Миронов: "Какова скорострельность автомата Калашникова в секунду при скорострельности от 600 до 900 выстрелов в минуту?".

Эксперт Степанова снова надолго погружается в задумчивость. Выручать её, опередив судью, кидается прокурор: "Прошу снять этот вопрос, так как ответ содержится в самом вопросе". Что верно, то верно, ответ легко извлекается из вопроса: интервал между двумя выстрелами из автомата Калашникова составляет 0,1 секунды при обычной скорострельности 600 выстрелов в минуту. Судья дозволяет эксперту не отвечать. Почему? Ведь и этот параметр - интервал полёта пуль - необходимое условие, основа для производства баллистической экспертизы.

Миронов продолжает уточнять исходные данные экспертизы: "Сколько метров проезжает автомашина в интервале между выстрелами, то есть за 0,1 секунды при скорости 70 километров в час?".

Эксперт привычно молчит, но судья, уже поднаторев её спасать, тут как тут, подсовывает подсказку: "Этот вопрос входит в Вашу компетенцию?". Ещё бы не входил! Это же основа основ любой баллистической экспертизы! Но странная Степанова даже тут пытается уйти от внятного ответа: "Я примерно представляю, почему возникает этот вопрос. Я могла бы изобразить схему, которая бы разъяснила обстоятельства этого дела". Но подсудимому не схема требуется, он просит ответить на элементарный для баллистика вопрос: какое расстояние успевает проскочить машина при скорости 70 километров в час за 0,1 секунды - в просвет между пулями. Профессиональный эксперт с многолетним стажем работы в Институте криминалистики ФСБ России даёт потрясающий ответ, скользкий, невнятный: "Я думаю, что немного метров".

И тут Миронов задаёт ключевой вопрос, ради которого были все его предыдущие: "Если стрельба велась по движущейся автомашине, как утверждают потерпевшие, каково должно быть минимальное расстояние между следами от пуль при скорости автомашины 60-70 километров в час?".

Эксперт Степанова привычно долго молчит, но, не дождавшись помощи ни от судьи, ни от прокурора, начинает уклончиво излагать: "При стрельбе по движущемуся объекту при заданной скорострельности и заданной скорости расстояние зависит еще и от угла бросания... М-м-м.. Расстояния между следами от пуль будут разные".

Умна эксперт. С первого вопроса поняла куда её ответы приведут, не в транс впадала, панически соображала, как следствие, своего работодателя, из-под удара вывести, да только хоть мекай, хоть полдня молчи, ответ-то на поверхности: расстояние между пулями составляет от полутора до двух метров. Что хоть и вымученно, а вынуждена была подтвердить сама эксперт: "Расстояния между следами от пуль будут разные", то есть, и это самое главное: ровной строчки пробоин на капоте не могло получиться никак! Но ведь на всем известной фотографии бронированного БМВ Чубайса следы от пуль лежат рядышком, как зёрна в колосе. Выходит, машина не двигалась?!

Миронов: "Расстояние между следами от пуль при заданной скорости и скорострельности может составлять полтора-два метра?".

Степанова сокрушенно соглашается: "Может".

Миронов ставит вопрос ребром: "Почему на БМВ нет смещения следов от пуль на расстояние полтора-два метра?".

Эксперт изо всех сил всё ещё пытается спасти лицо следствия: "Не совсем понятно, что Вы имеете в виду".

Миронов разъясняет: "Я имею в виду расстояние между следами от пуль на капоте БМВ".

Уже заранее понимая, как смешон будет, неграмотен, нелеп её ответ, она идёт на него, ей сейчас не до собственной профессиональной чести, ей надо следствие спасать от краха и позора: "Нет фактов, подтверждающих, что эти отверстия произведены от выстрелов, сделанных из одной точки". По залу бежит ожидаемый легкий смешок.

Миронов: "При скорости 60 - 70 километров в час, то есть при смещении автомобиля на полтора-два метра в секунду, как будет увеличиваться угол между осью трассы и осью отдельного пулевого следа?".

Степанова пытается увернуться: "Все зависит от того, с какого угла начинается стрельба..."

Миронов: "Стрельба начинается под углом в 45 градусов".

Прокурор не выдерживает постыдных мук эксперта: "Прошу снять вопрос, так как в выводах экспертизы нет данных об угле в 45 градусов".

Адвокат защиты Михалкина: "Возражаю на действия прокурора, Ваша честь. Угол в 45 градусов - в исходных данных экспертизы".

Судья Пантелеева, и это видно по выражению на лице, давно уже не может взять в толк суть препирательств насчёт углов, скоростей, расстояний, но ежели прокурор просит снять вопрос, значит, обвинение в затруднении, и судья снимает вопрос подсудимого, избавляя эксперта сказать и так уже ставшее понятное всем, что буквально через две секунды стрелок, выпустивший по движущейся машине несколько пуль, может стрелять ей лишь во след. Но ведь стрелявшему нужно ещё время оценить ситуацию после взрыва, где искомая машина, сдвинуться, передвинуться... Хоть пять секунд, но нужны.

Подсудимый Миронов: "Сколько метров проехала бы автомашина за пять секунд, двигаясь со скоростью 70 километров в час?"

Прокурор, быстро просчитав, что это не меньше ста метров, и никакому стрелку, даже летающему на крыльях, не догнать БМВ, чтобы так аккуратненько, в движении!, положить на его капот пулю к пуле, почти вскрикивает: "Ваша честь, прошу снять этот вопрос!". Судья, конечно же, снимает.

Миронов больше уже утверждая, чем спрашивая: "Последний из выстрелов по капоту БМВ стрелок должен был производить вдогонку умчавшейся машине?".

Тут уж и судья сообразила, сколь трагичен для обвинения честный ответ экспертизы, потому и сняла вопрос.

Подсудимый Найденов: "Вы учитывали, что обстрел БМВ происходил из глубины лесного массива на значительном удалении от объекта?"

Судья: "Вопрос снимается. Выводов, откуда производился обстрел, в экспертизе нет".

Найденов: "По знаменитому повреждению на капоте БМВ. Вы согласны, что следы от пуль лежат строго на одной оси - оси трассы?"

Эксперт Степанова: "Подобное повреждение может быть образовано при стрельбе очередью".

Но если очередью, значит, только по стоявшей машине! А значит, не на Митькинском шоссе. И тогда уж точно - имитация. Видно было, как вздрогнул прокурор, как нервно заподёргивал плечами адвокат Чубайса Шугаев.

Найденов: "Под каким углом расположены эти следы от пуль?"

Степанова: "Они расположены под углом в 45 градусов".

Вот и угол в 45 градусов нашелся вопреки заверениям прокурора.

Найденов: "Вы согласны, что следы от пуль расположены на расстоянии 20-30 сантиметров друг от друга?".

Степанова не может отрицать очевидного: "Да".

Найденов выходит на вопрос, ответа на который не добился от эксперта Миронов: "Может ли подобная стрельба вестись по движущейся автомашине?".

Долгая-долгая пауза.

Судья сознает, что эксперта нужно спасать, но не очень понимает, как. Даёт Степановой время подумать: "Найденов, что за вопрос, о чем это Вы?"

Найденов невозмутимо: "Могли бы быть подобные повреждения при стрельбе по движущейся автомашине?"

Снова тишина. Адвокаты Чубайса опустили головы, пригнули их какбы в ожидании удара. Прокурор, весь красный от напряжения, лихорадочно ищет и не может найти спасательный круг для тонущего эксперта. Эксперт начинает говорить, говорит с долгими паузами, как под гнётом непосильной ноши на плечах: "Относительно... этого... повреждения... Вероятно... мало чем... отличаются... подобные... повреждения... на неподвижном или движущемся... объекте...".

Всем очевидно, что это неправда. Не столько даже законы физики, сколько простой здравый смысл позволяют каждому представить картину стрельбы по движущемуся и стоящему автомобилю и увидеть разницу. Но эксперт сказала то, что сказала. И все в судебном зале видят, что она солгала.

Адвокат Квачкова Першин: "Вот знаменитое повреждение капота - оно причинено одним предметом или разными?"

Степанова мнется: "Вопрос такой перед экспертами поставлен не был. Но такое повреждение может быть образовано в результате рикошета или обстрела очередью".