Предложив ему сесть и подождать, младший офицер ушел; старший остался и с безразличным видом опустился в кресло у секретера. Грэм последовал его примеру, — правда, с некоторой опаской, так как опасался испачкать кресло своей грязной одеждой. При этом он не переставал ломать голову, в чей же дом попал. Терзался он недолго. Послышались шаги (причем вовсе не с той стороны, куда ушел младший офицер), откинулся гобелен с вышитыми на нем крылатыми созданиями, и как будто прямо сквозь стену в комнату вошел тот самый черноволосый молодой человек, на чей выезд Грэм наткнулся около недели назад и с кем обменялся приветствиями. Он едва не онемел от изумления, но все же встал и слегка поклонился. Молодой человек кивнул и жестом предложил сесть, а сам занял кресло, которое уступил старший офицер. Грэм отметил, что когда брюнет сел, оба офицера остались стоять… а ему позволили сесть. Это ему не очень понравилось.

Молодой нобиль закинул ногу на ногу и уставился на Грэма холодноватыми черными глазами.

— Рад видеть вас, господин Соло, — сказал он на всеобщем. Голос у него оказался тихий и холодный, как шипение змеи — а может, так только казалось из-за истрийского акцента. — Надеюсь, мои люди не переусердствовали и не доставили вам никаких неудобств?

— Пожалуй, нет, — не сразу ответил Грэм. — Они вели себя… э-э-э… очень вежливо. Хотя и не представились. Как и вы, впрочем.

— Гм, — брюнет шевельнул длинной тонкой бровью. — Я — Крэст Авнери, — (прозвучало это, как если бы он заявил: "Я — Бог-Солнце"). — Этот господин, — он кивнул на офицера с бородкой, — тан Паулюс. А этот господин — капитан Таю.

Фамилия Авнери показалась Грэму знакомой, однако его смутила интонация и то, что нобиль не назвал своего титула. Все это было по меньше мере странно. Авнери смотрел с ожиданием, как будто Грэм, услышав его имя, должен был что-то сказать или сделать.

— Что до моего имени, оно вам, кажется, известно, — осторожно проговорил Грэм. — Хотя я не припоминаю, чтобы мы раньше встречались, господин Авнери.

Кажется, обращение «господин» нобилю не понравилось — он чуть-чуть скривился, словно съел лимон. Грэм понял, что разочаровал собеседника. Но чего же он ждал?

— Жаль, что у вас такая слабая память. Мы уже встречались раньше… князь.

Князь?! Грэм сумел сдержаться, и только его пальцы судорожно сжались на подлокотниках кресла. Однако, Авнери это заметил и тонко улыбнулся.

— О, вы удивились? Нет, правда, жаль, что вы меня не помните. Видите ли, я был знаком с вашим отцом, бывал в его замке в Ваандерхелме, и мельком видел вас. Было это, если не ошибаюсь, около шести лет назад. Вы тогда были еще почти мальчик… С тех пор вы, правда, сильно изменились, но все же ваше сходство с отцом осталось потрясающим. А уж вашего отца, однажды увидев, забыть невозможно.

— Ах вот как, — с трудом выговорил Грэм.

— Признаться, я сильно удивился, увидев вас в Карате, да еще в таком виде…

— …я здесь инкогнито…

— …но потом мне сообщили кое-что о ваших обстоятельствах, и все встало на свои места.

Авнери замолк и снова уставился на него выжидательно. Какие же именно обстоятельства ему сообщили? Грэм пристально взглянул ему в глаза — истриец был само спокойствие, сама безмятежность. Но он определенно что-то знал и собирался свои знания использовать. Грэм поморщился: он терпеть не мог интриги и тайны, никогда не участвовал ни в каких в закулисных играх, и поэтому некоторые в гильдии считали его простаком. Однако он просто предпочитал прямой путь извилистому. Пошел напрямую и теперь.

— Можно узнать, чего вы от меня хотите, господин Авнери?

— Ничего особенного, князь. Я только хотел просить вас об одной услуге.

— Я весь внимание.

— Князь, — (Авнери повторял этот титул прямо-таки с наслаждением, заметив, как каждый раз чуть вздрагивают пальцы собеседника; Грэм сдерживался изо всех сил, но ничего не мог с собой поделать, короткое слово хлестало его как кнут). — Князь, знаете ли вы девушку по имени Илис Маккин?

Такого вопроса Грэм никак не ожидал. Оставалось только надеяться, что он ничем не выдал удивления. Впрочем, в нем все еще вздрагивало после упоминания отца, и если его лицо все-таки изменилось, это можно было приписать не улегшемуся волнению.

Одного мгновения ему хватило, чтобы решить: Крэсту Авнери он про свое знакомство с Илис говорить не будет. Пусть он не знал точно, в чем тут дело, но Илис была ему гораздо симпатичнее, чем этот скользкий истриец.

— Не припоминаю девушки с таким именем… Я, знаете ли, здесь недавно, и еще никого не знаю…

— О, да у вас, в самом деле, такая короткая память, князь? Советую вам напрячься и припомнить. Тан Паулюс утверждает, будто видел вас вместе.

Грэму стало неуютно. Появилось ощущение опасности, которое отозвалось мурашками по спине. Самое время было сорваться с места и убежать, потому что обстановка накалялась. Но он заставил себя смотреть прямо в лицо Авнери:

— Думаю, господин тан ошибся.

— Едва ли, — сквозь зубы отозвался тан, но Крэст остановил его жестом.

— Не хотите ли вина? — предложил он. — У меня здесь есть отличное вино из Самистра…

При упоминании Самистра Грэма чуть было привычно не перекорежило. Что это, тщательно рассчитанный удар или случайное попадание?

— Благодарю вас, господин Авнери, но я, пожалуй, откажусь.

Крэст слегка пожал плечами.

— Жаль, вы много теряете. Великолепный вкус, уверяю вас… — повинуясь его жесту, капитан Таю поднялся, распечатал бутыль и наполнил вином стеклянный кубок. Почтительно склонившись, подал его Авнери. Тот пригубил вино и блаженно прикрыл глаза. Нет, решил Грэм, это все-таки рассчитанный удар. Он знал, что заденет меня… Он играет со мной.

— Может быть, — проговорил Крэст, не открывая глаз, — вы просто не знаете, что ее имя — Илис Маккин? Она могла не представиться, или назваться иначе…

— Не понимаю, о чем вы вообще говорите, господин Авнери. С какой девушкой господин тан мог меня мог увидеть?

Крэст отставил кубок и быстро повернулся к секретеру. Открыв ящик, выдернул из него листок бумаги, который и протянул Грэму. Тот взял его, взглянул и без особого удивления обнаружил карандашный портрет Илис. Неплохой портрет. Правда, запечатлена она была в более юном возрасте, но сходство было несомненным. Стараясь сохранять скучающее выражение лица, Грэм повертел в руках рисунок и вернул его Крэсту.

— Мне совершенно незнакомо это лицо, — сказал он. — Никогда не видел эту девушку. Если бы видел, то, несомненно, запомнил бы.

Черные глаза Крэста опасно блеснули.

— Мы уже выяснили, что у вас плохая память, князь. Вас с Илис видели буквально несколько дней назад.

— Может быть, господин тан перепутал?

Крэст иронично улыбнулся.

— Кого перепутал, вас? Вы, наверное, издеваетесь?

Грэм криво улыбнулся в ответ. Ощущение опасности нарастало, но он отчетливо проговорил:

— Я уже сказал, что никогда не видел эту девушку и не слышал этого имени. Повторять не собираюсь. Вы понимаете меня?

— Понимаю. Но и вы постарайтесь понять меня, — температура голоса Крэста, и без того холодноватого, вдруг ощутимо понизилась. — Возможно, вы просто не знаете, что представляет собой эта девушка. Так вот, Илис очень, очень опасна. В чем именно ее опасность — не ваше дело, просто поверьте и примите к сведению. Я знаю, что вы лжете, я знаю, что именно вас видели с ней вместе. И этот факт можно истолковать двояко: либо вы просто неправильно понимаете сущность Илис и считаете ее обычной невинной девушкой, а меня — злодеем, либо вы сознательно укрываете и покрываете ее. А это уже — государственное преступление.

— Слушайте, господин Авнери, кто бы вы там ни были, — потерял терпение Грэм. — Про государственное преступление вы мне тут не говорите. Я не истрийский подданный. А что касается обвинения меня во лжи — это, знаете ли, оскорбление. Вы не смеете утверждать, что я лгу. Мне безразлично, кто такая ваша Илис и что она из себя представляет. Но одно то, что вы гоняетесь за беззащитной девушкой, поверьте, не вызывает симпатии к вам, — он поднялся, давая понять, что визит окончен. — Позвольте откланяться, господин Авнери.