Там, сообщил Решит, виднелся нос корабля, торчавший из каньона, в который в течение более двух месяцев сыпались тонны подтаявшего льда и снега. Нос был виден почти полностью, а остальная часть оставалась закрытой.
Очертания земли, сказал Решит, указывали на то, что невидимая часть объекта имела форму корабля. Решит спустился к нему и попытался с помощью кинжала отколупнуть кусочек дерева на носу. Оно оказалось таким твердым, что у него ничего не получилось. Оно почернело от времени. Решит настаивал, что это не было обычной скалой. «Я могу отличить корабль, когда вижу его, — сказал он. — Это корабль».
Он рассказал о находке жителям маленькой деревушки у подножия горы, и крестьяне стали подниматься по северному склону, чтобы посмотреть найденную им странную штуку. И вернувшись, каждый говорил, что это корабль.
«У нас нет фольклора о ковчеге, — уверял Шюкрю-бей, — и люди, видевшие находку Решита, были весьма удивлены. В той дикой, изолированной местности, где сходятся в одном месте Турция, Россия и Иран, нет фотокамер, поэтому никто не сделал снимков. Опять повалил снег, и корабль, вероятно, снова оказался засыпанным».
История этой находки вызвала, естественно, большой интерес в религиозных кругах по всему свету. Среди пожелавших проверить новое сообщение был британец Эджертон Сайке, бывший армейский разведчик, ставший археологом и собравший внушительное количество фактов, которые убедили его в том, что ковчег действительно находится на горе Арарат и что Решит нашел именно его.
В США еще один пламенный исследователь — преподобный Арон Дж. Смит, бывший миссионер в Китае, а на тот момент декан Колледжа народной Библии в Северной Калифорнии, очень надеялся, что сможет сопровождать Сайкса в этой экспедиции и привезти на родину конкретные доказательства существования ковчега.
Журнатисты от души посмеялись над этими двумя «археологами-любителями» после опубликования их планов. Журнал «Тайм» от 25 апреля 1949 г. писал о негативной реакции московской газеты «Правда», «чьих бдительных редакторов не провести подобными сказочками. Исторический материализм не признает Книгу Бытия». «Такой авторитетный источник, как «Большая советская энциклопедия», называет историю потопа «мифом», который вплоть до XIX в. причинял большой вред науке, — писала «Правда» на прошлой неделе. — Достаточно взглянуть на карту, чтобы понять реальные намерения библейских забав этих англо-американских империалистов. Истинные цели такой экспедиции так же далеки от археологии, как Сайке от прапрадедушки Ноя». (Что же случилось, — задаемся мы вопросом, — с русским летчиком, который, пилотируя российский разведывательный самолет, нашел подтверждение сообщению Росковитского? Не постигла ли его та же судьба, что и курьера в 1917 г.? Или хорошо информированные и «бдительные» редакторы «Правды» всего лишь пытались отвлечь внимание, прекрасно зная, что в их собственных секретных архивах хранятся документальные доказательства существования ковчега? Вдумчивому читателю следует подумать и над этими вопросами.)
Рассказ Решита не был, однако, единственным побудительным мотивом для экспедиции Смита и Сайкса. Долгие годы они по отдельности изучали вопрос о существовании ковчега, оба были убеждены в его подлинности и давно уже мечтали найти его и представить доказательства мировой общественности. Планам Сайкса не суждено было сбыться из-за отсутствия финансирования. Стойкий же Смит издал небольшой, но популярный буклет о своем исследовании, чтобы финансировать собственную экспедицию.
Доктор Смит также тесно сотрудничал с участниками Экспедиции по исследованию Священной истории сразу после ее основания в 1945 г. В тот период Эрил Каммингс посетил его несколько раз в Интерсешн-сити, штат Флорида, и они подружились. После выхода из указанной организации Эрил Каммингс получил 28 июля 1948 г. предложение доктора Смита возглавить экспедицию на Арарат на поиски ковчега. Свое приглашение Смит подтвердил 11 августа, заверив Каммингса: «Я верю, что вы будете искать, пока не найдете объект». Однако любезное приглашение Смита было отвергнуто.
В ноябре 1948 г. пришло волнующее сообщение о находке Решита. В конце года доктор Смит начал готовить так называемую «Восточную археологическую поисковую экспедицию» с целью как можно быстрее добраться до Турции и проверить находку Решита.
Именно Смиту пришла в голову идея разыскать курдского крестьянина и заручиться его помощью. Он не хотел даже думать о возможной неудаче. «Открытие будет эпохальным, — писал он в июне 1949 г. — Оно займет, возможно, только десять дней или две недели».
Но, несмотря на оптимистические планы и надежды, экспедицию ждала почти та же судьба, что и начинание Эджертона Сайкса. Ко дню отбытия не были получены необходимые средства, и Смит покинул берега Америки во главе значительно поредевший партии с ограниченными финансовыми возможностями. Решительного и увлеченного разведчика сопровождали Уолтер Вуд из Си-Клиффа, Лонг-Айленд, в качестве механика экспедиции фотограф И. Дж. Ньютон из Колфак-са, штат Северная Каролина; Уэлдон Огг из Ноксвилла, штат Теннесси. Эрил Каммингс, Фред Эйври (судостроитель из Военно-морской академии в Мэриленде) и археолог-ветеран доктор Дж. О. Киннаман собирались присоединиться к ним, как только сообщение о находке пришло бы по телеграфу в США.
Неприятности у Смита начались, как только он выгрузился в Турции. Невообразимые трудности окружали его со всех сторон. Ещё и месяца не прошло с оптимистического начала путешествия, когда обеспокоенный начальник экспедиции написал 27 июля из Стамбула, что недели ожидания в гостиничном номере плюс вынужденные поездки в Анкару для получения нужных разрещёний почти «исчерпали» их средства. Им удалось получить «устное разрещёние» от высшего руководства, но многие из ключевых чиновников находились в отпусках, и представлялось весьма проблематичным получение письменных разрещёний. «Я не вправе, — писал Смит, — приглашать еще кого-либо приехать сюда, присоединиться к нам на основании одного только устного разрещёния, да и ему грозит канитель».
После изнурительного двухмесячного ожидания Смит и его партия были готовы к поездке в запретную зону, где они собирались работать. К ним присоединился корреспондент агентства «Ассошиэйтид Пресс» Эдвин Гринвальд, сообщивший почти годом ранее о находке Решита. Какой это был соблазн для одаренного богатым воображением журналиста! Какую сенсационную, прямо-таки сжигающую телеграфные провода новость можно было бы отправить, если бы экспедиции повезло! Какой шанс участвовать в самом потрясающем, самом волнующем, «величайшем археологическом открытии всех времен»! И на этот раз, будьте уверены, имелись фотокамера и пишущая машинка, чтобы зафиксировать такое событие.
Но Гринвальд и Смит были обречены на разочарование, так как древняя гора не была еще готова выдать свою тайну разведчикам из внешнего мира. Экспедиция не преуспела в своем начинании. Во-первых, из-за постоянных и неизбежных проволочек четыре-шесть недель наиболее подходящих для поиска были спрессованы в пятнадцать дней в тот сезон, когда обычно бушуют осенние бури. Больше же всего привело в уныние то, что столь желанный контакт с Решитом так и не состоялся.
Без местного же проводника Агрыдаг мог быть действительно «неприятной горой». Взбунтовавшаяся гора вполне могла накинуть свежий снежный покров на разыскиваемый ими объект. Или она могла пожать своими массивными плечами и стряхнуть с себя сотни тысяч тонн льда и снега, и скатившиеся по ее скалистым склонам лавины вновь погребли бы знаменитый корабль. Возможно, погода в 1949 г. выдалась не столь теплой, и ледник растаял недостаточно, чтобы обнажить спрятанный в нем корабль. Или они вообще пошли не по той тропинке из-за того, что Решит не пришел им на помощь в их поиске.
Смит в свои шестьдесят один год не смог лично участвовать в этом поиске. Но, как позже написал Гринвальд, «он приехал с твердой верой в то, что корабль будет найден, и уехал оттуда с твердой верой в то, что он будет найден в один прекрасный день». Разочарованный исследователь вернулся в США, где и умер 9 ноября 1960 г., и его мечта так и не сбылась.