И вот в 1985 г., когда держава уже перешагнула рубежи выплавки стали в 160 млн. т, т.е. в 2 раза больше, чем США, а добычи нефти аж в 600 млн. т (США лишь по 400-450), мечтать о коммунизме почему-то уже никому не хотелось. Поэтому тогда вместо коммунизма в стране начались какие-то непонятные перестройка, ускорение, подъём и углубление. Причиной тому был жуткий экономический идиотизм, который «скрытно» свирепствовал в СССР после 1950 г. из-за господства в экономической науке феноменально и парадоксально абсурдных теорий, а также грубой и предательской дезинформации статистики. Сказать об этом автору этих строк прямо удалось лишь в «Дуэли», №30, 2008 г., но признавать это и делать вытекающие из этого прискорбного факта соответствующие плодотворные выводы ни властям, ни оппозиции по разным причинам не хочется ...

А между тем задача вывода РФ в мировые лидеры по размерам зарплат, пенсий и пособий на детей предельно проста. Для этого нужно всего лишь проинформировать руководителей всех регионов и федеральных округов, а также всех предпринимателей и всю общественность РФ и мира о том, что в статистических изданиях ООН и США, а также в брошюре автора этих строк «Обманутый Сталин» (М., 1996, 33 стр.) есть таблицы экономических показателей, характеризующих (на примере США) нормальную структуру ВВП, строительства и промышленности страны, округа и региона. Вот по этим таблицам, как по чертежам, с учётом нашей географической и исторической специфики нужно перестроить экономику РФ. Это не сложнее, чем квалифицированному токарю изготовить любую деталь, если имеется её чертёж, заготовка, станок, инструмент и необходимые приспособления, И в стране «всё это» в избытке. Малыми тиражами опубликованы даже лаконичные варианты проектов законов, реализация которых не может не обеспечить процветание державы при сохранении оборонной достаточности. Не хватает только ... более широко известной и неопровержимой, как 2x2 = 4, информации ... И это при наличии и даже при слишком навязчивом избытке глупой или злонамеренной дезинформации о том, что наши (или приезжие!) люди в Тольятти или в любом другом месте РФ не способны производить приемлемые по качеству и цене автомобили...

Представляется, что зная всё это и то, что мы натворили и что, потеряли, и АВН, и народы РФ смогут действовать более энергично и успешно. Зная наши возможности, АВН и народы РФ смогут более обоснованно требовать реализации этих возможностей властями, а также более справедливо судить власти за неудачи и успехи. Пока же и наши нынешние власти, как когда-то даже И.В. Сталин, Л.П. Берия и Н.А. Косыгин, «не в теме».

В.М. ПИСАРЕВ,

кандидат экономических наук

Стремительно распространяющееся "взрывное бешенство" у русских мужчин, связанное с психологическим и даже физическим террором близких - жен, детей, родственников, - имеет характер пандемии и множество источников. Часть из источников "взрывного бешенства" связана с чисто бытовыми обстоятельствами - алкоголизмом и наркоманией, моральной распущенностью, эгоистической сверхтребовательностью и т.п.

Однако пандемический характер "бытовому бешенству" придают все же социальные причины, связанные с жизнью и функционированием страны и народа как единого организма.

"Бытовое бешенство" в той или иной форме - антипод состояния психологического комфорта мужчины, удовлетворенности. Психологический комфорт формируется из четырех основных (не считая второстепенных) компонентов. Это рефлективные, нормативные, прагмативные и эмотивные условия деятельности человека - в любой деятельности, как на производстве, так и на досуге.

Рефлективная мотивация составляет менталитет нации, она "впитывается с молоком матери", восходит к архетипам детства - "что такое хорошо и что такое плохо". Рефлективная мотивация могла бы называться моралью с той поправкой, что мораль одна, а рефлективных мотиваций много. "С молоком матери" люди впитывают разные представления. Поэтому рефлективная мотивация - это ответ на вопрос "что мне привычно делать?", что я считаю своим призванием, предназначением. Никакого морализма в данной постановке вопроса нет. Любой человек имеет миссию - один считает, что создан торговать, другой - что воровать, третий - что молиться в пустыни и т.п.

Взрослея, человек вступает в стадию согласования рефлективной мотивации с нормативной. Это система запретов и разрешений юридического и квазиюридического толка (ведь не все законы писаны, есть и устные, но обязательные к исполнению). И к вопросу "что мне привычно?" добавляется вопрос "что мне разрешено (запрещено)?".

Противоречие официального закона менталитету нации (например, навязывание демократических норм в монархической стране или наоборот) всегда порождает политическую нестабильность и хаос в головах. Если привычно, с молоком матери впитано одно, а закон заставляет делать другое - это уже повод для невроза и разлада человека с самим собой.

Однако вопросы типа "что мне привычно?" и "что мне разрешено?" далеко не исчерпывают мотивации человеческой деятельности.

Прагмативная мотивация касается вопросов необходимости, вынужденности действия. Практика корректирует как менталитет, так и формальную букву закона. Как, в какую сторону - важный вопрос.

Человеку психологически комфортно, если он не приучен дедами-прадедами воровать, закон ему запрещает и возможности воровать нет. Комфортно и в обратном случае - если он представитель воровского народа, живет по воровскому закону и добывает воровством себе средства к пропитанию. Мы увидели двух разных людей, которых роднит только одно: гармонизация разных пластов мотивации действия.

Итак:

- Что мне привычно?

- Что мне разрешено?

- Что мне необходимо?

И - четвертая мотивация - эмотивная - предполагает ответ на вопрос:

- Что мне приятно, доставляет наслаждение?

Дисгармония, разлад рефлективных, нормативных, прагмативных и эмотивных мотиваций деятельности порождает в человеке психопатические явления "разделения в себе".

В обратном случае - если мое удовольствие совпадает с моими привычками, с законами моей страны и с потребностями повседневной практики - я являюсь психологически уравновешенным человеком, пребывающим в состоянии духовного комфорта. Я с радостью иду на работу и с радостью же возвращаюсь вечером в семью. Мое отношение к близким - ровное, стабильное, пронизанное традиционалистским резонерством. Я не учу детей, а поучаю их, словами только подкрепляя примеры из жизни. Из той жизни, которая катится согласно моей воле и желанию, движется так, как я и считаю нужным. У меня нет конфликта с жизнью, если она доставляет мне приятное через разрешенное и необходимое через традиционное.

Привычно сеять хлеб? Разрешено его сеять? Необходимо его сеять? Нравится его сеять? - если ответы на все вопросы положительны, то мы получаем в итоге воспетый классикой типаж "сеятеля-богоносца", хранителя мудрости предков, носителя фольклора, соли земли.

Вклинивается капитализм - и Лев Толстой чуткой душой подмечает разлад в крестьянской душе: хлеб сеять привычно, разрешено, хочется, но уже невозможно. Нива больше не может прокормить всех земледельцев. Скрепя сердце, они бросают сельский дом и, удрученные, уходят в города на заработки.

Независимо от того, как сложится в городах их судьба (у многих складывалась вполне успешно), эти бывшие сеятели уже в душе глубоко несчастные люди. Суровая необходимость отняла у них привычное, желанное и законное дело. Многие из них годы спустя вцепятся с неистовостью нерасчерпанной страсти в пригородные садовые участки, создав уникальный тип советского садовода - горожанина, люто тоскующего по земляной работе, жителя каменного "билдинга", наслаждающегося деревянной избой...