилось из снов. Наверное, мы отлично ладили, раз он бросился за мною в портал. А мне, скорее, стыдно.

— За что?

— Он все время меня искал, а я даже не знал о его существовании.

— Тогда нечего стыдится. Поговоришь с ним, узнаешь, где кристалл. Да, а если он не захочет присоединиться? Не всякий готов расстаться с прежней жизнью ради умирающего мира.

— Ну и пусть. Мне нужно только "Око ночи". Если он не пойдет со мной, я пойму и не буду настаивать. Вот, кажется, пришли.

Они остановились возле подъезда с тяжелыми высокими дверьми. Внутри пахло сыростью и плесенью. Квартиры здесь стоили баснословных денег, однако никто не потрудился отремонтировать парадный вход. Коля тяжело вздохнул, прогоняя поднимающуюся дрожь. Все-таки брат, единая с ним кровь. Каким он вырос? Помнит ли еще свою настоящую семью? Или также все забыл?

— Давай, я лучше позвоню, — Аргент потянулся к дверному звонку и нажал кнопку.

Дверь открылась и на пороге появилась… Евдокия Павловна.

Николай удивленно уставился на Мымру. Ту, которая имела странную власть над слушателями, заставляла дрожать на парах и люто ненавидеть за полученные на экзаменах двойки и тройки. Здоровенные очки в роговой оправе, неизменная сигарета "Мор" в зубах и костюм, на который и моль-то не позарится, очень часто служили поводом для насмешек среди студентов. За спиной ненавистной исторички корчили рожи, тыкали в нелепый наряд, однако, как только звонил звонок, они занимали места за партами и боялись пошевелиться. Коля ее такой и запомнил, и даже сначала не узнал ту женщину, которая открыла дверь.

Растрепанные рыжие волосы, опухшие от слез глаза, домашний халатик, едва прикрывающий стройные ноги — она выглядела потерянной и сначала не узнала визитеров. А затем, чуть прищурившись, оглядела Николая, смутилась и сильнее запахнула халат.

— Григорьев? Вам-то чего нужно? Экзамен на следующей неделе.

Что-то произошло, Коля сразу ощутил напряженность в атмосфере, услышал бешеный стук ее сердца, почувствовал обеспокоенность. Да что там обеспокоенность, Евдокия была до смерти напугана, душа ее болезненно сжималась при одной только мысли…

— Что с Алексеем? — спросил он, бесцеремонно отодвигая ее в сторону и проходя в квартиру.

— Как вы? Что вы? Что ты знаешь? Ты с ними заодно? — похоже, у нее начиналась истерика.

И ничего удивительного. По квартире словно торнадо прокатился: неизвестные выбросили одежду из шкафов, поломали стулья, разбили посуду. А на стене, прямо в прихожей, расплывалось кровавое пятно.

Неужели опоздали? Неужели Фаридар нашел брата первым? Николай чуть не взвыл от отчаяния и злобы. Но разум взял верх.

— Чья работа? — он указал на разруху.

— Ннне знаю, — всхлипнула Евдокия. — Пришла, а тут такое. Николай, что вы здесь делаете? Как узнали мой адрес?

— Потом, — поморщился тот, осматривая помещение. Если бы сюда вломился Фаридар, то остались бы следы анделорской магии. Не зря же он с собой камень таскает. Но ничего похожего не ощущалось. Его размышления подтвердил Аргент, сказав:

— Это не он. Я не чувствую частиц из кристалла.

— Я тоже. Значит, что-то личное. Евдокия… — он осекся, чувствуя всю глупость ситуации. Заявился к брату, а тут Мымра. И как к ней обращаться? — Евдокия Павловна, у Алексея были враги?

Ее лицо смертельно побледнело, подтвердив догадку.

— Расскажите все с самого начала, мы поможем. Правда.

— Я… ничего не понимаю. Но раз так… Проходите на кухню. Там хоть что-то уцелело.

Неизвестные вандалы и правда наименьший ущерб причинили именно кухне. Или же хозяйка успела здесь убраться. Симпатичная комнатка, видимо, служила местом для семейных сборищ. Круглый стол, небольшой угловой диван, кружевные шторы, в углу, в красивой корзине, уютно устроился большой пушистый кот.

— Садитесь. Чаю? — Евдокия открыла шкаф и достала фарфоровые чашки. Руки ее дрожали так, что посуда едва не выскользнула на пол.

— Давайте-ка, я сделаю, — Коля вовремя перехватил сервиз. — А вы пока рассказывайте.

Внутреннее чутье подсказывало, что необязательно рыться в памяти Евдокии, ей самой хотелось выговориться. Надо просто подтолкнуть ее к разговору и внушить капельку магического доверия. Устроить последнее не составило большого труда. Волшебство отозвалось мгновенно и легкой дымкой окутало девушку. Она заметно расслабилась, уселась на диван, достала из кармана халата пачку сигарет и придвинула пепельницу.