«Общее число изготовленных легких и тяжелых танков увеличилось во много раз. Производство тяжелых танков возросло с февраля по май на 200%».
К этому времени был создан и пущен в массовое производство новый самолет «Фокке-Вульф-190А». Для тех лет это был, пожалуй, самый лучший самолет. Немцы рассчитывали с помощью этого самолета захватить полное господство в воздухе, потому что равного ему действительно в то время еще не было.
За короткое время по тотальной мобилизации было призвано около двух миллионов человек, и численность немецкой армии была доведена до 11 миллионов 280 тысяч человек.
На советско-германском фронте летом 1943 года гитлеровцы имели на 43 дивизии больше, чем к началу нападения на нашу страну.
В середине апреля разработка плана операции была завершена. Операция получила кодовое название «Цитадель». Это название означало, что данная операция представляет крупное наступление на последний, как им казалось, оплот сопротивления русских.
1 июня Гитлер вызвал в свою ставку в Восточной Пруссии всех командующих группами армий, командующих армиями, командиров корпусов — тех, чьи войска должны были принять участие в наступлении. Он сделал обширный доклад, в котором убеждал, что сосредоточены такие силы и в распоряжение командиров даны такие замечательные танки и самолеты, что они безусловно создадут преимущество для немецкой армии. Гитлер был уверен в полном успехе операции.
Группе армий «А», противостоявшей войскам генерала Петрова, как не участвующей в операции «Цитадель», задачи поставлены не были, но в приказе № 5 было определено:
«Командование группой армий „А“ должно ясно осознать, что главнейшей, хотя и требующей лишений и больших усилий задачей является высвобождение сил для других фронтов. Чем больше сил будет высвобождено и, самое главное, чем скорее это произойдет, тем лучше и эффективнее группа армий выполнит свою задачу.
Для переброски войск следует использовать все средства и способы.
Далее, задача группы армий состоит в — удержании любой ценой Кубанского плацдарма — Крыма. Необходимо всеми средствами совершенствовать оборонительные позиции на побережье Крыма, с тем чтобы, как и на Западе, сделать их неприступными для вражеских десантов».
Как развивалась битва под Курском, читателям! хорошо известно из других книг и статей, поэтому я не буду здесь рассказывать о ней. Хотя генерал Петров непосредственно в этой битве не участвовал, но все его действия в дни подготовки и ведения Курского сражения следует оценивать с точки зрения содействия этой великой битве, ибо боевые дела всех фронтов, и Северо-Кавказского в том числе, конечно же следует рассматривать в общей стратегической ситуации того времени.
Наилучшей и самой эффективной помощью нашим войскам на Курской дуге было — не дать гитлеровцам возможности снять с Таманского полуострова части и перебросить их на тот фронт, где готовилась грандиозная битва. Выполнением этой задачи Петрову и предстояло заниматься в течение ближайших месяцев. Насколько это было нелегко, видно из планов и действий противника.
Даже летом 1943 года, когда гитлеровским генералам было ясно, что надежды на новое наступление с таманского плацдарма бессмысленны, Гитлер с прежней настойчивостью требовал спешить со строительством моста через Керченский пролив, необходимого ему для осуществления наступательных намерений.
Но одного моста Гитлеру казалось недостаточно для обеспечения его далеко идущих планов. Было приказано начать сооружение нефтепровода через пролив.
Работы велись непрерывно, и о них начиная с зимы 1943 года одно за другим поступали указания. 12 февраля командование группы армий «А» получило директиву продолжать строительство подвесной дороги, а со строительством нефтепровода подождать. 15 февраля опять директива:
«Согласно новому решению ОКХ (главное командование сухопутных войск. — В. К.) нефтепровод через Керченский пролив все-таки будет строиться, причем немедленно. Это поручается штабу технических войск 17-й армии».
В дополнение Гитлер приказал начать строительство цепи дотов на Кубанском плацдарме, использовав для этого запасы цемента новороссийских цементных заводов. 21 апреля новая директива: мост через Керченский пролив должен быть закончен к 1 августа 1944 года. В протоколе совещания Шпеера и Гитлера от 6 июня 1943 года говорится:
«Фюрер считает подвесную дорогу весьма ценной. Одновременно он указал, что строительство моста не должно откладываться».
А в протоколе их совещания от 8 июля 1943 года записано:
«Фюрер выслушивает доклад о Керченском мосте и принимает к сведению обещание гаулейтера Заукеля (генеральный уполномоченный по вопросам рабочей силы. — В. К.) поскорее обеспечить необходимую рабочую силу, дабы избежать срыва сроков. Фюрер приказывает докладывать ему ежемесячно».
На нашей стороне в эти месяцы происходило следующее.
В мае 1943 года в связи с назначением генерала Петрова командующим Северо-Кавказским фронтом освободилась должность начальника штаба этого фронта, которую он занимал раньше. Из Москвы из Главного управления кадров предложили на должность начальника штаба генерала Ласкина. Петров спросил: «Не тот ли это Ласкин, Иван Андреевич, который командовал Сто семьдесят второй дивизией в боях за Севастополь?» Ему ответили, что это тот самый Ласкин; после Севастополя он был начальником штаба 64-й армии, а затем начальником штаба 7-й гвардейской армии. Генерал Ласкин участвовал в Сталинградском сражении и теперь как опытный работник назначался с повышением на должность начальника штаба фронта; Петров согласился на это назначение, и вскоре генерал Ласкин прибыл на Северо-Кавказский фронт.
В первой части книги, рассказывая о боях за Севастополь, я приводил немало выдержек из воспоминаний И. А. Ласкина, относящихся к тем дням, отрывков из разговоров с ним. Приступая к описанию боев за Кавказ, я опять неоднократно встречался с Иваном Андреевичем, подробно расспрашивал его о тех битвах, в которых он участвовал вместе с Петровым, начиная с мая 1943 года.
Иван Андреевич живет сейчас в Минске, я бывал в его небольшой квартире и записал на магнитофон наши беседы. Кроме того, Иван Андреевич закончил работу над новой книгой воспоминаний, которую назвал «У Волги и на Кубани». В этих воспоминаниях, еще не опубликованных, несколько глав уделяется сражениям на кавказских рубежах. Естественно, наряду с документами и мемуарами других участников битвы за Кавказ я буду приводить как устные рассказы, так и написанное Иваном Андреевичем. Хочу подчеркнуть: Иван Андреевич — участник событий, знающий до тонкостей обстановку, людей, ход боевых действий, в эти дни он был ближайшим помощником Ивана Ефимовича. Все это придает большую ценность и достоверность тому, что я узнал от него.
Итак, утром 19 мая 1943 года генерал Ласкин прибыл на командный пункт Северо-Кавказского фронта, который находился в лесу, неподалеку от станицы Крымская. Иван Андреевич почистился с дороги и пошел к командующему, чтобы представиться по случаю прибытия и назначения.
— Жду, жду, Иван Андреевич, заходите, — сказал Петров, поднимаясь навстречу и протягивая руку.
Иван Ефимович не скрывал, что ему приятно видеть своего соратника по боям за Севастополь. Он был рад назначению Ласкина, тому, что им придется теперь воевать и работать вместе.
— Наслышан и начитан о том, как вы задали жару гитлеровцам под Сталинградом, прекрасная, блестящая победа, поздравляю вас, Иван Андреевич, с этой огромной победой! Теперь нам всем полегче будет. Много дивизий вы там расколошматили. Говорят, что именно ваша армия Паулюса в плен взяла?
— Не только армия, товарищ командующий, но я сам лично брал в плен этого Паулюса.
Иван Ефимович лукаво посмотрел из-за поблескивающих стекол пенсне и улыбаясь сказал:
— Ну уж, Иван Андреевич, пленных-то, наверное, брали все-таки солдаты, сержанты да офицеры помоложе и помладше вас в звании. Вы все-таки генерал.