Козак Елена Александровна

Маг и ведьма

Эта история началась в длинную, зимнюю ночь, когда в камине трещали поленья, а за окном падал пушистый белый снег…

На город медленно опускалась тьма. Она окутывала улицы, скрывала лица и фигуры прохожих. А затем небосвод озарила луна — почти полная: пару дней до полнолуния — часа ведьм, и осталось. Зажглись звезды. Поначалу тускло, как будто боясь проявить все сияние. Но постепенно они возвращали себе свои краски.

Жаль, недолго было радовать им глаз: небо заволокло тучами. На мостовые начал медленно падать снег. Снежинки спешили оказаться внизу, но, прикасаясь к земле, превращались в воду. Уже через несколько часов улицы покрылись слякотью и грязью. В такую погоду не хотелось и носа высовывать на улицу. Вот люди и сидели либо по домам, либо по тавернам-трактирам. Одним из них и был трактир "Два петуха".

Он представлял собой небольшое трехэтажное здание. Внизу разместился зал. В нем — большой, выложенный заморскими камнями, камин. Рядом с ним стойка, за которой стояла хозяйка, да еще несколько десятков столов. Наверху — комнаты.

Сейчас зал полнился посетителями всех мастей. Отовсюду доносились крики, так что, гам стоял еще тот.

— Слушай, ты… Ты общитал меня на две серебрушки! Где мои деньги, лоботряс?!…

— Да, девка она ничего. Есть, где подержать и пощупать…

— Ты представляешь, он приказал мне убираться. Ну, я ему и задал…

Среди всего этого шума и множества людей вокруг, понятное дело, было сложно заметить одиноко сидящего человека в углу, который что-то медленно цедил из кубка. Мужчина, явно, скучал и не мог себе найти занятия поувлекательней.

Внезапно что-то привлекло его внимание. Он улыбнулся и сделал еще один глоток: "А почему бы и нет?"…

— Что ж, поздравляю, — человек отвесил мне поклон и удалился.

Я, прищурившись, смотрела ему вслед, пока он не хлопнул дверью трактира, выходя на улицу. Затем посмотрела на блестящие монеты на столе, подняла одну из них, покрутила во все стороны, наслаждаясь ее блеском в свете свеч, и забросила в мешочек на коленях, вслед за ней полетели и остальные. Только одна, с темным краем зацепилась за пальцы.

Я крикнула, сновавшему туда-сюда, пареньку:

— Принеси вина.

Хотелось обмыть свой успех. К тому же, когда я еще окажусь в городе? Очень и очень не скоро, если вообще когда-нибудь окажусь. В душе начала появляться тоска. "Чего я добилась своим побегом? Ничего, наверняка, сделала только хуже!"

Меланхолию развеял только громкий хлопок. Мальчишка поставил на стол кружку с вином, дождался, пока я со вздохом вручу ему монету, и удалился восвояси.

Я усмехнулась и сделала глоток, потом подкинула мешочек с монетами в воздух. Золото приятно зазвенело. Этот звук всегда ласкал мой слух, но сегодня что-то изменилось.

Вчера я без спросу вырвалась из дома — надоело, что живу, как в тюрьме, не смея никуда выйти. Подумаешь, ну, возможно, от меня зависит будущие моего народа, но ведь, возможно, и нет! И в любом случае это не значит, что я должна сидеть в четырех стенах и навечно остаться без развлечений. Даже у сестры, и то, жизнь увлекательнее!

Я и сбежала — хотела город посмотреть, но повалил снег. Вот и застряла в этой таверне, даже за комнату пришлось заплатить, чтобы трактирщица перестала коситься на меня с неприязнью.

Конечно, еще пару часов, меня найдут. Еще не бывало, чтобы ведьмы не засекли одну из своих за сутки с погрешностью в милю. А обследовать оставшуюся территорию для них не составит труда. Так что, еще пару часов, и… Но сейчас, почему бы не развлечься? Я посмотрела на карты, лежащие на середине стола — еще в детстве меня научили играть в них… и выигрывать, с помощью наколотой колоды. Потом только доучили еще и не попадаться — не самая легкая наука…

Внезапно к моему столу кто-то подсел:

— Можно?

Я безразлично кивнула: "Садитесь, все равно я скоро откланяюсь, только вот вино допью и пойду к себе". Ведьмы, быстро заметив меня в зале, могут и разнести таверну в щепки от гнева. Одной из нашей особенностей является бешеный неукрощенный нрав. А пока они поднялись бы наверх, их злость немного поутихла бы.

Мужчина взял в руки карты, лежащие на столе — не успела убрать после последней игры, которая и принесла мне монеты: никогда не садитесь играть с незнакомкой, да еще и ее колодой.

— Не хотите сыграть?

Я посмотрела на него чуть пристальнее, чем требовалось. Ничего особенного. Широкоплечая шляпа скрывала лицо (из-под нее виднелись только темные волосы незнакомца), а фигуру плащ. Мужчина, как будто услышав мои мысли, снял шляпу. Его губы насмешливо улыбались. А черные глаза бросали вызов.

Вот только я не хотела его принимать.

— Простите, но за сегодняшний вечер я и так уже проиграла много золота, нечего ставить.

Ну, и пусть сегодня я только выигрывала, и сейчас у меня под корсажем спрятано около ста монет. Я не хотела с ним играть: одно из первых правил — знай, когда нужно остановиться. Сейчас!

— Неужели вам больше нечего поставить? — мужчина снова провоцировал меня, а я пыталась не попасться на его уловки, хотя улыбку с губ не убрала. Этот разговор — хоть какое-то развлечение.

— Но я ведь сказала, что проигралась вчистую.

— На деньги играть не интересно. Поставьте себя, — все так же насмешливо предложил собеседник.

Моя улыбка померкла, а глаза прищурились:

— Я не продаюсь, — молниеносным жестом я вылила в горло остатки вина, отставила в сторону стул — по залу пронесся скрежет, затем встала и поднялась по лестнице к себе. Быстро отперла комнату, выданным накануне ключом и зашла в середину, потом достала мешочек с монетами и кинула его на край стола. Сама села возле окна, разглядывая прохожих. Было бы, что разглядывать, снег скрывал все вокруг, только огоньки из соседних зданий и виднелись.

Скука… Только сейчас я осознала, что делать еще полночи, пока меня отыщут, совершенно нечего.

Раздался стук в дверь. Пришлось крикнуть, давя в душе удивление: "неужели они так быстро?":

— Войдите, — не заставлять же гостей ждать. Дверь отворилась — на пороге появился давешний игрок. Признаться, я ждала не его.

— Забыли карты, — он предъявил мне колоду и бросил ее на стол. Его взгляд упал на небольшой мешочек, уже лежащий там. В нем кто угодно мог увидеть округлые бока монет, — вы же говорили, что проигрались?

— Солгала, — я скопировала его насмешливую улыбку.

Он хмыкнул:

— Тоже считаете, что играть на деньги слишком скучно?

— Нет, — я задумчиво и немного провокационно облизала верхнюю губу, — иначе не выиграла бы сегодня гору монет.

— Почему же вы мне отказали? Может, передумаете? Ставлю сто монет.

Ровно сколько я выиграла за долгий вечер. Как он мог знать?

— Моими картами? — только и спросила я, встретившись с ним взглядом.

— Почему бы и нет.

Глупец!

Наши руки сплелись в нечто похожее на рукопожатие.

Я все-таки согласилась. Интуиция подсказывала мне остановится. Она кричала, но я не слушала ее. Мне хотелось принять вызов его черных глаз, увидеть, как презрительная усмешка превращается в досаду.

Противник сделал ошибку, что согласился сыграть, как и пятерка людей до него, нужно было ею воспользоваться.

Я села за стол. Незнакомец присел напротив меня, бросил на середину стола мешочек, медленно развязал ленточки, позволяя мне заглянуть в середину. Я не преминула этим воспользоваться. Потом потянулась за своими деньгами.

Он перехватил мою руку:

— Но я же говорил, что играть на деньги неинтересно.

— Я уже сказала, что не продаюсь. Кстати, ты ведь поставил деньги! — от нахлынувшей злости и какого-то детского желания, несмотря, ни на что, принять его предложение я перешла на "ты".