БЕСЕДА 48. "Сыны Хета отвечали Аврааму: ты князь Божий посреди нас; в лучшем из наших погребальных мест похорони умершую твою" (Быт.23:5-6)

1. Вы видели вчера, возлюбленные, мужество праотца. Видели душу крепче адаманта. (Видели), как он, сколько от него зависело, по любви своей к Богу, сделался жрецом собственного сына, намерением обагрил в крови свою руку и принес жертву; но, по неизреченному человеколюбию Божьему, обратно получил сына живым и здоровым, а за свою готовность был прославлен и украшен светлым венцом. Таков был высший его подвиг, который он совершил; здесь вполне обнаружилась его боголюбивая душа. Посмотрим теперь на силу (отеческой) любви этого праведника, - на то, какое попечение прилагает он о своем сыне. После того необычайного и чудного жертвоприношения, когда он возвратился (с горы), постигла его скорбь о Сарре. Выпросив у сынов Хеттеевых владение одной гробницей и купив место, он погреб там умершую жену свою, - и, таким образом, со смертью Сарры, праотец делает первое начало своих приобретений. Божественное Писание, во всем показывая добродетель этого праведника, и то, что он вообще все время проводил как странник и пришелец, заметило также и это (обстоятельство), чтобы мы знали, что, пользуясь такой помощью свыше, сделавшись столь славным и получив обещание столь многочисленного потомства, он не имел даже собственного места (погребения), - не так, как ныне многие делают, заботясь о приобретении полей и сел и всякого другого богатства без меры. Он имел довольно богатства душевного, а о вещественном не прилагал никакой заботы. Да слышат это те, которые вдруг, в одну минуту, хотели бы все захватить в свои руки, которые на все простирают, так сказать, страсть своего корыстолюбия. Пусть они лучше подражают праотцу, который даже не имел места для погребения смертных останков Сарры, и только при этом случае, побуждаемый крайней необходимостью, купил у сынов Хеттеевых поле и пещеру. А что он был в уважении у жителей хананейских, послушай, как говорят ему сыны Хеттеевы: "ты князь Божий посреди нас; в лучшем из наших погребальных мест похорони умершую твою; никто из нас не откажет тебе в погребальном месте". Но посмотри, как и их научает праведник самыми делами своими, не прежде соглашаясь взять у них гробницу, как заплативши за нее должную цену. Хотя вы, говорит он, и оказываете мне такую благосклонность, но я не согласен взять у вас гробницу прежде, чем отдам за нее надлежащую цену. И дав, сказано, деньги, взял гробницу, "похоронил Сарру, жену свою, в пещере поля в Махпеле, против Мамре" (Быт.23:16,19). Итак (муж), столь славный и уважаемый, имевший такую близость к Богу и пользовавшийся от всех, живших в том месте, таким вниманием, что сыны Хеттеевы называли его даже царем, - такой муж не владел даже пядью земли. Поэтому и блаженный Павел, прославляя добродетель этого праведника, писал: "верой обитал он на земле обетованной, как на чужой, и жил в шатрах с Исааком и Иаковом, сонаследниками того же обетования" (Евр.11:9). Потом, научая нас, как он с верой странствовал, апостол прибавляет: "ибо он ожидал города, имеющего основание, которого художник и строитель Бог". В надежде будущего, он презирал настоящее и, ожидая больших (благ), мало заботился о благах жизни настоящей. И так (поступал он) еще прежде закона и прежде благодати. Скажи же мне, какое оправдание иметь будем мы, после столь великих благовестий и обетований неизреченных благ, имея столько пристрастия к благам временным, покупая поля, стараясь всегда и во всем блистать, все это приобретая с жадностью и хищничеством, и на самом деле исполняя то, о чем блаженный пророк, рыдая, говорил: "горе вам, прибавляющие дом к дому, присоединяющие поле к полю, так что другим не остается места" (Ис.5:8)? Не это ли действительно видим мы каждый день, - не отнимается ли имущество у вдов, не обираются ли сироты, и бессильные не притесняются ли сильными? Но не так (поступал) тот праведник. Желая купить гробницу, хотя и видел он, что те, у кого он просил ее, готовы были ему дать, не прежде, однако же, согласился взять, как заплативши должную цену. Размышляя об этом, возлюбленные, будем мы, живущие под благодатью, подражать бывшему до конца. Не станем воспламенять в себе страсть к большим и большим приобретениям, и через то приготовлять себе только больший и жесточайший огонь, огонь неугасимый, пламень нестерпимый. Если мы останемся в таком хищничестве и любостяжании, то услышим сказанное тому богачу: "безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил?" (Лк.12:20)? Да и для чего, возлюбленный, ты стараешься собрать столько и таких благ? Спустя немного времени, будучи взят отсюда, ты оставишь их здесь, не только не получив от них никакой пользы, но еще понесши на себе бремя грехов с раскаянием, уже тщетным. Сокровища, которые ты с жадностью собирал, может быть, перейдут в руки твоих врагов, а сам ты подвергнешься за них суду и наказанию. Какое же безумие - трудиться для других, а самому за свои труды терпеть казнь!

2. Но если мы так беспечны были до сих пор, то, по крайней мере, отныне позаботимся о должном. Постараемся не увеличивать только свое имущество, но и заботиться о справедливости. Дела наши не ограничатся настоящей жизнью, и не всегда мы будем в этой чуждой нам стране; но немного спустя переселимся в отечество наше. Будем же все делать так, чтобы там не терпеть лишения. Конечно, что пользы - в чужой стороне оставить богатства, а в истинном своем отечестве не иметь и необходимо нужного? Итак, умоляю вас, поспешим, пока еще есть время, перенести туда то, что приобрели здесь, в чужой земле. Хотя расстояние мест и велико, но перенести туда отсюда очень удобно, потому что готовы для нас люди, могущие перенести туда, - люди, верным путем идущие туда, и в надежной сокровищнице полагающие все, что только мы захотели бы туда через них послать. Именно руками бедных полагается в небесных хранилищах то, что мы даем им. А если это так удобно и благонадежно, то для чего мы медлим, почему не делаем этого со всей заботливостью, чтобы найти свое имущество там, где оно наиболее будет нам нужно? Потому-то и праотец (Авраам) жил в Хананейской земле, как чужой ему, ожидая того "города, которого художник и строитель Бог" (Евр.11:10). Итак, если бы мы захотели подражать этому праведнику, то и мы достигли бы того города, и скоро водворились бы в недрах праотца, потому что общение дел доставляет нам общение и блаженства. Но возвратимся, если угодно, к продолжению слова, и посмотрим, как после смерти Сарры праведник заботится о сыне - разумею Исаака. Послушаем, как повествует нам об этом божественное Писание. "Авраам", говорит оно, "был уже стар и в летах преклонных. Господь благословил Авраама всем" (Быт.24:1). Для чего Писание замечает нам это? Так как в то время праотец направлял свои заботы об Исааке к тому, чтобы найти ему супругу, то поэтому (Писание) и означает теперь возраст праотца. Когда, говорит оно, достиг он глубокой старости, то, желая отклонить Исаака от родства с хананеями, чтобы он не взял себе жены из среды их, (праотец) призывает благоразумнейшего из своих домочадцев и, поручая ему это дело, говорит: "положи руку твою под стегно мое" (Быт.24:2). На греческом языке написано так: "под стегно мое"; а по-еврейски читается: "под чресло". Почему же так говорит праотец? Таков был обычай у древних; также и потому, что здесь было начало рождения Исаака. А чтобы увериться, что таков действительный был обычай, смотри, как он, повелев рабу положить туда руку, тотчас прибавляет: "и клянись мне Господом, Богом неба и Богом земли" (Быт.24:3). Заметь, как и раба научает он познавать Творца всяческих, потому что, сказав: "Богом неба и Богом земли", он обозначил (этими словами) все творение. Какая же была клятва? "ты не возьмешь сыну моему жены из дочерей Хананеев, среди которых я живу, но пойдешь в землю мою, на родину мою, и возьмешь жену сыну моему Исааку" (Быт.24:3-4). Видишь, какую заповедь праотец дал своему домочадцу? Не оставь же без внимания этих речей, но размысли о намерении праведника; рассуди, как в древние времена не заботились о том, чтобы приобретать много денег, богатства, рабов, или столько-то и столько-то пространства земли, не искали одного внешнего благообразия, а искали красоты душевной и чистоты нравов. Праотец, зная развращение жителей Хананеи, зная и то, какое великое благо - иметь единонравную (с мужем) супругу, с клятвой, заповедует рабу: привести жену Исааку из родственного ему племени. Не удерживало его при этом ни расстояние мест, ни другие неудобства; но, зная необходимость этого дела, он прилагает (о нем) все старание, и посылает раба. Праотец так поступает по своей заботливости о добродетели душевной и по отвращению к порокам местных жителей. А ныне едва ли кто захочет и помыслить о чем-нибудь подобном. Напротив, хотя бы жена имела тысячи пороков, ныне ищут только одного, - множества денег, а все прочее считается у них делом второстепенным. Но не знают того, что, как скоро развращено сердце, то, хотя бы притекло неизмеримое богатство, человек весьма легко может придти в крайнее убожество, и что не может быть никакой пользы от богатства, если нет души, способной надлежащим образом употреблять его.