С "Делом о велосипеде" все обстояло еще хуже. Если в "Деле об убийстве" уже фигурировали подозреваемый, машина и я знал, что несчастный был убит ударом в голову, то в деле о краже у меня были только следы. След шин от горного велосипеда вдоль берегов рек от Узорова до Митяева и след сапога на глинистой площадке — вот, собственно, и все.

Материала явно не хватало, хоть закрывай расследование. И все ж я решил его продолжить. Раз следы ведут в Митяево, значит, и велосипед надо искать в той стороне, рано или поздно он должен объявиться, если, конечно, вор не загнал его в каком-нибудь другом, более удаленном от Узорова месте. Я решил завтра же пошататься по Митяеву, понаблюдать, поспрашивать. Тем более что в данном случае интересы следствия совпадали с моими личными, ведь Светка будет ждать меня завтра именно там.

Глава V

ПРЕВРАТНОСТИ СУДЬБЫ

Человек предполагает, а Бог располагает. Так и я строил всевозможные планы, но судьба распорядилась иначе. У отца появился свободный день, выходной. Он хотел провести его с нами и договорился с мамой, что мы все вместе поедем в Звенигород, осмотрим там Кремль, зайдем в церковь, а затем пообедаем в ресторане. Мои собственные планы просто не были приняты во внимание, а открыться я не мог.

Мы все сели в папин, увы, далеко не новый "мерседес", все, за исключением Тимофея, который вообще не одобрял никаких поездок, и отправились в Звенигород…

И все ж, несмотря ни на что, городок мне приглянулся. Симпатичные улочки с деревянными заборами из выцветшего штакетника. Маленькие, как в деревне, дома, многие с мезонином. Много зелени во двориках. Живописные остатки стен Кремля. Дух провинции и память былого исторического величия. Обедать папа повез нас в какой-то ресторан, расположенный неподалеку от Минского шоссе. Кормили сносно, но меня терзало нетерпение. Всеми мыслями я был в Митяеве, там, где Светка и распутываемое мною дело. Поэтому свой обед я проглотил почти мгновенно и сидел маялся в ожидании, пока родители не спеша оканчивали свою трапезу. Папа еще только-только доедал суп, а мама сосредоточенно ковырялась в жареном цыпленке. В конце концов я не выдержал и встал:

— Я пойду погуляю, что-то тут душно.

— Тебя не укачало? — обеспокоенно спросила мама.

— Тьфу, да нет, просто душно.

Я повернулся и, сопровождаемый удивленными взглядами родителей, отправился на улицу. Они-то ведь привыкли, что из-за стола я так просто не встаю никогда, люблю поесть по-настоящему и вдруг — на тебе…

На улице было еще жарче, чем в ресторане. Тамерлан дрых в машине на сиденье, и мне не хотелось его беспокоить. Тем более что темный "мерседес" достаточно накалился на солнце. Я привалился к холодной бетонной стене в тени ресторана и старался развлечься, рассматривая несколько автомобилей, оставленных здесь посетителями. И тут в груди у меня екнуло: крайним стоял синий запыленный "ниссан", точь-в-точь такой же, как я видел в Митяеве. Но, может, это не тот, тут же успокоил я себя. Мало ли синих "ниссанов" на свете и даже в Московской области. Мои сомнения могли разрешиться лишь в том случае, если сейчас где-нибудь поблизости объявится кудрявый светловолосый парень в черной джинсовой куртке и синих джинсах, тот самый, что был на берегу. Ведь даже водителя того "ниссана" я тоже не разглядел. Логичнее всего было искать парня в ресторане, не зря же люди останавливаются у подобных заведений. Я покинул уютную тень и отправился туда, откуда только что вышел. Родители явно ускорили темпы трапезы и уже приканчивали мороженое. Меня они сразу не заметили, я остановился и обвел взглядом зал ресторана. Мое внимание сразу же привлекла черная джинсовая куртка за боковым столиком возле окна. Но за столом сидели еще четверо, и их спины скрывали от меня голову владельца этой части костюма, так как он, видимо, что-то оживленно рассказывал и при этом пригнулся к столу. Нижняя часть его тела тоже видна была плохо. Так что, чего там у него надето, джинсы не джинсы, разглядеть было трудновато. И вдруг говоривший резко откинулся на спинку стула. Это был он, тот самый, которого я видел на берегу. Я замер в замешательстве, не зная, что, собственно, предпринимать дальше.

— Ты что, знакомого увидел? — вывел меня из столбнячного состояния папин голос.

— Да нет, так… Показалось, — ответил я.

— Бывает. Ну ладно, поехали, пошли в машину.

Родители стали спускаться по лестнице, зал ресторана находился на втором этаже. Мне вовсе не хотелось упускать своего подозреваемого на этот раз. Посмотреть бы хоть, в какую сторону он поедет. Надо было как-то затянуть время. Я чуть не бегом бросился за родителями.

— Мне нужно в туалет, — поспешно сказал я, догнав их посредине лестницы.

— А-а-а, теперь понятно, почему он сегодня ел как малохольный, — сыто заметил папа маме.

— У тебя болит живот? — опять испуганно спросила меня мама.

— Да ничего у меня не болит, мне просто надо.

— Ты лучше скажи. — Мама ухватила меня за рукав.

— Тьфу, да не болит ничего, я быстро. — Вырвав рукав, я направился к туалету.

Там я сидел, вернее стоял, подглядывая в щелку двери, довольно долго. Потому что ничего у меня, конечно, не болело и ничего мне было не надо, разве что спокойно понаблюдать за подозреваемым да немного потянуть время.

Мне повезло. Компания, в которой сидел парень, вдруг шумно загомонила, задвигалась и в полном составе поднялась из-за стола. Я тут же вышел из туалета и последовал за ними к выходу из ресторана.

— Наконец-то, — встретил меня папа. — С облегчением.

— Спасибо, — отозвался я, садясь в машину и отпихивая нос Тамерлана.

Компания тем временем села в синий "ниссан", но машина еще не трогалась с места. Я очень боялся, что отец тронется раньше и тогда я не смогу наблюдать за "ниссаном". Однако мне повезло и тут, да еще как: "ниссан" завелся и выехал на дорогу первым, но это еще не все, машина повернула как раз в ту сторону, куда и нам требовалось ехать. Все складывалось крайне удачно.

Водила в "ниссане" сидел лихой, он все время шел по второй полосе, практически не сбавляя скорости, которую набрал тут же, как выехал на Минское шоссе. Впрочем, мой отец тоже неплохо водит. До того, как он стал частным детективом и владельцем агентства, ему довелось и опером поработать, и частным охранником у каких-то банкиров; приходилось работать и водилой — шофером-охранником. Так что "Мерседес" от "ниссана" не отставал, что меня крайне радовало. Беспокоило только одно: ну, как этот самый "ниссан" куда-нибудь свернет не вовремя, или, не дай Бог, мой батя его обгонит. Однако отец хорошо поел, настроение у него было благодушное, и он не собирался опережать идущую впереди машину. Так мы и пилили, пока отец не начал благодушествовать чересчур.

Недалеко от переезда он сбавил скорость и так отстал от синего "ниссана", что тот успел проскочить шлагбаум, а мы встали перед длинным товарняком, спешившим в сторону Москвы. Я не удержался и чертыхнулся вслух.

— Что такое? — посмотрел на меня отец.

— Да застряли…

— А куда спешить-то?

И тут я решил его подзадорить.

— Да я все думал, когда ты этого синего сделаешь, а теперь все…

— Ну да, догоним, — уверенно ответил батя.

— Куда уж… Товарняк на полкилометра.

— На слабо берешь? — Отец опять глянул на меня через темные очки, в которых он обычно водил машину.

— А что тут брать, здесь кому хошь слабо станет. Будь ты хоть сам Нельсон Пике или покойный Сена.

Отец ничего не ответил, тем более что поезд кончился и шлагбаум открылся. "Мере" переполз переезд, отец перекинул скорость, и наш ветеран вдруг так рванул, что нас всех вдавило в кресла.

— Влад, аккуратней, — тревожно сказала мама.

Я молчал, но чувствовал, что она сверлит мне взглядом затылок за то, что я подначил папу. А папа молчал и гнал старый "мере" так, что другие машины только мелькали справа по борту и тут же оставались далеко позади. "Ниссана" не было видно. И я уже начал отчаиваться, когда вдруг его синяя крыша выглянула впереди, через пару "жигулей". Остальное было делом техники, еще пять минут, и мы уже пристроились в хвост к "ниссану". Я торжествовал, но папа, который не сказал ни слова на протяжении гонки и продолжал молчать сейчас, видно, завелся не на шутку. Я понял, что он решил "сделать" "ниссан".