— Летти, я не знаю, что подумают соседи о том, когда ты стоишь здесь и вопишь на своего жениха, словно торговка рыбой. — Ксавьер подошел к «ягуару» и открыл дверь. — Почему бы тебе не спросить их об этом?

Ксавьер получил удовольствие при виде густо покрасневшей Летти, когда та поняла, что их слушал доктор Нептоп.

— Скотина, — прошипела она.

— Кстати, — посоветовал Ксавьер, скользнув на обитое кожей сиденье, — можешь не утруждать себя возвращением этого свадебного платья. Тебе оно понадобится, когда ты выйдешь за меня замуж в конце этого месяца. Если только, конечно, ты не считаешь идею идти под венец в официальном свадебном платье несколько банальной и скучной для тебя. Если хочешь, можешь явиться в церковь хоть обнаженной, но так или иначе, ты будешь там.

— Никогда! — крикнула Летти в ответ. Но Ксавьер больше не слушал. Он был слишком занят мыслью о том, серьезным ли было ее намерение взять тот чемодан, набитый женским нижним кружевным бельишком, на ежеквартальный съезд Ордена Средневековых Кутил Шелдона Пибоди.

Глава 3

— Честно, Молли, это был самый унизительный момент в моей жизни, — Летти передернуло.

Молли весело усмехнулась, рот ее был набит пиццей с анчоусами и луком.

— Это еще ни о чем не говорит. Несомненно, жизнь твоя была столь блаженно спокойной, что у тебя просто нет настоящего опыта по части в высшей степени унизительных моментов.

— Не напоминай мне, — Летти взглянула на остатки пиццы и удивилась, что же случилось с ее обычным здоровым аппетитом.

Обычно она способна была умять за раз половину гигантской пиццы, которую они всегда заказывали с Молли в частном пабе за территорией колледжа. Может, если бы она насыпала побольше перца на свою половину, то смогла бы выказать больше энтузиазма к истекающей маслом пицце? Девушка потянулась за перечницей.

— Так он, в самом деле, устроил за тобой слежку? С помощью настоящего детективного агентства? Типа, как показывают по телевизору?

— Да. Подрядил на это дело сотрудников Хоукбридж Инвестигейшн. И они не обнаружили ни одного возмутительного факта в моем прошлом. Мне двадцать девять лет, Молли, и ни одного события, стоящего упоминания. Ты бы видела этот рапорт на одной страничке. Я чуть не умерла со стыда. Скука, скука, и еще раз скука.

— Хотела бы я на это взглянуть. — Глаза Молли, широко распахнутые, смотрели сквозь стекла очков. — О, не потому, что мне любопытно о тебе что-то узнать.

— Благодарю покорно, — насмешливо пробормотала Летти. Она вынуждена была повысить голос, чтобы перекричать громыхающий рок, звон пивных кружек и шум, доносившийся из угла, где играли в пул. — Несомненно, удовлетворить любопытство любой персоны относительно моей биографии чрезвычайно легко. Никто не найдет там ничего интересного, никто, кроме тех типов, которые ищут себе жену без прошлого.

— Не обижайся. Я только хотела посмотреть, на что похожа настоящая тайная слежка, только и всего.

— Поверь мне, многого там не содержится.

Летти оторвала взгляд от пиццы и против желания улыбнулась, когда до ее сознания дошло, что подруга искренне пришла в восторг. В приглушенном свете паба она могла видеть настойчивый интерес в глазах Молли.

Две молодые женщины подружились сразу же, как только Летти появилась в Типтоновском колледже. Они мгновенно обнаружили, что у них много общего в чертах характера, уровне интеллекта и интересах. Девушки даже немного были похожи внешне. Обе были очкариками, и обеим было по двадцать девять лет.

Помимо сих выдающихся особенностей, эти две особы по наружности очень отличались. Летти одевалась консервативно, предпочитая блузки, застегнутые на все пуговицы, джинсы, а в классе всегда носила костюм и туфли-лодочки. Молли Суит предпочитала яркие цвета и оригинальный стиль. Этим вечером на ней были черные джинсы, ботинки и огромного размера бледно-зеленый вязаный топ, закрывающий ее стройную фигурку до самых бедер. Крикливые, причудливые дизайнерские серьги, которые она надела, были настолько длинные, что задевали плечи.

Темно-каштановая грива Летти была всегда надежно закреплена в пучок на затылке, а золотисто коричневые волосы Молли были коротко подстрижены в вызывающем стиле, что так шло ее живым зелено-голубым глазам и тонким чертам лица.

Хотя эти двое и имели много общего, интеллектуальные интересы направляли их по разным карьерным дорогам. Истинная одержимость Летти средневековьем вела ее к специализации и исследованиям на поля истории. А эклектичные интересы Молли вкупе с массой причудливой восторженности заставили ее выбрать более общее поле деятельности. Она была справочным библиотекарем в библиотеке Типтонского колледжа.

Летти взяла кусок перченой пиццы.

— Прихожу в ужас, как только вспоминаю об этом.

— О чем? О слежке?

Летти кивнула, недовольно сморщив нос.

— От мысли о том, что кто-то подкрадывался ко мне, преследовал, наблюдая за каждым шагом, пописывая отчеты. Мурашки ползут по коже.

— В самом деле, — произнесла задумчиво Молли. — Я представляю, что такого сорта слежки было там не много, если вообще было. Этот способ был популярен давно. Времена изменились. Иногда ты проводишь так много времени, живя в средневековье, Летти, что, думаю, забываешь о современном мире. Спорим, нынче слежка делается с помощью компьютеров.

— Компьютеров?

— Верно. Таким же образом делается проверка кредитоспособности, и наводятся справки. Ты можешь найти почти все, что хочешь о любом, если знаешь, как обращаться с компьютером.

Летти уставилась на нее.

— А ты можешь?

— Думаю, да. — Молли подняла брови. — Почему ты так на меня смотришь? У меня что, анчоус изо рта торчит?

— Нет, нет, я вот думаю, Молли, ты знаешь хорошо компьютеры. Все время занимаешься поисками по заумным базам данных для исследований старшекурсников и преподавателей.

— Ну да. По большей части по научно-ориентированным базам данных.

— Но ты можешь проникнуть в другие?

— Наверное, хотя любопытно, какие из академических баз могут оказаться полезными.

— Это будет незаконно?

— Нет. Некоторые базы данных публичного доступа, за поиск по другим нужно вносить плату. Ты поразишься, но как библиотекарь я могу во многие места проникнуть, просто спросив разрешения. Что ты хочешь добыть?

Летти отложила недоеденный кусок пиццы.

— Говоря гипотетически, можешь ли ты провести небольшое тайное расследование по поводу личности Ксавьера Августина?

Молли открыла рот от удивления и затем, в свою очередь, отложила кусок пиццы.

— Ты серьезно?

— Тихо. Говори тише. — Летти наклонилась над столом. — Это возможно?

Молли задумалась.

— Теоретически и гипотетически говоря, да, полагаю, что можно. Но, ты думаешь, что-то обнаружишь?

— Вероятно, нет. — Летти с досадой выпрямилась. — Этот тип столь благороден и так ужасно полон здравомыслия в своем стремлении делать все правильно и по форме, что его закулисная жизнь, вероятно, изобилует столькими же сочными подробностями, сколь и моя.

Молли постучала ногтями по столу.

— Я бы так не была в этом уверена. Ксавьер Августин относится к типу мужчин, которые во всех отношениях сделали себя сами. Он не унаследовал состояние, а добыл его тяжким трудом. Поверь мне, Летти, никто не достигнет такой вершины богатства и успеха, как наш Святой Августин, без того, чтобы не оставить несколько захороненных трупов по дороге.

Летти прокрутила это в голове.

— Как некоторые безземельные рыцари, которые принимают решение попытать счастья, став профессиональными наемниками.

— И это им что-нибудь давало?

— Определенно. Многие рыцари не имели собственного богатства или земли. Единственный путь подняться наверх — продать свое искусство владения мечом какому-нибудь нуждающемуся в живой силе лорду для защиты его замка или для набегов на соседей. Когда служба в качестве наемника приносила достаточно денег и богатства ему самому, он приобретал земной надел, выбирал жену, подходящую новому статусу уважаемого человека и производил на свет как можно больше сыновей.