Прежде всего надо ответить на вопрос, зачем Серго Берия упоминает фактически на каждой странице своей книги советскую разведку? Книга, это очевидно, написана с единственной целью: всеми мыслимыми и немыслимыми средствами обелить Лаврентия Берию, а разведка приплетена сюда для того, чтобы показать читателю, что он занимался не только массовыми расстрелами, депортациями целых народов, испытанием ядов на живых людях, интригами и борьбой за власть, сколько благородным делом — руководством разведкой и особенно его тайным детищем— всемогущей, всепроникающей, знавшей все тайны мира, срывающей все коварные замыслы противников советской стратегической разведкой. Причем генеральный комиссар государственной безопасности, а затем маршал Советского Союза Берия, по утверждению автора, не только лично руководил этой разведкой, не только с ее помощью поддерживал тайные контакты со многими государственными деятелями иностранных держав, но и сам, лично вербовал в свою сеть агентов, в частности Кима Филби. (Вот бы удивился покойный Филби, узнав, наконец, кто сидел с ним на скамейке лондонского парка во время вербовочной беседы.)
Во всей книге «Мой отец — Лаврентий Берия» есть, по существу, один реальный факт, который нельзя опровергнуть. Это то, что Серго Берия, сын Лаврентия Берии, сохранил добрые сыновние чувства к родителю. Все остальное — от лукавого.
Автор тщится доказать, что в советском руководстве единственным порядочным, культурным, разносторонне развитым и к тому же гуманным человеком был Лаврентий Берия, а все остальные — интриганы, карьеристы, склочники и палачи. Из этого мрачного списка автор исключает только рано ушедших из жизни Кирова и Орджоникидзе, родственников которых тоже впоследствии уничтожили. Кто бы это мог сделать, спрашивается?..
В пылу полемики автор называет и главных палачей, и главных развратников. Оказывается, главным советским палачом был не Берия, а Жданов, а главным сексуальным бандитом — опять же не Берия, а сам вождь, товарищ Сталин. А Лаврентий Павлович, совсем наоборот, был прекрасный семьянин, любящий муж и отец, и у него была лишь одна связь с невинной девушкой, от которой он имел ребенка…
А как же десятки жертв, затащенных бериевскими холуями в его постель, о которых поименно говорилось в судебных материалах по делу Берии? А куда же девался личный адъютант Берии полковник Саркисов, рыскавший по всей Москве в поисках живого товара для Берии? Куда все это исчезло, спрашивается? А сама технология этого дела? Ведь в нем-то и проявился настоящий разведывательно-оперативный талант наркома. Мужа намеченной жертвы ссылали и уничтожали как «врага народа», ненужного родственника, который путался под ногами, отправляли в дальнюю командировку, а потом лично сводник в полковничьих погонах затаскивал жертву в машину и отвозил в известный особняк на углу Малой Никитской и Садовой-Кудринской.
Иногда, если «предмет» любви вела себя прилично, она награждалась драгоценностями, роялем и даже квартирой, ранее принадлежавшей «врагу народа». Много уже на эту тему было написано, а в последнее время стали появляться и мемуары любовниц Берии, где вся эта технология описывается во всех подробностях, что сводит на нет все потуги Серго Берии представить своего отца беспорочным ангелом. Кстати, книга Нины Алексеевой «Лаврентий Берия в моей жизни» по странной случайности появилась в 1996 году в том же издательстве «Современник», что и басни Берии-младшего.
Конечно, далеко не все любовные похождения самого сексуального из наркомов обнародованы. Когда началась война, на замену разведчикам, ушедшим на фронт, в аппарат разведки пришло немало молодых женщин, и кое-кто из них также приглянулся Лаврентию Павловичу. Конкретное руководство предполагает хорошее знание кадров!
После этих отступлений и эмоциональных всплесков перейдем к главной теме данного повествования — Берия и разведка, о чем пространно говорится в 4-й главе «В лабиринтах разведки».
Основная мысль упомянутой главы такова: Берия лично денно и нощно, из года в год пестовал свое детище — особо охраняемую «советскую стратегическую разведку», лично и через особо доверенных людей руководил всей ее агентурой. Среди сотрудников этой сверхсекретной организации названы многие известные кадровые разведчики из разведывательного управления Генштаба Красной Армии и внешней разведки НКВД. В группу «особо ценных агентов» Берия-младший включает и немало людей, вообще никогда не имевших отношения к советской разведслужбе.
Мне представляется, что начать, очевидно, надо вот с чего: в действительности Лаврентий Берия делами разведки специально не занимался, ее проблем, принципов работы не знал и в целом имел искаженное представление о ее возможностях и практической деятельности. Более того, он считал, что советские разведывательные структуры засорены предателями, иностранными шпионами и им просто опасно доверять. Попутно отметим, что и все другие руководители органов госбезопасности повседневно и глубоко делами разведки не занимались. У них не было на это времени. Все их усилия уходили на дела внутренние, на борьбу с оппозицией, с инакомыслящими, с диссидентами. Все главные интересы наркомов, министров и председателей госбезопасности были сосредоточены в высших государственных сферах и касались в основном интриг и подковерной борьбы в коридорах власти.
Исключение нужно сделать лишь для Юрия Владимировича Андропова, который постоянно интересовался делами в разведке, регулярно встречался с начальниками ее подразделений, резидентами, нелегалами.
В бериевские времена разведка не имела даже статуса самостоятельного управления, она не могла докладывать свою информацию непосредственным руководителям государства и, наконец, была крайне малочисленна.
Когда разведслужба стала управлением в системе НКВД, ее центральный аппарат насчитывал всего 248 человек (август 1941 года). В ноябре 1941-го штат 1-го Управления НКВД был сокращен до 145 человек, в ноябре 1942-го — до 135 человек. В мае 1943 года центральный аппарат разведки увеличился до 197 единиц… Знал ли эти цифры Берия? Возможно, даже и не знал.
Таким было реальное положение разведки в системе нашего государства. И в то же время десятки тысяч сотрудников НКВД выполняли функции по охране членов Политбюро ЦК ВКП(б), наркомов, руководителей областного, республиканского и общесоюзного масштаба. На эти структуры Берия денег не жалел. Если подсчитать, сколько человек находилось в личном услужении у чекиста № 1, то их, конечно, окажется значительно больше, чем в центральном аппарате разведки: помощники, адъютанты, личные охранники при сопровождении, в особняках, на дачах, повара, официанты, медперсонал, шофера и, наконец, упомянутый уже полковник Саркисов, выискивавший на улицах и в учреждениях Москвы новых наложниц. Не один он занимался этой работой, у него была целая банда помощников, и работа велась посменно. Так что разведка по численности никак не могла тягаться с этим контингентом!
Кадровая политика Берии хорошо видна на примере тогдашней главной резидентуры в Берлине. Все пять разведчиков, которые в предвоенные годы поддерживали контакты с разведгруппой «Красная капелла»1, были репрессированы. Резидентом же в Берлин был направлен Амаяк Кобулов, брат заместителя Берий Богдана Кобулова. Новый резидент никакого отношения к разведке не имел, внешней политикой никогда не занимался и имел образование в объеме 6 классов. На замечания Центра он реагировал нервно и раздражительно и требовал от начальника разведки избавить его от нравоучений из Москвы. Назначение Берией Амаяка Кобулова резидентом в Берлин было ценным подарком для Гитлера. Немецкие спецслужбы при личном руководстве со стороны фюрера подвели к резиденту своего агента («Лицеиста»), которому резидент верил безоглядно, и, таким образом, за несколько месяцев до нападения Германии на СССР немцами был создан надежный, безотказно действующий канал, по которому дезинформация через Берию поступала к Сталину.
Не доверяя кадровым сотрудникам разведки, Берия проводил служебные разговоры с лучшими ее представителями в провокационном тоне, грубо и оскорбительно, ничем не отличаясь в лучшую сторону от своих предшественников Ягоды и Ежова.