2. И, прежде всего, он спрашивает их, из какой они страны; они отвечают, что из земли Ханаанской, - пришли купить хлеба. Голодная нужда, говорят, заставила нас предпринять это путешествие; и по этой причине, оставив свои (семейства), мы пришли сюда. "И вспомнил Иосиф сны, которые снились ему о них" (Быт.42:9). Припомнив сны и увидев, что они сбываются на самом деле, он хотел разведать обо всем обстоятельно. Поэтому он с большой строгостью тотчас отвечает и говорит: "вы соглядатаи, вы пришли высмотреть наготу земли сей" (Быт.42:9). Не с добрым намерением, говорит, пришли вы. Как видно, вы пришли сюда с какой-то хитростью и злым умыслом. Они, пришедши в замешательство, отвечают: "нет, господин" (Быт.42:10). И о чем старался узнать Иосиф, то они сами собой объясняют ему. "Рабы твои", говорят они, "пришли купить пищи; мы все дети одного человека; мы люди честные; рабы твои не бывали соглядатаями" (Быт.42:11). Защищая только самих себя и будучи в душе волнуемы страхом, они не высказывают еще того, что хотел узнать Иосиф. Поэтому он снова повторяет им: "нет, вы пришли высмотреть наготу земли сей" (Быт.42:12). Напрасно вы это говорите мне; самый вид ваш показывает, что вы прибыли сюда с каким-нибудь злым умыслом. Вынуждаемые необходимостью и желая преклонить его на милость, они говорят: "нас, рабов твоих, двенадцать братьев". Какой обман в словах! И того, кого сами продали купцам, включают в число. Да и не говорят: "нас было двенадцать, а двенадцать есть. И вот, меньший с отцом нашим". Именно о том и хотел Иосиф узнать, не сделали ли они и с меньшим его братом того же (что с ним). "Меньший теперь с отцом нашим, а одного не стало" (Быт.42:13). Не указывают ясно причины (отсутствия), а только: "не стало". Из такого ответа возымев подозрение, не сделали ли они и Вениамину чего-нибудь подобного, говорит: "то самое я и говорил вам, сказав: вы соглядатаи. Не выйдете отсюда, если не придет сюда меньший брат ваш" (Быт.42:14-15). Я его хочу видеть; желаю посмотреть на брата единоутробного, потому что из ваших поступков со мной подозреваю в вас братоненавистный дух. Итак, если хотите, "пошлите одного из вас, и пусть он приведет брата вашего", а пока он не придет, вы останетесь в темнице. С прибытием его объяснится, правду ли вы говорите, и тогда вы будете свободны от всякого подозрения. А если этого не будет, то ясно, что вы соглядатаи и затем пришли сюда. Сказав это, он "отдал их под стражу" (Быт.42:17). Вот как он испытывает их чувства и тем, что он с ними делает, показывает свою любовь к брату. Спустя три дня, он, призвал их к себе и сказал: "вот что сделайте, и останетесь живы, ибо я боюсь Бога: если вы люди честные, то один брат из вас пусть содержится в доме, где вы заключены; а вы пойдите, отвезите хлеб, ради голода семейств ваших; брата же вашего меньшего приведите ко мне, чтобы оправдались слова ваши и чтобы не умереть вам" (Быт.42:18-20).

Примечай благоразумие. Желая и им оказать расположение, и нуждам отца помочь, и о брате узнать точную правду, он повелел одного из братьев задержать, а прочим позволил возвратиться. Но посмотри, как теперь восстает неподкупный судья - совесть, хотя и никто их не обличает и не приводит на суд, и как они обвиняют сами себя. "И говорили", сказано, "они друг другу: точно мы наказываемся за грех против брата нашего; мы видели страдание души его, когда он умолял нас, но не послушали за то и постигло нас горе сие" (Быт.42:21). Таков грех. Когда он уже совершен на самом деле, тогда и обнаруживает величайшее свое безрассудство. Как пьющий, когда упивается крепким вином, нисколько не чувствует вреда от вина, а уже после самым опытом познает, как оно губительно, так и грех: пока еще не сделан, он помрачает рассудок, и подобно густому облаку затемняет смысл, а потом восстает совесть и сильнее всякого обличителя терзает мысль, обнаруживая гнусность поступка. Вот и эти теперь приходят в чувство, и когда увидели решительно угрожающую им опасность, тогда сознают, что ими сделано, и говорят: "точно мы наказываемся за грех против брата нашего; мы видели страдание души его". Не случайно и не напрасно мы терпим это, говорят они, а справедливо и очень справедливо. Это нам наказание за бесчеловечие и жестокость, какую мы оказали брату: "когда он умолял нас, но не послушали". Так как были немилосердны и оказали великую жестокость, то зато теперь и испытываем то же самое: "за то и постигло нас горе сие".

3. Так они говорили между собой, думая, что Иосиф ничего этого не слышит. Он, как будто не зная и не понимая их языка, употреблял в сношениях с ними переводчика, который его слова передавал им, а их слова объяснял ему. Слыша это, Рувим сказал им: "не говорил ли я вам: не грешите против отрока? но вы не послушались; вот, кровь его взыскивается" (Быт.42:22). Не советовал ли я, говорит он, тогда вам, не упрашивал ли вас не делать ему никакой несправедливости? Поэтому теперь "кровь его взыскивается", так как в намерении вы уже умертвили его. Хотя вы не пронзили мечем шеи его, но, продав его варварам, придумали для него рабство, тягчайшее самой смерти. За это теперь взыскивается кровь его. Подумай, каково чувствовать укоризны совести, постоянно иметь при себе этого обличителя, который вопиет и напоминает преступление. Иосиф слышал это. А они не знали (этого), потому что стоял и между ними переводчик (Быт.42:23). Но далее он уже не мог переносить, потому что естество братнее и сочувствие выдавали его. "И отошел от них", чтобы не обнаружиться перед ними, "и заплакал" (Быт.42:24). "И возвратился к ним, и говорил с ними, и, взяв из них Симеона, связал его перед глазами их". Смотри, как он все делает для того, чтобы привести их в страх, чтобы они, увидев узы Симеона, ясно проявили себя в том отношении, имеют ли какое-нибудь сожаление о брате. Все это он делает, испытывая их мысли, желая узнать, не были ли они так ими же и с Вениамином (как с ним). Поэтому он приказывает связать в глазах их и Симеона, чтобы вполне испытать их и увидеть, окажут ли они сколько-нибудь любви к нему. Сожалея о Симеоне, они должны были ускорить прибытие Вениамина, чего и хотел Иосиф, чтобы свиданием с братом совершенно успокоиться. "И повелел", сказано, "наполнить мешки их хлебом, а серебро их возвратить каждому в мешок его, и дать им запасов на дорогу: положили хлеб свой на ослов своих, и пошли оттуда" (Быт.42:25-26). Смотри, какую щедрость показывает он. Он благодетельствует им, вопреки их намерению, дав не только пшеницы, но и деньги. "И открыл один" из них "мешок свой", чтобы "дать пищу ослу", видит серебро "и сказал своим братьям: серебро мое возвращено; вот оно в мешке у меня. И смутилось сердце их, и они с трепетом друг другу говорили: что это Бог сделал с нами" (Быт.42:27-28). Они опять встревожились, подозревая, не послужит ли и это к большему обвинению их; обличаемые совестью, они все приписывали греху, сделанному ими против Иосифа. Возвратившись к отцу, и передав ему все в подробности, они рассказали и о негодовании, выказанном против них со стороны начальника египетского, и о том, что он заключал их в темницу, как соглядатаев. "И сказали мы ему", говорили они, "мы люди честные и нас двенадцать братьев одного не стало, а меньший теперь с отцом нашим. И сказал нам: вот как узнаю я, честные ли вы люди: оставьте у меня одного брата из вас и приведите ко мне меньшего брата вашего; и узнаю я, что вы не соглядатаи" (Быт.42:31-34). Это опять возбудило скорби праведника. А после этого печального рассказа, когда они опорожняли свои влагалища, нашли каждый свое серебро и устрашились они и отец их. И вот при этом старец опять проливает слезы. Что он говорит им? "Вы лишили меня детей: Иосифа нет, и Симеона нет, и Вениамина взять хотите, - все это на меня" (Быт.42:36). Мало, говорит, у меня было слез об Иосифе, вы присоединили к нему и Симеона. Да и на этом еще не остановились скорби мои. Вы хотите отнять у меня и Вениамина. "Все это на меня". Слова эти достаточно показывают, как терзалось сердце отца. Как терял он всякую надежду относительно Иосифа (думая, что он съеден зверями), так он предавался унынию и относительно Симеона, и, наконец, трепетал и за Вениамина. Но он пока еще противился и не отдавал отрока. "И сказал Рувим", первенец его: "убей двух моих сыновей, если я не приведу его к тебе; отдай его на мои руки; я возвращу его тебе" (Быт.42:37). Вверь, говорит, его мне, мне дай, я возвращу его тебе.