«Должно быть, это моя бабушка в юности и ее подруги-чародейки! — ахнув, сообразила Хай Лин. — Она рассказывала мне перед смертью, что тоже была Стражницей. Но мне всегда трудно было представить, как это моя хрупкая старенькая бабуля сражалась с меридианскими злодеями. Теперь я знаю, как это происходило! Она была твердой как кремень! И я должна следовать ее примеру. Только получится ли у меня?..»

Следующие слова бабушки, к сожалению, звучали не слишком ободряюще.

— Вам выпала самая сложная задача! Вы должны оборонять Сеть, распадающуюся от старости. И еще вы должны защищать единственную надежду Меридиана от коварного принца Фобоса!

Взорам девочек предстала последняя панель. На ней был молодой человек с такими же светлыми волосами, как у Элион, и золотистой загорелой кожей. Он смотрел на чародеек из рамки черных роз. На его длинных волосах красовалась бирюзовая корона, передняя часть которой спускалась на лоб и заканчивалась зловещим треугольником между глаз. У него была тщательно причесанная холеная красная бородка. Тонкие губы сжались в презрительную ухмылку. Это был Фобос, принц Меридиана.

Хай Лин видела немало простых меридианцев — . все они были куда уродливее этого парня. Но она достаточно знала о Фобосе, чтобы понимать, что его лощеная красота — всего лишь еще одно средство, позволяющее ему обманывать людей.

При виде Фобоса девочки вновь ясно осознали свою миссию. Хай Лин полезла за ободок своего полосатого гольфа. Когда она была в человеческом обличье, то держала драгоценную карту порталов в рюкзаке или в кармане пальто. А в облике чародейки приходилось носить карту в гольфе.

Хай Лин развернула карту и подняла взгляд к небесам, воображая, что смотрит прямо в добрые черные бабушкины глаза.

— Если на нас возложена столь сложная задача, то почему для ее исполнения нам даны такие ненадежные средства? — спросила она.

— Маленькая моя, — проникновенно сказала бабушка, отчего у Хай Лин в горле застрял комок, — нет такой карты, которая бы выполнила за вас вашу работу. Вы мужественно преодолевали все преграды. Ваша сила — в единстве. Решив попасть в Кондракар, вы доказали свою зрелость!

Бабушка произнесла последнюю фразу с такой силой и уверенностью, что Хай Лин поняла — старушка не одинока в своем мнении. Девочка представила себе, как бабушка стоит в богато украшенных удивительным орнаментом покоях внутри сияющего храма, и со всех сторон ее окружают друзья. Тут перед старушкой открылось мерцающее окно в пространстве.

Невидимая рука бабушки протянулась сквозь это окно и внезапно выхватила карту порталов из рук Хай Лин. Карта воспарила в воздухе у девочек над головой, а потом вдруг вспыхнула. Прошло каких-нибудь две секунды, и от пыльного высохшего пергамента осталась лишь кучка пепла и облачко ароматного дыма.

Старинная карта, которую Хай Лин вот уже несколько месяцев берегла как зеницу ока, в одночасье испарилась.

— Эта карта, — сообщила девочкам старушка, — была всего лишь очередным шагом на пути вашего приобщения к тайне. А теперь забудьте о ней… и возвращайтесь в Хитерфилд.

Внезапно облака, поддерживавшие радужный мост, расступились. Хай Лин и ее подружки уставились в образовавшийся проем. Хай Лин ахнула.

Ее город расстилался перед ней как… как только что утраченная карта. Со своего небесного наблюдательного поста Хай Лин могла разглядеть все свои самые любимые уголки.

Вот маяк, который указывал им с папой путь к дому, когда они отправлялись поплавать на лодке. Вот Ракушечная пещера, где они с Ирмой в детстве часто устраивали пикники, играли и рисовали картинки на стенах. А вот и «Серебряный Дракон» — ресторан родителей Хай Лин, над которым размещалась их квартира. Хай Лин вспомнила, как весело всегда проходили их семейные обеды, и ощутила тоску по дому.

«Наверное, я скоро увижу маму с папой, — с грустью подумала чародейка, — если только нам удастся разобраться с нашим заданием!»

Снова, будто прочитав ее мысли, шелестящий бабушкин голос мягко повелел:

— Возвращайтесь в город. Резеф в опасности! Ему нужна ваша помощь! Ищите его в собачьем питомнике. Я укажу вам путь!

Глава 12

Лишь только в голове отзвучал голос бабушки Хай Лин, как Вилл расправила плечи.

Насколько зыбким и неопределенным всё казалось еще пару часов назад, настолько же уверенно она чувствовала себя теперь. Она совершила настоящее чудо! Ей (конечно, не без помощи Сердца Кондракара) удалось перенести всех Стражниц в загадочное место, в существование которого она раньше сама не слишком-то верила, — на радужный мост, ведущий в Кондракар.

«Невероятно! — думала Вилл. — Наша миссия оказалась еще труднее, чем мне казалось!

Я думала, что охранять Великую Сеть и закрывать образовавшиеся порталы — это само по себе тяжелое дело. А тут еще обнаруживается, что мы должны помочь Свету Меридиана (то есть Элион) накопить побольше сил и сразиться с ее всемогущим братцем!»

Непомерная нагрузка давила на Вилл, и плечи чародейки снова поникли.

Но не надолго. Прозрачность и чистота воздуха и чувство уверенности, всё еще кипевшее у нее внутри, помогли чародейке отвлечься от мрачных мыслей и переключиться на более простую, выполнимую задачу— выследить потерявшегося меридианского мальчика и вернуть его встревоженным родителям.

Вилл намеревалась поскорее решить эту проблему.

Только она подумала об этом, как ее с чародейками унесло прочь от радужного моста, до которого им стоило такого труда добраться.

Все произошло так быстро, что Вилл даже перевести дух не успела. Она вдруг увидела, что стоит в окружении подруг посреди шумной хитерфилдской улицы.

«Ух ты! — подумала Вилл с нервным смешком. — Как неожиданно! Я уже столько месяцев занимаюсь волшебством, а всё никак не привыкну к таким магическим фокусам!»

Если бы у Вилл было больше времени, она смогла бы как следует поразмыслить над повелениями Кондракара. Но девочки не могли терять ни минуты. Трудно было себе вообразить, какой ужас сейчас испытывал Резеф! Шутка ли — разлучиться с родителями и попасть одному в совершенно незнакомое место!

Вилл так и видела его перед собой — одетого в грубую коричневую накидку с капюшоном. Он слонялся по узкой улочке в нижней части города и глазел на яркие светящиеся витрины магазинов. Улица была заполнена оживленными смеющимися хитерфилдцами, делавшими воскресные покупки.

Куда ни бросишь взгляд, повсюду Резеф видел высоких людей в ярких шарфах и шапках. Он вдыхал незнакомые запахи горячего шоколада и кофе, доносящиеся из дверей кафе.

«Если бы Резеф не был так одинок и напуган, — печально подумала Вилл, — ему бы понравился наш кипящий жизнью веселый город, особенно по сравнению с мрачными грязными улицами Меридиана».

Но мальчик был чужим в мире чародеев И он действительно остро ощущал одиночество и страх.

Вилл не могла избавиться от мыслей о несчастном ребенке. Сейчас он уже, должно быть, проголодался. Возможно, он прильнул к витрине кондитерской, за которой высились горы круассанов, булочек и печенья. Он так разволновался что забыл надвинуть пониже капюшон своей накидки из дерюги. Он прижал маленькие чешуйчатые ладошки к стеклу и с голодным видом облизал тонкие губы и острые мелкие зубки.

Тут из кондитерской кто-то вышел. Это был мальчуган одного роста с Резефом. Он держался за рукав маминого пальто.

Резеф и мальчик одновременно устремили друг на друга изумленные взгляды. Мальчик заметил красные полосы на щеках Резефа, его нечеловеческую осанку и позу и разутые, покрытые чешуей, словно у ящерицы, ноги.

Перепуганный Резеф развернулся и кинулся вниз по улице. Не успел он завернуть за угол, как услышал реплику мальчугана, обращенную к матери.

— Смотри, мама! Наверное, это один из волшебных помощников Санта-Клауса!

Резеф понятия не имел, что это означает. Он только ощутил еще больший страх. С выпученными глазами, спотыкаясь, он пронесся через небольшой сквер и… оказался на другой оживленной улице.