Сразу после битвы в гавани между ним и его родичами вспыхнула ссора. Эрлин ещё ночью рассказал, кто предупредил их об опасности. А на следующий день заявил отцу, что ему надоело скрывать свою любовь и он намерен жениться на этой девушке. Да, она дочь пирата, но разве не она спасла Линдорн от беды? Старый лимнарг, человек суровый и властный, даже не дал сыну договорить. "Никогда этому не бывать! — прогремел он. — Потомки богов никогда не породнятся с таким сбродом!" — "Хорошо, — сказал Эрлин. — Обойдусь без твоего благословения. И вот ещё что… Линдорн — самый большой и богатый лимн. У нас самые лучшие корабли, лучшее войско. Весь Валлондол страдает от этих пиратов, а мы помогаем только тогда, когда нас об этом трижды попросят. У меня есть мои друзья, моя верная дружина. Я пойду с ними в Вириндорн и вытащу Гильду из разбойничьего логова. Ведь если дружки её отца что-нибудь заподозрят, ей не жить. Вы не хотите мне помочь — ладно. Я сам попытаюсь её спасти, даже если мне суждено погибнуть. У вас я больше никогда ничего не попрошу!" Собрал Эрлин своих верных друзей, сели они на корабли и поплыли в Вириндорн. А чтобы подобраться к замку Хальба Однорукого незаметно, оставили корабли за скалой острова Лунг — это в середине озера Симмел, а остальной путь проделали под водой — ведь это же были лирны, потомки водяных богов. Когда юное воинство Эрлина выскочило на берег, возле замка уже разразился бой между сторонниками Хальба и приспешниками Гуна, а обитатели окрестных деревень, которым уже давно надоело жить в страхе рядом с разбойничьим логовом, вооружившись кто чем мог, подступали к замку со стороны леса. Но крестьяне так и остались стоять на опушке с открытыми ртами после того, как увидели выскакивающих из воды серебристых воинов. Они решили, что сами водяные боги явились, чтобы навести здесь порядок. Пираты тоже остолбенели. Хоть и знали они о чудесной способности лирнов долго находиться под водой, но проплыть таким образом почти половину озера Симмел, одного из крупнейших озёр Валлондола… Разбойники растерялись, а растерянность, как известно, — плохая помощница в бою. Юные лирны одержали победу, и вскоре счастливые Гильда и Эрлин сжимали друг друга в объятиях. Старый Хальб погиб в схватке, да для него это и лучше было. Гильда и её молодой супруг стали хозяевами замка, и окрестные жители возблагодарили судьбу.

Эрлин со своей верной дружиной объявили войну всем пиратам Валлондола. И ещё не раз видели в разных концах страны, как выскакивали на берег серебряные воины с обнажёнными мечами, застигая разбойников врасплох. Или как вдруг ни с того ни с сего посреди озера начинали тонуть пиратские корабли. А однажды, когда пираты с награбленной добычей ночью возвращались из Рундорна, опять же таки посреди озера выскочили из воды сверкающие в лунном свете серебряные воины, мигом взобрались на корабли и перебили злодеев. А награбленное вернули в Рундорн. Теперь торговцы уже не так боялись плавать на большие расстояния, а жители отдалённых островов спали гораздо спокойнее, чем раньше.

До старого правителя Линдорна всё чаще и чаще доносились слухи о подвигах его единственного сына, ушедшего из дома несколько лет назад. Слёзы катились по суровому лицу лимнарга, когда он слушал песни, которые уже сложил народ, а певцы распевали во всём Валлондоле. Песни, прославляющие доблесть молодого Эрлина и красоту его верной жены Гильды. Старый лимнарг был уже слаб и чувствовал приближение смерти. Хотел он помириться с сыном, да гордость и чисто стариковское упрямство мешали ему сделать первый шаг. К счастью, Эрлин сам его сделал. Узнал он, что отец уже вот-вот покинет этот мир, и явился к нему в Линдорн вместе с супругой и двумя малолетними сыновьями. И старый лимнарг спокойно ушёл к своим предкам, помирившись с детьми и благословив внуков.

Эрлин стал правителем Линдорна, а в Вириндорне тоже потом правили его наследники. Так что и там иногда рождались дети, умеющие подолгу плавать под водой, а в роду повелителей Линдорна то и дело появлялись сыновья и дочери с тёмно-пепельными волосами, как у коренных жителей восточных провинций, к которым относился и Вириндорн. Но большинство лирнов всё-таки были светловолосы. И несмотря на красивую легенду, а точнее, быль об Эрлине и Гильде, предпочитали не смешиваться с другими валлонами. И хотя именно лирны избавили страну от озёрных пиратов, Линдорн никогда не пытался подчинить себе другие лимны, как это потом сделали абеллурги Эриндорна. Даже когда спустя два больших цикла после Эрлина Непобедимого Вириндорн отпал, линдорнские правители отнеслись к этому спокойно. Они никогда не посягали на чужую независимость. И никому не позволяли посягать на свою. Их основным принципом было невмешательство в чужие дела. И после того, как Валлондол разделался со своими внешними врагами — воинственными племенами из Холодных Лесов и кочевниками Сухих Земель, правители Линдорна по возможности держались в стороне от всякой политической борьбы. Лирны вообще держались несколько особняком, хотя были достаточно общительны. Их считали высокомерными. Впрочем, таковыми их считали скорее правители соседних лимнов, а не народ. В Линдорне были самые богатые и весёлые ярмарки. Певцы, сказители, бродячие артисты находили в замках лирнов самый радушный приём и самую щедрую плату. И нигде так не ценились искусные мастера, художники и ваятели. Стража никогда не отгоняла рыбацких ребятишек от дворца правителя. Простой люд беспрепятственно заходил даже во внутренний двор, и нередко можно было видеть то самого лимнарга, то кого-нибудь из его семьи беседующим с рыбаком, бродячим акробатом или разносчицей сладостей. А во внешних дворах так постоянно толпился народ. Дворы, конечно, не совсем точное название. Это было множество площадок и павильонов, крытых и открытых галерей, расположенных в три яруса на мощной эстакаде, пристроенной к Белому замку. Строительство её было начато ещё во времена правления Эрлина Непобедимого и длилось почти всю историю существования Линдорна. Придворный зодчий каждого очередного правителя выдумывал что-нибудь своё, и замок снова расстраивался и рос. Последняя крупная постройка — нижняя терраса с открытым бассейном — была завершена при Вальхейме IV. С тех пор больше ничего не строили. И без того не заблудиться хотя бы первые два-три раза в так называемых "внешних дворах" замка правителя считалось делом невозможным. Айнагур тоже испытал это на себе, несмотря на то, что всегда отличался способностью легко ориентироваться в незнакомом месте. Тут были площадки для игры в мяч и в кольца, для танцев и театральных представлений, катальные горы, зелёные павильоны с бассейнами и фонтанами, Забавный Лабиринт с кривыми зеркалами, места для фехтования и площадь для верховой езды. Последняя — главным образом для детей. Взрослые предпочитали кататься на острове Абеллан, который соединял с дворцовой площадью мощный каменный мост, достаточно широкий, чтобы по нему могла свободно проехать бок о бок дюжина всадников.

АбеллАн — в переводе с древнего языка "божье озеро" или "озеро бога" (Абел — «бог», лан — "озеро"). В центре этого островка, расположенного в озере Линд, было ещё своё маленькое озерцо. Его называли то Абеллан, то Сан-Абель — "око бога". Волшебное озеро, которое ничего не отражало. Кристально-чистое, холодное в любую жару, оно сверкало среди зарослей вечнозелёного кустарника гальб подобно голубому вириллу. Это озеро не пропускало солнечные лучи и не отражало свет. Оно как бы само излучало сияние и даже в самые тёмные безлунные ночи мерцало посреди острова то призрачно-голубым, то серебристым светом. Это было особенно красиво, если смотреть с высоты. Айнагур потом постоянно видел его из окна своих апартаментов в Эриндорне. Теперь озеро погасло. Уже много лет посреди острова Абеллан тёмно-зелёная тина затягивала мутную серую лужу. Мёртвая вода, которая ничего не отражала, не пропускала свет и не излучала его. Это началось после того, как потомки богов ушли в горы. Вернее, те из них, кто уцелел. "Боги воды разгневались на нас", — роптали в народе. Тогда Айнагур придумал и с помощью своих людей распространил по Валлондолу такую историю: дескать, те, кто провозглашал себя потомками богов, уходя, попросту отравили воду в озере Сан-Абель. Они же отравили и озеро Орн, после чего в Орнунте началась эпидемия. Народ поверил. Когда народ озлоблен, его особенно легко обмануть. И натравить можно на кого угодно. Айнагуру всегда это удавалось. А озеро Сан-Абель… Оно уже давно его раздражало. Он терпеть не мог всё непонятное, не поддающееся объяснению. Ему казалось, что всё необычное самим своим существованием навязывает веру в богов и во всякие там высшие силы… Впрочем, он бы с удовольствием верил в богов, если бы его считали их потомком.