Издалека донесся негромкий хлопок. Дверь захлопнулась.

— Отпусти! — начала шептать я, все еще дрожа от его прикосновений. — Меня просто не должны были увидеть.

— Но ведь ты же хочешь меня! — его хриплый голос обволакивал меня всю, ласкал на расстоянии.

— Нет! Пусти! — я искала его губы и чувствовала, что от его нового поцелуя в ногах появляется слабость. Голова была в тумане, но это была не магия… — Пусти!

Он отстранился. Я вздрогнула и, широко открыв глаза, взглянула на него. Тело все еще горело и жаждало новых ласок. Спину наоборот саднило от холода стен.

— Я могу уйти, — его голос все еще был хриплым, а глаза горели красным огнем.

— Нет!

Не знаю, кто из нас сделал первый шаг навстречу другому. Но уже через мгновение наши руки и тела сплелись. Новая ласка, и новое наслаждение. Жар и желание. Он легко поднял меня, как будто я была невесомой. И, продолжая ласкать губами, нес вперед — во тьму…

Мы лежали на кровати, почти не касаясь друг друга.

— Значит, ты колдунья, — произнес он.

— Ведьма, — мягко поправила я. Ну и пусть, ведьмы и маги вечные противники. Впрочем, сейчас у нас, кажется, перемирие. Вот только слишком сильно оно напоминает войну.

Он легко улыбнулся:

— Моя ведьма.

— Не твоя, своя собственная! — я резко откинула волосы назад, чувствуя, как от его слов по моему телу прошла волна бешенства, а глаза зажглись зеленым огнем.

Внезапно я ощутила его движение, и сама напряглась. Не следовало, пожалуй, напоминать о вражде наших народов. Маги ведь тоже быстро вспыхивают. Но его рука неожиданно легла на низ моего живота. Я загорелась, но совсем по другой причине. По телу прошла дрожь, а ноги сами собой начали раздвигаться.

Он быстро перекатился на меня. А еще через мгновение у моего горла появился нож:

— Ведьма!

Мы смотрели друг другу в глаза. И гнев в душе боролся с чем-то еще — с желанием послать все в бездну. Не знаю, мог ли он меня убить, резко опустив кинжал вниз, или ему нужно было что-то другое.

— Неужели ты думаешь, что я не успею сплести щит прежде, чем ты опустишь кинжал? — я и в самом деле начала создавать щит. Он постепенно отдалялся от меня, закрывал каждый кусочек тела — по-другому ведьминская магия не могла.

— Не успеешь! — Он рывком вошел в меня — мешая защите стать единой, выпуская, пробужденную мной, силу в пространство. От безумного наслаждения я выгнула шею, даже не задумываясь, что напорюсь на кинжал. Тот исчез, едва не пронзив меня, затем появился вновь. Этого мгновения мне хватило, чтобы призвать к себе свое оружие и наставить магу на горло.

Так мы и лежали, изнывая от желания, с приставленными кинжалами, несшими смерть.

— У тебя ничего не выйдет. Я давно провел между этим куском металла, — он бросил презрительный взгляд на нож, — и собой защиту.

Он мог в отличие от меня это сделать. Слишком разной была природа нашей магии.

— Между собой — да, — я резко выпустила кинжал, и он острием вниз полетел вниз, грозя в любой момент напороться на мой живот. А ведь щит я так и не создала…

Его рука, только что державшая оружие у моего горла, метнулась ко второму кинжалу и в последний момент отбросила смертоносное орудие в сторону. Для этого магу пришлось слегка наклониться ко мне, преодолевая собственный щит. Там его снова поджидал мой кинжал.

— А теперь на чьей стороне сила? — я улыбнулась, слегка потянувшись всем телом. Низ живота вновь опалило жаром. Его плоть продвинулась еще дальше вглубь меня.

— На моей, — маг улыбнулся, не признавая поражения. Его глаза жарко полыхнули красным огнем. — Ты ведь ничего мне не сделаешь.

Он наклонился ближе, мне тоже пришлось опустить чуть ниже кинжал.

— Я готов на это поспорить, — наши лица и без того почти соприкасались. Когда он опустился еще ниже, пришлось отбросить кинжал в сторону и прильнуть к нему, вновь почувствовать, что наши губы соприкасаются, а он до конца входит в меня, заставляя стонать от удовольствия…

Уже засыпая, я услышала его слова:

— Моя ведьма.

— Своя собственная, — еле слышно прошептала я, утыкаясь носом ему в грудь.

Когда я проснулась — с первыми лучами солнца — мага уже не было поблизости. Только мешочки с золотом, да, раскиданные по полу, карты напоминали о его присутствии. Ну, и ночные воспоминания.

Я посидела некоторое время с закрытыми глазами, затем встала, оделась и спустилась вниз, так и не перемолвившись ни с кем ни единым словом, даже когда положила ключ на стойку. И вышла во двор, чувствуя, как ледяной ветер хлещет меня по лицу, а волосы метает по плечам и спине. Откуда-то издалека доносились радостные крики детей, которые выйдя поутру на улицу, обнаружили, что за ночь образовались вполне приличные сугробы. С них так приятно лепить снежки. Я хотела подойти поближе, насладиться их счастьем, но не успела. Первой, кого я увидела на улице, была ведьма — та, что когда-то учила меня играть в карты. Пригодились ее знания, ничего не скажешь.

— Вот и ты, а мы тебя всюду обыскались.

Я чуть насмешливо поджала губы — у мага научилась — и пошла следом за ней. Только на выходе из города обернулась назад, вспоминая все, что пережила за эти сутки свободы и где-то далеко в глубине души, жалея, что больше никогда не увижу своего мага.

Маленькие улочки, переулки, слегка скособоченные здания. На мгновение мне показалось, что я встретилась глазами с магом. Но нет, мне это только почудилось…

На смену долгой снежной зиме пришла весна, затем лето. И вот уже добегал конца последний летний месяц. Но нам не было суждено насладиться ласковыми лучами солнца, зеленью, теплом и короткими звездными ночами. На, недавно вспаханную, землю пришла война. Договор между вечными противниками — ведьмами и магами, был разорван. Кто прав, кто виноват, так и осталось одной из загадок истории — кровавой загадкой.

Моя старшая сестра Иллана — глава ведьм, успела заключить договор с ангелами — расой, много слабей нашей, но именно их помощь должна была перевернуть весы нашего с магами противостояния в нашу пользу. Нужно было дотянуть, до их появления — ангелы смогут прийти только к вечеру.

Стоял день, и, если бой начнется сейчас, мы не выстоим до сумерек. Силы равны. Равны настолько, что до вечера вся поляна уже будет засыпана трупами. Нам хватит сил, чтобы уничтожить противника, но не хватит, чтобы выжить самим.

Нужна отсрочка — всего несколько часов. Иллана все еще не вернулась от ангелов. Сообщение об их поддержке она прислала мысленно. А значит, договариваться с магами нужно было мне.

Длинное белое платье — символ правды, невинности. Хорошо, что наставницы не слышали моего беззвучного хохота, когда одевали меня. Я уже видела в зеркале, кого мне предстояло увидеть. И под личиной спокойствия бушевало пламя. Под конец мне вручили еще и лавровый лист — я пришла к вам, маги, с миром… Нет, не с миром — с маленькой отсрочкой…

Я шла вперед — встреча должна была произойти посередине поля. Мой народ остался возле леса. Самые любопытные — дети — выглядывали из-за деревьев, следя за моей поступью. Другие, не надеясь, что у меня выйдет что-то путное — я всегда была плохой ученицей и так и не научилась искусству переговоров — заранее плели защиту хотя бы для детей (некоторые из которых все еще не осознали важность момента, не поняли, что, скорее всего, не доживут до вечера), если не для себя самих.

Они готовились погибнуть, но знали, что я паду первой. Возможно, так и не возвратившись с этих переговоров…

А я все шла вперед, не оглядываясь. С королевской осанкой, с высоко поднятой головой.

Уничтожь меня, если сможешь, если захочешь!

С другой стороны поля шел он. И мне хотелось бы знать, чем закончится эта встреча. Что ж, будущие покажет.

В центре поля — на небольшом пригорке — мы встретились.

— Здравствуй, ведьма.