Таким образом, являясь для нас высшим уровнем индивидуального роста из возможно достижимых, душа в то же время и решающий барьер, последний узел на пути к просветлению, или высшей идентичности, просто потому, что этот трансцендентальный свидетель стоит позади всего того, о чем он свидетельствует. Как только проходим сквозь свидетельскую позицию, душа, или свидетель, тут же растворяется, и остается лишь игра недвойственного осознания, которое не смотрит на объекты, а совершенно едино с ними (в дзен-буддизме говорится: «Это все равно что попробовать небо на вкус».). Стена между субъектом и объектом рушится, душа трансцендирует и растворяется, и рождается чисто духовное, или недвойственное, осознание, простое, очевидное и ясное. Вы осознаете свое бытие всем пространством, безбрежным и открытым, и все, что возникает где-либо, возникает в вас, подобно духу, спонтанно.

Подобным образом, в центральной психологической модели буддизма махаяны различаются восемь «виджнян», восемь уровней сознания. Первые пять из них – пять чувств. За ними следует «мановиджняна», разум, управляющий сенсорным опытом. Затем идет «манас», который обозначает одновременно высший разум и центр иллюзии обособленности «Я». Именно манас ошибочно рассматривает «алайявиджняна» (следующий высший уровень, уровень сверхиндивидуального сознания) как отдельную самость или субстанциальную душу. За этими восемью уровнями находится их источник и основа – «алайя», или чистый Дух.

Благодаря усилиям Уилбера временно разрушенная в XIX веке при помощи разновидностей материалистического редукционизма (от научного материализма до бихевиоризма и марксизма) великая цепь бытия (холоархия бытия) восстанавливается. Попытка свести холоархию бытия к ее низшему уровню, материи, особенно неприятным образом сказалась на психологии, которая сначала потеряла свой дух, затем свою душу, затем свой разум и свелась к изучению только лишь эмпирического поведения и телесных влечений.

Но теперь эволюционная холоархия – целостное изучение развития и самоорганизации сфер внутри сфер, находящихся внутри других сфер, – снова становится, как мы еще увидим, основной темой фактически всех научных и поведенческих дисциплин, хотя и появляется под самыми разными названиями (см.: Пути за пределы эго, 1996).

Характерной особенностью трансперсонального слоя является стирание всех дуалистических противопоставлений (кроме некоторых форм первоначального дуализма), в частности, противопоставлений персоны и тени, «Я» и тела. Преодолевая эти противопоставления, человек одновременно разрушает основу индивидуальных неврозов экзистенциального и эгоистического уровней.

Иначе говоря, признавая глубины человеческой личности, выходящие за пределы отдельного, индивидуального существования, человек легко преодолевает неврозы изолированного существования, не будучи привязан к своим чисто личным проблемам. Он начинает освобождаться от страхов и тревог, депрессий и навязчивых идей, он учится смотреть на них безучастно. Трансперсональный слой позволяет занять такое положение, из которого можно всесторонне рассмотреть индивидуальные эмоциональные и понятийные комплексы. Это означает, что можно не пользоваться этими комплексами как средством рассмотрения – и искажения – реальности, не быть с ними безысходно отождествленным. Личность начинает соприкасаться с тем, что находится за их пределами.

Трансперсональный слой иногда переживается как сверхиндивидуальный Свидетель, способный наблюдать поток происходящего, не вмешиваясь в него. Свидетель просто наблюдает течение событий внутри и вне психосоматического организма творчески-беспристрастным образом, не будучи отождествленным ни с тем, ни с другим. Другими словами, когда человек осознает, что его разум и тело могут восприниматься объективно, он спонтанно осознает также, что они не могут представлять собой подлинно субъективную самость. Эта позиция или, можно сказать, состояние Свидетеля – основа всех начальных буддистских практик (внимательность) и практик психосинтеза (разотождествление и трансперсональное «Я»).

Уилбер считает, что сегодня необходимо сделать последний шаг и восстановить око созерцания, которое раскрывает научным и воспроизводимым образом душу и дух. Результатом будет трансперсональная психология и философия. И это трансперсональное видение есть окончательное наше возвращение, соединение нашей современной души с душой самого человечества. Западные философы обычно предполагают, что интеллектуальное обучение и анализ – «кратчайший путь» к пониманию. Однако трансперсональные философы, особенно последователи восточных традиций, таких, как веданта, санкхья, буддизм и даосизм, придерживаются иного мнения. Они подчеркивают, что для глубокого понимания интеллектуальное обучение само по себе хотя и необходимо, но далеко не достаточно. Они утверждают, что разуму обязательно нужно еще и многомерное созерцательное, или йогическое воспитание, которое совершенствует этические установки, эмоции, мотивацию и внимание.

Это воспитание предназначено для развития «ока созерцания» путем индукции специфических состояний сознания, в которых обретается «острота, быстрота и тонкость когнитивной реакции», необходимые для проникновения в природу разума и реальности. Такие прозрения в сумме составляют трансперсональную мудрость, которую называют праджной в буддизме, джняной в индуизме, марифой в исламе и гнозисом в христианстве. Эта мудрость является целью обучения созерцанию, освобождая тех, кто ее приобрел, от иллюзий и порождаемых ими страданий. Сам Уилбер делает этот шаг. Название одной из его последних книг – «Интегральная психология» [310].

Из числа последних текстов Уилбера в книге «Око духа» в наибольшей полноте и ясности изложена последняя версия его интегрального подхода применительно к философии, психологии, литературной критике, искусству, религиозному и духовному опыту и с учетом реакции на критику первой публикации этого подхода в «Поле, экологии, духовности» – объемной книге, перегруженной специальным материалом и обильными научными ссылками и поэтому доступной для освоения только профессионалам и законченным фанатам автора. В «Оке духа» Уилбер продолжает развивать и отстаивать свой эпистемологический плюрализм, представляя интегральный подход к познанию, который выражается на языке не только «ока плоти» (наука) и «ока ума» (философия), но также и «ока Духа» (мистицизм). По своей сути эта книга может рассматриваться как философски развернутая защита от критиков «Пола, экологии, духовности», еще далее обосновывающая возможность и продуктивность моделирующего подхода, выстроенного по принципу естественной иерархии, который способен максимально возможным образом включить в себя инварианты и динамические стадии эволюционного развития, представляя, таким образом, «единую теорию» невероятного диапазона. В этой книге делается акцент на линиях развития самости (таких, как эмоциональная, моральная, когнитивная, творческая, духовная и т.д.), которые активно коэволюционируют через базисные уровни космоса-мира (такие, как тело, ум, душа и дух). В ней поэтому постоянно отражаются нападки «линейного критицизма», направленного преимущественно на недостатки ранних работ автора, в которых подчеркивались «структурные» и «иерархические» аспекты в теории сознания в ущерб эволюционным. Главы книги представляют полемику с ведущими современными интеллектуальными подходами, такими, как постмодернизм, сайентизм, когнитивные науки, психология развития, а также трансперсональная психология, критическому анализу типичных теоретических заблуждений, которой уделено особое внимание.

Интегральный подход Уилбера представляет собой метакритику основных направлений современной интеллектуальной мысли, и это не может поначалу не насторожить. К тому же проект этот выполнен мыслителем-одиночкой, на протяжении многих лет не участвовавшим в активной академической жизни с ее конференциями, почти ежегодными монографиями, курсами студентов и зависимостью от университетской власти. Уилбер имел счастливую возможность остаться неангажированным доминирующей культурой мыслителем, в то же время (как свидетельствуют его работы) великолепно разбирающимся в ее основных интеллектуальных подходах. В своей критической части интегральный подход является непрестанной битвой с «Флатландией» (от англ. flat – плоский; land – земля) – любыми уплощенными мирами и частичными мировоззрениями разнообразных интеллектуальных подходов, утративших полноту перспективы и не осознающих свое место в реальной мандале человеческого познания.