Если мы обратим свое внимание к дзен-буддизму, то обнаружим, что он придает особое значение даосизму. Слово «дзен» происходит от санскритского слова, означающего медитацию. Утверждается, что через посвящение себя медитации можно достичь высшей самореализации. Медитация – это один из шести способов, с помощью которых можно достичь состояния нирваны (освобождения). А последователи дзен-буддизма утверждают, что Шакьямуни (Будда) придавал особое значение этому методу в своих последних учениях и завещал его секрет Кашьяпу, своему главному ученику. Кашьяпа, первый патриарх буддизма, поделился секретом с Анандой, который в свою очередь передал его последующим патриархам, пока секрет не дошел до Бодхидхармы, двадцать восьмого буддийского патриарха.
Ананда – двоюродный брат и любимый ученик Шакьямуни. В течение всей своей жизни он повсюду сопровождал Будду в качестве слуги. Предание утверждает, что после смерти Шакьямуни собрались все его ученики на первый буддийский собор. По памяти трое из них, в том числе Ананда, воспроизвели все философское учение Будды: нормы и правила монашеского общежития, дисциплинарный устав, проповеди и поучения (сутры). Так возник буддийский канон «Трипитака» («Три корзины»; в Древней Индии писали на пальмовых листьях, которые носили в корзинах). Со слов Ананды был составлен свод поучений «Сутрапитака», ставший центральной частью канона. В традиции дзен-буддизма Ананда почитается как второй буддийский патриарх. Он часто изображается рядом с Буддой и Кашьяпой. Умер Ананда в возрасте 120 лет.
Бодхидхарма (440–528) – легендарный буддийский монах. Предание гласит, что около 475 года Бодхидхарма прибыл из Индии в Китай, где, путешествуя, начал проповедовать буддизм. Затем он поселился в монастыре Шаолинь, где основал первую школу дзен-буддизма, включавшую оздоровительную гимнастику тайцзицюань и боевое искусство кунг-фу. Он так последовательно соблюдал принцип созерцания в течение многих лет, что у него отнялись ноги. Поэтому его изображения всегда безногие. Бодхидхарма стал первым патриархом китайской буддийской школы дзен.
Первое учение дзен-буддизма, как нам известно на сегодняшний день, можно отнести к шестому китайскому патриарху Йено (637–713), основателю южного дзен-буддизма, названного так из-за факта его преобладания в Южном Китае. За ним сразу следует великий Базо (умер в 788 году), который сделал многое, чтобы учение дзен проникло в жизнь общества Поднебесной. Хиакуджо (719–814), ученик Базо, впервые организовал дзен-буддийский монастырь и создал ритуалы и свод правил, по которым они существуют и поныне. В школе дзен появилась свобода мысли и действий, которая контрастировала с первоначальным идеализмом индийского буддизма. Уже обращается внимание на важность самоконцентрации и необходимость правильного регулирования дыхания – главные пункты в практике медитаций дзен-буддизма. Некоторые из самых лучших комментариев к книге Лао-цзы были написаны последователями школы дзен.
Дзен-буддизм, как и даосизм, поклоняется Относительности. Один мастер определил дзен как искусство чувствовать Полярную звезду в южном небе. До правды можно добраться только через понятие противоположностей. Снова дзен-буддизм, как и даосизм, является сильным адвокатом индивидуализма. Ничего не является реальным и настоящим за исключением того, что касается работы нашего собственного разума. Йено, шестой патриарх, однажды увидел двух монахов, смотрящих на флаг пагоды, развевавшийся на ветру. Один сказал: «Это ветер, который движется»; другой сказал: «Это флаг, который движется», – но Йено объяснил им, что истинное движение создавали не ветер и не флаг, а что-то внутри их собственного сознания.
Хиакуйо прогуливался по лесу со своим учеником, когда заяц убежал при их приближении. «Почему заяц убежал от вас?» – спросил Хиакуйо. «Потому что он боится меня», – был ответ. «Нет, – сказал учитель, – потому что у вас есть кровожадный инстинкт».
Этот диалог напоминает диалог даоса Соши с другом во время прогулки по берегу реки. «Как забавно рыбки резвятся и наслаждаются в воде!» – воскликнул Соши. Его друг сказал на это следующее: «Ты не рыба. Откуда ты знаешь, что они наслаждаются?» – «Ты не я, – сказал в ответ Соши. – Откуда ты знаешь, что я не знаю, что рыбки наслаждаются?»
Дзен часто противопоставлялся заповедям и правилам ортодоксального буддизма, так же как и даосизм противопоставлялся конфуцианству. Последователи дзен имели целью осуществить прямое общение с внутренней природой вещей, рассматривая внешние аксессуары только как препятствия для ясного восприятия Правды. Именно эта любовь к абстрактному привела дзен к предпочтению черно-белых изображений в отличие от тщательно раскрашенных рисунков классической буддистской школы. Некоторые из дзен-буддистов даже стали противниками икон в результате старания познать Будду в себе, а не через изображения.
Мы видим, как Танка разбивает деревянную статую Будды в холодный зимний день, чтобы разжечь огонь.
«Какое кощунство!» – сказал охваченный ужасом человек, который стоял рядом. «Я желаю получить тепло», – спокойно ответил последователь дзен. «Но ты его не получишь от этой статуи!» – был зловещий упрек в ответ, на что Танка заметил: «Если я не получу тепло, то, разумеется, это был не Будда и я не совершил никакого кощунства». Затем он повернулся, чтобы согреться у доброго огня.
Особым вкладом дзен-буддизма в западное мышление было признание им всего мирского, светского и земного как равного по важности с духовным. Считалось, что в великой относительности вещей не было различения в малом и великом, атом обладал равными возможностями по сравнению с Вселенной. Тот, кто ищет совершенства, должен открыть в собственной жизни отражение внутреннего света.
Организация дзен-буддийского монастыря была особо значимой с этой точки зрения. Каждому члену общины, за исключением главы, была предписана особая работа по благоустройству и поддержанию порядка в монастыре. Довольно любопытно, что новичками совершалась более легкая работа, тогда как самые уважаемые и передовые монахи выполняли более утомительные, скучные и грубые задания. Так был сформирован дисциплинарный устав дзен, что любое малое действие должно было делаться абсолютно безукоризненно. Таким образом, множество важных дискуссий проходило во время прополки сада, чистки репы или чаепития. Весь идеал тиизма вмещается в эту дзен-концепцию величия и значимости самых малых жизненных дел. Даосизм создал основание для эстетических идеалов, а дзен-буддизм применил их на практике.
Чайная комната
Уевропейских архитекторов сложилась традиция строительства из камня и кирпича. Японский метод строительства из дерева и бамбука является в их глазах вряд ли настолько стоящим, чтобы рассматривать его как архитектуру. Недавно в одной дискуссии я услышал, как студент, изучающий западную архитектуру, с восторгом говорил о выдающемся совершенстве японских храмов. В данном случае мы видим преклонение перед нашей архитектурой, и мы вряд ли можем ожидать, что посторонний человек оценит утонченную красоту чайной комнаты, так как ее принципы конструкции и отделки полностью отличаются от принципов Запада.
Чайная комната (сукийа) не претендует быть не чем иным, как простым деревенским домиком – соломенной хижиной, как мы ее называем. Первоначально слово «сукийа» означало «прибежище фантазии». Позже мастера чая сменили свою концепцию чайной комнаты, и термин «сукийа» стал означать «жилище пустоты и праздности» и «жилище асимметрии». Чайная комната стала прибежищем фантазии, потому что вся ее эфемерная структура придавала ей поэтический импульс. Комната стала жилищем пустоты и праздности, так как она была лишена каких-либо украшений и орнамента за исключением того, что могло удовлетворить эстетические потребности на данный момент. Комнату назвали жилищем асимметрии, потому что она была посвящена поклонению чему-то несовершенному, в ней целенаправленно были оставлены некоторые вещи незаконченными, чтобы их дорисовало воображение. Идеалы тиизма с XVI века до такой степени повлияли на японскую архитектуру, что ее крайняя простота, строгость и целомудренность кажутся иностранцам практически бессодержательными и скучными.