— Муравьишка? — удивленно переспросил Чен Лин. — Добро пожаловать! — И он вежливо поздоровался с юношей за руку. — А теперь идите все на кухню. Джоан вас накормит. Хотите свинины под кисло-сладким соусом? Ирма, я знаю, ты это любишь.

— Самая вкусная вещь на свете! — радостно воскликнула Ирма. Но тут же вспомнила, что произошло с ними после того, как Хай Лин получила этот злополучный удар по голове, и ее аппетит куда-то улетучился.

— Горгон считает, что победил, — с горечью сказала Вилл. — Он думает, что теперь нам ни за что не остановить его. Но мы не сломлены!

— Простите, — грустно произнесла Хай Лин. — Он выглядел… совсем как ты, Вилл. Он застал меня врасплох.

— Не расстраивайся, Хай Лин. Ты ни в чем не виновата.

Они сидели в комнате Хай Лин, держа на коленях тарелки с ароматным мясом. Но впервые Ирма не получала сказочного удовольствия от того, что приготовила Джоан Лин. «Вилл, конечно, может храбриться, — думала она, — но, что ни говори, сейчас Горгон как никогда близок к полной победе». Она посмотрела на бездушную, пустую подвеску, болтавшуюся у нее на шее. Сова все так же сжимала в когтях песочные часы, но весь песок теперь находился внизу. Зрелище было печальным: магия покинула этот предмет, а Фрагмента внутри так и не оказалось.

— Это я все испортила, — прошептала Ирма. — Я должна была держать рот на замке и дать вам придумать по-настоящему разумный план. Вы все знаете гораздо больше меня. Я даже не смогла написать эту дурацкую контрольную по истории. Я с самого начала знала, что нельзя было доверять мне подвеску с совой, эта мудрая птица — не для меня!

Но Муравьишка смотрел на нее с выражением предельной сосредоточенности на мягком юном лице.

— А по-моему, ничего ты не испортила, — сказал он. — Ты следовала велению своего сердца. И в конце концов все еще может повернуться к лучшему. — Он ненадолго умолк, уставившись в свою тарелку, словно там содержались ответы на все вопросы. — Знания и мудрость — это не одно и то же, — наконец произнес он. — Странно, но раньше я этого не понимал.

Корнелия поглядела на свою подвеску, единственную, которая оставалась неиспользованной.

— Что будем делать с этой штукой? — спросила она. — Орбис теперь уже не совсем Орбис, и он не вернется в прежнее состояние, пока три Осколка находятся в руках у Горгона. А если он найдет Фрагмент Феникса…

— Мы должны вернуть Осколки, — решительно заявила Вилл, — и заполучить Фрагмент Феникса раньше Горгона. Я не говорю, что это просто. Но Горгон и представить себе не может, на что мы способны, если приложим все силы.

Ирма опустила свою тарелку на пол и обвела присутствующих неуверенным взглядом.

— Вы правда не думаете, что я все провалила?

Все покачали головами, даже Корнелия.

— Ты все сделала правильно, — сказала она. — Что бы ни происходило, главное — всегда оставаться вместе.

— Точно, — согласилась Вилл. — Потому что, когда мы вместе, мы можем преодолеть любые препятствия.

В этот момент Ирма заметила, что Вилл как-то странно посматривает на Муравьишку.

— Ты знаешь что-то, чего мы еще не знаем? — спросила она подругу.

Вилл покачала головой.

— Нет, просто предчувствие, не более того. Что-то, связанное с Муравьишкой и Сердцем Кондракара… Знаете, мне кажется, это была очень удачная идея — взять Муравьишку сюда, в Хитерфилд. Помните, что сказал Оракул, когда все только начиналось?

— Что сам он не сможет помогать нам, — угрюмо ответила Ирма.

— Да нет, — отмахнулась Вилл. — Он сказал: «однажды он может вам очень пригодится». Он имел в виду, что Муравьишка сможет каким-то образом направлять нас.

— Но я ничего не знаю о Хитерфилде! — запротестовал юноша. — Я не смогу направлять вас здесь!

— Не здесь. Когда мы отправимся вслед за Гoproном и Осколками… кто знает? — Вилл неожиданно усмехнулась. Это была смелая, отчаянная и уверенная усмешка — вполне в духе команды W.I.T.C.H. — Горгон полагает, что близок к победе. Но лично я считаю, что Оракул знал, что делал, когда поручал эту миссию нам. А вы как думаете?

Ирма поглядела на Вилл и почувствовала, как заряжается ее азартом. Ее настроение медленно, но верно поднималось. Может, она не так уж и глупа. Ведь от нее тоже есть кое-какая польза. И Вилл, скорее всего, права — пока они вместе и с ними Муравьишка, они способны на великие дела, пусть даже ситуация и кажется почти безнадежной.

— Мудрость и знания… — пробормотала она. — Если Муравьишка прав, то, пожалуй, этот экзамен я сдала на отлично!

— И это важнее любой контрольной, — кивнула Вилл.

Сердце Джено билось, но медленно. Очень медленно. Облака тумана проносились мимо, а побеги папоротника вырастали прямо у него на глазах. На всем острове было не так уж много неподвижных вещей, глядя на которые, он не испытывал головокружения. Во-первых, это были камни. А во-вторых, фигура Оракула.

— Джено! Джено, ты меня слышишь?

На мгновение перед его глазами промелькнуло встревоженное лицо Тибора, но, когда он попытался ответить, советник уже исчез.

Джено должен был обо всем рассказать Тибору. Это очень важно! Но как это сделать, если Тибор не задерживается тут на то время, которое требуется Джено для ответа?

Наконец он отыскал перо, чернила и бумагу, которые сам когда-то привез на этот остров, и благодаря которым узник проложил себе путь к освобождению.

«Горгон был здесь», — написал он. И через некоторое время на бумаге появился ответ:

«Мы знаем. Что произошло?»

Прежде чем писать, он попытался правильно сформулировать ответ.

«Он замедлил мое время. Вы можете вернуть меня в прежнее состояние?»

Но Джено заранее знал, каким будет ответ.

«Мы не знаем, как это сделать».

«Оракул должен знать, — подумал он. — Но Оракул не говорит».

«Есть ли какие-нибудь новости о Стражницах?» — написал он.

«Нет. Кажется, что-то пошло не так. Мы боимся, что у Горгона в руках оказался один или даже несколько Фрагментов».

Не самая приятная новость, особенно когда мир вокруг несется вскачь, а ты не можешь за ним поспеть. Только страх. Только надежда. Временами Джено хотелось избавиться и от страха, и от надежды. Но он понимал, что не может, да и не должен, этого делать. Надежда была для него жизнью. И пока он надеялся, его замедленное сердце продолжало биться.