— Вы должны принять меры, — строго обратилась она к сиделке, — это негигиенично, позволять пациенткам ходить с распущенными волосами. Я думала, их здесь стригут. Можете увести Эммелину. Нет, милочка, забрать тебя никак невозможно, особенно после того, как ты устроила такую сцену, — эта реплика была обращена к Маванви, которая всхлипнула еще громче. "Убью," была первая мысль Берты. Вторая — "Все будете под мою дудку плясать." Причем именно вторая показалась ей кощунственной. Она уже привыкла смотреть на жизнь с позиции марионетки. Стоит только понять глаза — и увидишь, что от твоих рук вверх тянутся ниточки, а еще выше видна и крестовина, которую держат чьи-то пальцы. Одно их движение и кукла послушно выполнит приказ. Нет, никем она манипулировать не станет. И не убьет, не хватало еще родной стране неприятностей с Англией. Нападение на дипломата влечет за собой серьезные последствия — по крайней мере, так следовало из трехсот-страничной "Инструкции для Новообращенного Вампира," которую вместе с траурным венком Штайнбергам прислала в подарок Эржбета.

— Тем не менее, выписать Маванви вам придется, — в тон тетушке произнесла вампирша. — Прямо сейчас. Она больше ни минуты здесь не пробудет!

— Не кричите, мы прекрасно вас слышим, мисс, — одернул ее добрый дядюшка, — но забирать Эммелину не намерены.

— Она и выглядит гораздо приличней, — одобрила тетушка, — сошел ее крестьянский румянец, чего дома мы даже с помощью уксуса не могли добиться. Пребывание в этом санатории идет ей на пользу.

— В санатории?! — задохнулась сиделка. — Ах вы..! Немедленно подпишите документы! Ваша племянница не сумасшедшая!

— Неужели? По-вашему, ее россказни каким-то образом совместимы со статусом здравомыслящего человека?

— Вот именно! Эми с детства была лгуньей! — подтвердила тетушка. Ее шляпа, которая могла запросто послужить пособием по орнитологии, возмущенно заколыхалась.

— Она не солгала. Это вам только кажется, что она ваша племянница, а на самом деле она древний вампир, — выпалила Берта и, покуда ее муза не упорхнула, продолжила вдохновенно, — и не просто вампир, а… а Королева Проклятых, Великая Воительница и Гроза Оборотней. Вот так. Лучше нужно присматриваться к родне.

Супруги переглянулись.

— Генри, эта женщина безумна! — вскрикнула тетушка.

— Не тревожься, дорогая, я незамедлительно поговорю с ее начальством. Такие шуточки, мисс, вам ой как дорого обойдутся.

— Повторяю, она Королева Вампиров, а я… эээ…ее прислужница!

— Тоже вампир, надо полагать?

— Да.

— Восхитительно. Теперь понятно, кто поощряет ее фантазии.

— Хотите, докажу?

— Чем, интересно?

— Да хоть вот этим.

Срывая чепец, вампирша оскалилась. Даже в блеклом свете газовых рожков ее клыки сияли ослепительной белизной, будто горные пики, острые и такие же безжалостные. Волосы гривой рассыпались по плечам, пальцы конвульсивно сжались и выпрямились, когда из них выстрелили длинные загнутые когти. Теперь платье с фартуком смотрелось на ней так же нелепо, как попона на львице. Казалось, ткань треснет и наружу вырвется дикий зверь…

Дядюшка пожал плечами.

— Это ничего не меняет. У вас просто дурные зубы, как у прочих туземок.

— И причешитесь немедленно, — поддакнула тетка. — Фу, это же неприлично, разгуливать с такой копной на голове. Где ваши манеры, юная леди?

Зато Маванви, забившаяся в уголок дивана, смотрела на нее с восхищением. Берта послала ей вопросительный взгляд — они всегда такие? Та только руками развела.

"А теперь что?" подумала сиделка. Можно, конечно, попробовать вчерашний способ, но вампирша опасалась, что если пригласит сюда Джейн Остин, Короля Артура и безголовую Анну Болейн, чтобы те увещевали дядю на английском языке в разных стадиях развития, он и бровью не поведет. О да, такие зануды не поверят в столоверчение, даже если стол спляшет перед ними чечетку, жонглируя эктоплазмой.

К счастью, у нее оставалась козырная карта.

— Хорошо, — процедила Берта, — сами напросились.

С плащом вышло бы куда эффектней, но она же не фигляр на ярмарке, чтобы показывать фокусы. Вампирша взмахнула руками и ее тело потемнело, скукожилось, а на месте девушки оказалась летучая мышь, которая отчаянно захлопала крыльями. Этот момент был самым сложным — сколько раз она плюхалась на пол, забыв вовремя взмахнуть крылом, и пристыженно попискивая, уползала под кровать. Но сегодня трансформация была образцово-показательной. По крайней мере, супругов она точно впечатлила.

— мышь! Мышь!! МЫШЬ!!! — возопила тетя. С проворством горной козочки она заскочила на стул, но осознав что атака будет с воздуха, спрыгнула, схватила стул за спинку и выставила его перед собой.

— ААА!!!!! — вторил ей дядюшка. Восклицательные знаки, которые он сдерживал в течении всей жизни, одновременно рванулись на волю.

— УБЕРИТЕ!!!

— АААААааааАААА!!!

— Она такая… такая… негигиеничная!!!

Насладившись их беспомощным состоянием, Берта перекинулась обратно.

— Вот и отлично. Покричать бывает полезно. Говорят, есть такая терапия.

Вдоволь провентелиров легкие, оба замолкли и в молчаливом ужасе уставились на племянницу. Если такая служанка, то какой должна быть госпожа? Не долго думая, девочка заклацала на них зубами, чем вызвала еще один приступ хорового крика. Колоратуре тетушки позавидовала бы любая примадонна.

— Эммелина…гмм… Маванви, — успокоившись, спросил дядя, пока тетушка пугливо выглядывала у него из-за спины, — ты тоже так умеешь?

— О да!

— Но почему ты раньше так не делала? Например, когда мы запирали тебя в шкаф на всю ночь?

— Потому что я копила злобу, — прошипела она, приподнимаясь с места. Родственники скользнули к двери.

— Пожалуйста, госпожа, будьте милосердны! — сиделка сделала предупредительный жест, — Я понимаю, что их следует наказать, но не надо рисовать их кровью фрески на стенах, как в прошлый раз. И глазные яблоки оставим в покое — зачем добавлять хлопот гробовщику? Ему и так придется повозиться. Умоляю, не делайте ничего слишком ужасного.

— Ужасного? О, я сейчас покажу кое-что ужасное. Вот превращусь в летучую мышь и… и запутаюсь у вас в волосах!!!

— НЕЕЕТ! — завыла тетушка, словно баньши, которой наступили на любимую мозоль. — Генри, пойдем отсюда, пойдем!

— Уже уходим, уже уходим!

Но Берта встала в дверях.

— Не забудьте на бланке расписаться. И вот еще что — возможно, чуть позже вы решите, что все это вам пригрезилось, ведь человеческая память слишком ненадежна, слишком снисходительна. Но если вы, поразмыслив, захотите сделать за спиной Маванви какую-нибудь гадость, то лучше сразу выкиньте эту идею из головы. Во второй раз вы так дешево не отделаетесь. Вы оба, конечно, такие негодяи, что клейма негде ставить… но я найду, где поставить. Я буду следить за вами, — подумав, она добавила. — Я умею превращаться в туман.

Когда чета злодеев выскочила в коридор и бросилась в кабинет главного врача, Берта присела на другой конец дивана, заложив ногу за ногу. Девушки посмотрели друг на друга и расхохотались.

— Они ведь уезжают в Лондон, — стонала Маванви, утирая слезы, но на этот раз слезы счастья. — Там все время туман! Вот же они напугаются!

— Именно на такой эффект я и рассчитывала.

Девочка осеклась.

— Ой, а вдруг тамошний туман как-то связан с..?

— Кто его знает? В каждой избушке свои погремушки. Может, английские вампиры проводят время именно так, порхая над промозглыми улицами в виде тумана и выкрикивая "Бууу!" зазевавшимся прохожим. Наше существование настолько уныло, что и это сгодится в качестве развлечения.

Тут Маванви подползла к ней поближе, обняла, положила голову ей на плечо, ласкаясь как сытый котенок. От этого невинного порыва Берте сделалось неуютно. Сложив руки на коленях, она смерила Маванви холодным взглядом, будто гувернантка нашкодившую воспитанницу, но та лишь блаженно улыбнулась в ответ. Совсем, видать, рехнулась от счастья. Если бы она только догадывалась, с кем лезет обниматься!