– Реб? – Тихий голос Николь вернул меня в мою берлогу.

– Что? – Господи, бедная Ник.

– Хочешь чаю?

– А у нас он есть? – Я ласково ей улыбнулась.

– Не знаю…

Она смотрела на меня, так как будто все-все понимала. Я судорожно сглотнула.

– Тогда давай в душ и спать?

– Как скажешь. – Она поднялась и ушла в душ. А у меня не было желания составлять ей кампанию. Я со вздохом закрыла ноутбук и задвинула его под кровать.

Что ты сейчас делаешь, Элен?

14

День был суматошным. Все куда-то бежали, спешили, опаздывали. И хотя каждый знал, что все будет в нужное время, все равно создавалась паника. Хотя может мне это казалось, потому что Николь в очередной раз покинула меня – поехала к родителям. Я не стала брать кого-либо на временную замену, и уже к вечеру жалела об этом. Без нее я совершенно вымоталась, а бумажной работы было еще много. Может оставить на завтра? Но тогда, за неделю, стопка бумаг вырастет… в семь раз?! Ужас! Может попросить в отделе кадров временного секретаря? Из двух зол, надо выбирать то, которое меньше…

Я обреченно потерла виски, и положила перед собой очередной договор.

Вычитать. Подчеркнуть розовым маркером моменты, которые не устраивают, желтым – те, которые несут нам выгоду, и светло-зеленым – то, на что обратят внимание юристы другой стороны. Переложить в другую стопку. Взять следующий. И так до бесконечности…

Дверь тихонько приоткрылась. Господи, ну почему нет Николь? Сидела бы она в приемной, и ни одна живая душа не смогла бы пробраться ко мне после официального окончания рабочего дня.

– Ребекка?

– Кенье! – Почти простонала я. – Либо принеси мне чай, либо проваливай!

– А за чай ты меня не выгонишь?

– Посмотрим, но кидаться подшивками точно не буду.

– Отлично. – Он прикрыл дверь, и вернулся через некоторое время, неся перед собой поднос.

– А почему чашки три? – Поинтересовалась я, мельком кинув взгляд на содержимое подноса, когда Кенье водрузил его на край стола. – Ты что решил притащить еще кого-то? Смерти моей желаете? Или помочь хотите? Хотя, какая от вас помощь в юридических документах…

Кенье как-то нервно поставил чашку с горячим напитком передо мной.

– Так кто третий? – Я отложила документы и поднесла чашку ко рту.

– Мадмуазель Роа.

– Черт! Кенье! Предупреждать надо! – Мои пальцы от неожиданности чуть ослабли, и я чуть не уронила чашку себе на колени.

– Она сейчас покурит и придет. Мы работаем уже полтора часа. Но никак не можем сойтись на одном варианте…

– И поэтому ты решил притащить ее сюда? – Перебила я его. – Кстати, Эл… Мадмуазель Роа когда-то была отличным дизайнером, так что не тебе с ней спорить. – А кружечку я лучше поставлю на стол. Николь терпеть не может, когда бьют посуду.

– Приятно слышать, такие лестные отзывы. – Мягкий голос Элен наполнил мой кабинет. Все-таки хорошо, что я поставила кружку на стол. Н-да… Хорошо… Потому что пальцы трясутся, как впрочем, и все внутри… от одного ее голоса.

– Добрый вечер, мадмуазель Роа. Присаживайтесь.

А еще лучше уходи…те…

– Спасибо. – Она посмотрела мне в сердце и улыбнулась.

Господи, вот казалось еще секунду назад, я была выжата, как лимон. И казалось никто, и ничто не может привести меня в чувство. Но стоило ей только улыбнуться… Как сердце застучало быстрее, кровь понеслась по венам с бешеной скоростью… Сонливость и усталость просто растворились, как будто их никогда и не было… Как может одна улыбка делать с человеком такое? Ну как?!

– Роберт, а Вы не захватили те макеты, над которыми мы спорили? – Элен тем временем перевела взгляд на Кенье, который в нерешительности все еще топтался около меня.

– Д-да, Роберт, а где макеты? – Я мысленно выдохнула, и тоже посмотрела на него.

– Ну, извините, – он пожал плечами. – У меня только две руки, и они были заняты чаем. Сейчас принесу.

И прежде чем я успела его остановить, он исчез за дверью.

– Черт!

Такое ощущение, что мышеловка захлопнулась, прищемив мне хвост.

Я перевела взгляд с двери, за которой исчез незадачливый Кенье, на Элен. Тишина, стоящая в кабинете, оглушала и становилась тягучей как патока. Господи, какие у нее глаза… Я чувствую, как погружаюсь в них… как кролик… перед удавом… Я мыслю, анализирую себя и свои поступки со стороны… пытаюсь взять себя в руки… но они безвольно лежат на столе. Даже кружку в них взять страшно – не удержу. Выскользнет она… упадет…

Господи, как глупо я выгляжу. Нужно взять себя в руки. В руки. Руки.

Черт! Где носит Кенье? Он, что, задумал притащить сюда весь графический отдел? Сколько нужно времени, чтобы взять этажом ниже два планшета и вернуться назад?

– Как идут дела с журналом? – Хотела сказать я, но с моих губ слетел только еле слышный шепот.

– Что, прости? – Элен встрепенулась и подалась вперед.

С трудом подавив в себе желание расслабится и упасть на спинку кресла, я кашлянула и произнесла уже громче:

– С журналом как дела?

– А, ну… д-двигаются вроде… П-потихоньку. – Она произнесла это так же тихо. Но быстро взяла себя в руки. – Вообще-то этот вопрос я хотела бы задать тебе. Неужели ты совсем не участвуешь в этом проекте?

– Хм… – Да, не участвую, но этот кретин все равно считает нужным тащить тебя ко мне. – Я координирую этот проект. Эм… по большей части его ведет все-таки Кенье.

– Так вот почему всегда есть он, и никогда ты. – Задумчиво произнесла Элен. – У меня было такое подозрение. Вернее я ожидала, что ты попытаешься избежать… – Она на секунду запнулась, наверное, пожалев, что сказала это, но закончила фразу. – Избежать нашего… кхм… общения…

Сказала и так внимательно посмотрела на меня. Опять внутрь меня. До самого донышка. Взгляд, как сканер.

Бах-бах-бах! Со стальным звоном захлопнулись мои доспехи. Нечего на меня так смотреть. Не прошибешь. Или… Тебе рассказать, почему я хочу, и хотела избежать нашего общения?

Стой, дорогая. Выдохни…

Мы просто работаем вместе. Она мой клиент, и имеет полное право знать, почему я, как исполнитель, уклоняюсь от прямого общения с заказчиком.

Она мой клиент.

Она моя…

Нет, черт подери, не так!

Она клиент!

Точка.

– Реб? – Элен судорожно сглотнула. – Почему ты избегаешь меня?

Бам-бам-бам-ууууух! Сердце оттолкнулось от ребер, с силой ударило о горло и провалилось куда-то глубоко в живот. Но выдержки хватило, чтобы изобразить на лице непонимающе – вопросительную улыбку. Вот. И даже брови домиком, для пущей убедительности.

А нет, я должна ломиться к тебе… Ну, вообще-то да, должна. Как к клиенту, а не как…

– Черт!

Я собрала себя в кулак и, выдавив еще одну глупую улыбку, приготовилась вдохновенно врать.

Стукните меня, кто-нибудь, а?

– Ну, что Вы… то есть… ты… Просто сейчас есть еще… А-а-а-а вот и Роберт, с Вашими макетами. – Я мысленно выдохнула из себя не меньше тонны воздуха. Слава Богу, явился.

Что это? В глазах Элен я увидела тень сожаления? Чепуха, наверное, показалось.

Точно показалось.

Роберт, прикрыл за собой дверь, и, подойдя к моему столу, положил передо мной два планшета, к которым были прикреплены обложки журналов.

– Вот, Ребекка. Смотри. – Я с огромным облегчением уткнулась в макеты. – Я считаю, что такой способ размещения ключевой информации совершенно не подходит…

Напряжение, повисшее в воздухе, чуть разрядилось от его прихода, но теперь я явственно чувствовала волну легкого недовольства, которая исходила от Элен. У меня, наверное, паранойя, но мне казалось, что она хочет продолжить разговор. Паранойя, точно паранойя.

У меня все еще сохранилось ощущение прогулки по туго натянутому канату. Нет, даже не по канату, а по тонкой волосинке. Балансируешь на ней, понимая, что в любую секунду можешь упасть. Чувствуешь, что все. Падаешь… а там внизу… а низ вообще был? А потом поднимаешь глаза… Ух ты! Все закончилось. Вот та, другая сторона… твердая, большая… на нее можно встать. А сердце все еще колотится о ребра и дыхание сбитое… и в ушах шумит…