Таковы лишь некоторые из линий исследований ЭСВ, важные для трансперсональной психологии. Многие трансперсональные психологи отдали дань исследованию ЭСВ; об интересных ЭСВ-феноменах сообщается почти в каждой книге Грофа или Тарта.

10. Психоделические исследования: новый взгляд на внутренний космос

В числе первых исследователей психоактивных веществ был Уильям Джеймс. Он экспериментировал с закисью азота (веселящим газом), и эти эксперименты произвели на него большое впечатление. «У меня, как и у многих других, о ком я слышал, основным в опыте было захватывающее чувство интенсивного метафизического озарения. Глубины истины открываются взору с ослепляющей очевидностью. Ум внезапно и с удивительной, несвойственной обычному сознанию тонкостью видит логические связи; когда возвращается обычное состояние, прозрение ослабевает и исчезает, и человек непонимающими глазами смотрит на несколько разрозненных слов или фраз, как на снежный пик, на котором только что играло заходящее солнце, или на черные угли, оставшиеся от погасшего пламени» (цит. по: Пути за пределы эго, 1996).

Интенсивные исследования психоактивных веществ начались в 1943 году, когда швейцарский химик Альберт Хоффман синтезировал лизергиновую кислоту диэтиламида-25 (ЛСД-25). Доступность измеримого синтезированного материала способствовала расширению исследований в различных странах. Широкое использование психоделиков молодежной культурой породило ряд академических, научных и этических споров, до сих пор в значительной степени не нашедших своего разрешения. Результаты первоначальных исследований получили значительную популярность и вызвали всеобщий интерес. Одним из значительных и долговременных последствий было проникновение психоделиков в американскую жизнь. Миллионы молодых людей, испытавших действие психоделиков, пришли на собственном опыте к точке зрения Джеймса, что «наше нормальное бодрствующее сознание… лишь один особый тип сознания, а вокруг него, отделенные затуманенными экранами, лежат потенциальные, совершенно иные формы сознания» [83].

Когда Джеймс писал «Многообразие религиозного опыта» в 1902 году, он исходил из того, что переживания так называемого «мистического сознания» – редкое и непредсказуемое событие. Широкое употребление психоделиков сделало такие переживания или, по крайней мере, субъективное впечатление переживания такого состояния более доступными. Многие исследователи психоделиков сообщают, что их испытуемые обретают нечто, что они называют религиозным, духовным или трансперсональным опытом. Появляется задача определить ценность и значимость этого опыта, который кажется теперь более распространенным.

Известный специалист в области холистической медицины Э. Вейл приводит доказательства того, что так называемые измененные состояния сознания не только естественны, но и необходимы для благополучия и здоровья человека. Он полагает, что если человек не имеет возможности переживать измененные состояния сознания, результатом может быть появление симптоматики эмоциональных расстройств. Он рассматривает стремление к изменению состояния сознания – как оно выражается в крайностях приема алкоголя, религиозной практике, употреблении наркотиков молодежью, экстатических танцах – как отражение врожденного психологического стремления, коренящегося в структуре мозга (Weil, 1982).

В истории человечества редко появлялось открытие, порождавшее столько надежд и славословий, столько приверженцев и хулителей, как открытие психоделиков. В торжественных заявлениях в 60-х годах психоделики провозглашались предвестниками нового века, психиатрической панацеей, лекарством против вражды, социальными преобразователями, возбуждающими средствами и чуть ли не просветлением в таблетках. Одновременно с этим их страстно осуждали как средства, опасные для мозга, вызывающие психоз, разрушающие жизнь, их считали орудием дьявола. Короче говоря, вместо взвешенной оценки психоделики подняли волну невежества, возбуждения и политизированной риторики.

К сожалению, эта риторика обошла стороной множество важных и сложных вопросов, касающихся самих психоделиков, нашей культуры и нас самих. Это вопросы о природе переживаний, возникающих под воздействием психоделиков, о том, каким образом психоделики вызывают эти переживания, о мере их полезности и опасности, о том, насколько можно доверять прозрениям, связанным с употреблением психоделиков, об их терапевтических возможностях и исследовательском потенциале, о том, что они могут рассказать нам о человеческой психике, мозге, патологии и возможностях развития. Далее идут социальные вопросы: почему эти вещества вызывают такую эмоциональную реакцию сторонников и противников, почему политика в отношении этих веществ содержит так много парадоксов и почему существует столь широкое кросскультурное разнообразие мнений об опасности и ценности тех или иных веществ?

На протяжении человеческой истории разные этнические группы и культуры считали эти вещества священными, а в последние годы они привлекают все большее внимание. Психоделики, по-видимому, играли важную роль в ряде религий и даже участвовали в формировании некоторых из них. Это касается шаманских, ведических и греческих мистических традиций. В наше время психоделики стали одним из катализаторов феномена 60-х годов, результаты воздействия которого до сих пор ощущаются в западной культуре.

Хотя психоделики значительно повлияли на религию, культуру и историю, им нелегко дать общее определение. Они не имеют единой химической структуры, действуют по-разному, а механизмы их ошеломляющего воздействия на психику мало изучены. По-видимому, психоделики наряду с содержащейся в них опасностью обладают также терапевтическими, творческими и религиозными возможностями. Хотя данные хорошо контролируемых экспериментов немногочисленны, существует ряд историй болезни, подтверждающих значительный терапевтический успех психоделиков, принимаемых под профессиональным контролем и наблюдением. Многие отчеты описывают драматические и устойчивые сдвиги к лучшему у пациентов, страдающих тяжелыми и безнадежными с точки зрения других методов терапии заболеваниями; люди, стоящие перед лицом смерти, находили большое утешение в переживаниях, вызванных воздействием психоделиков (Гроф, 1995).

Кроме того, психоделики способны «открыть врата рая и ада», вызвать широкий спектр чрезвычайно интенсивных переживаний, включающих мистический опыт различных религиозных традиций. Люди, испытывающие эти переживания, могут чувствовать себя преобразившимися или даже возродившимися, при этом меняется их философия, мировоззрение, они обретают новое понимание психики, религии, реальности.

Даже те немногие исследования, которые уже были проведены, показали, что психоделики способны стать важнейшим инструментом изучения функционирования психики. Поначалу предполагали, что они приводят к психозам, и называли их галлюциногенами или психотомиметиками (т.е. веществами, вызывающими имитацию психоза), сейчас этот взгляд признан неверным. Их можно, скорее, рассматривать в качестве неспецифических усилителей психических процессов, последовательно открывающих уровни и структуры бессознательного. Таким образом, психоделики способны привести к новому взгляду на природу бессознательного, психодинамику, архетипы, психопатологию и религиозные переживания.

Станислав Гроф, возможно, наиболее авторитетный исследователь механизмов действия психоделиков и их психотерапевтического использования, обнаружил в этом хаосе одну закономерность, а именно возникновение определенных типов переживаний в упорядоченной и осмысленной последовательности. Многие годы тщательных исследований дали ему возможность объединить эти типичные переживания и создать новую картографию человеческого бессознательного, психологического развития и религиозного опыта. В книге «Области человеческого бессознательного» Гроф сообщает, что обычная последовательность переживаний под воздействием психоделиков отображает постепенное раскрытие все более глубоких слоев и структур бессознательного. Оно начинается с традиционных фрейдовских психодинамических переживаний, проходит через ранковский материал родовой травмы и юнговские архетипические символы и, в конце концов, может привести к кульминации в трансцендентных переживаниях, подобных описываемым в великих мировых религиях. Этот трансцендентный опыт может способствовать новому пониманию религиозных традиций, причем даже у тех людей, которые ранее были настроены по отношению к ним скептически. Исследования Грофа показывают, что потенциально эти переживания доступны всем (Гроф, 1994, 1995, 1997).