3. Далее (Павел) приводит и причину, почему он благодарит Бога, что никого не крестил. Какую же? "Дабы не сказал кто, что я крестил в мое имя" (ст.15). Что это? Не о них ли (коринфянах) он говорит здесь? Нет; но опасаюсь, говорит, чтобы болезнь не достигла до такой степени. Ведь если при совершении крещения людьми неважными и незначительными произошло разделение, то если бы я, проповедавший крещение, крестил многих, принявшие его, вероятно, не только стали бы называться моим именем, но и приписали бы мне самое крещение. Если по поводу низших произошло такое зло, то по поводу высших конечно произошло бы еще большее. Обличив таким образом заблуждающих и прибавив: "крестил я также Стефанов дом" (ст.16), он опять низлагает их гордость словами: "а крестил ли еще кого, не знаю". Здесь выражает, что он и не старался снискать себе честь от народа таким делом и не для славы приступал к нему. Не этими только, но и последующими словами он сильно поражает гордость их: "ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать" (ст.17). Последнее гораздо труднее, требовало больших усилий и особенной твердости духа и заключало в себе все; потому оно и поручено было Павлу. Но почему он, не будучи послан крестить, крестил? Он делал это не из противления Пославшему. но от избытка (усердия). Не сказал. что ему было это запрещено, но: я не был послан на это дело, а на гораздо важнейшее. Благовествовать предоставлено было немногим, а крестить мог всякий, имевший священство. Всякий может крестить человека, наставленного в вере и уверовавшего, потому что расположение приступающего и благодать Божия совершают все; а чтобы неверных наставить в вере, это требует великого труда, великой мудрости, и даже представляет опасности. Там уже все сделано, желающий принять таинство убежден в вере, и нисколько не трудно крестить уверовавшего; а здесь нужен великий труд, чтобы переменить расположение, исправить нрав, уничтожить заблуждение и насадить истину. Впрочем, Павел не говорит об этом таким образом, не доказывает и не утверждает, что крестить не составляет никакого труда, а благовествовать напротив, – он всегда умеет соблюдать умеренность, – но особенно распространяется в рассуждении о внешней мудрости и предлагает о ней сильнейшую речь. Таким образом он крестил не из противления Пославшему. но подобно тому, как он имел попечение о вдовицах от избытка усердия, а не из противления апостолам, которые сказали: "нехорошо нам, оставив слово Божие, пещись о столах" (Деян.6:2), так и здесь. Так и теперь мы поручаем это дело простейшим из пресвитеров, а преподавание учения благоразумнейшим, потому что тут нужен труд и усилие. Потому и сам он говорит: "достойно начальствующим пресвитерам должно оказывать сугубую честь, особенно тем, которые трудятся в слове и учении" (1Тим.5:17). Как для обучения ратоборцев нужен учитель мужественный и искусный, а возлагать венец на победителя может и неискусный в борьбе, хотя венец прославляет победителя, – так и в крещении: хотя без него невозможно спастись, но не великое дело совершает тот, кто крестит, принимая расположенного и приготовленного к тому. "Не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова" (1Кор.1:17). Низложив гордость превозносившихся крещением, он переходит к обличению гордившихся внешней мудростью, и говорит против них с особенной силой. К превозносившимся крещением говорил: "благодарю Бога, что я никого не крестил", также: "Христос послал меня не крестить", и для обличения их не употребил речи сильной и разительной, но, несколькими словами внушив им то, что хотел, перешел к последующему; а здесь с самого начала наносит сильный удар: "чтобы не упразднить", говорит, "креста Христова". Что ты гордишься тем, чего следовало бы стыдиться? Ведь если эта мудрость враждебна кресту и противна евангелию, то следует не хвалиться, а стыдиться ее. Потому-то апостолы и не были из таких мудрецов, – не по недостатку дарований, но чтобы проповедь не потерпела вреда. Мудрецы не содействовали проповеди, а вредили ей; простые же люди утверждали ее. Это могло низложить гордость, поразить высокомерие, расположить к смирению. Но, скажешь, если не в премудрости слова, то почему был послан Аполлос, "муж красноречивый" (Деян.17:24)? Не потому, чтобы надеялись на силу красноречия, но потому, что он был сведущ в Писании и искусен в обличении иудеев. С другой стороны нужно было, чтобы самые первые сеятели слова были неученые. Им надлежало иметь великую силу, чтобы положить начало истреблению заблуждений; нужна была великая крепость, чтобы приступить к этому делу.

4. Так (Бог), не имевший нужды в ученых вначале, если принял их впоследствии, то сделал это не потому, чтобы стал иметь в них нужду, но потому, что не взирал на различие (между учеными и неучеными). Как Он не нуждался в мудрецах для исполнения Своих намерений, так и после, когда они являлись, не отвергал их. Скажи мне, были ли Петр и Павел учеными? Этого ты сказать не можешь: они были простыми и неучеными. Как Христос, когда посылал учеников во вселенную, сначала показывая им в Палестине силу Свою, говорил: "когда Я посылал вас без мешка и без сумы и без обуви, имели ли вы в чем недостаток?" (Лк.21:35) – а потом позволил взять мешок и суму, так было и здесь. Нужно было явить силу Христову, а не отвергать приступающих к вере за внешнюю их мудрость. Потому, если язычники будут укорять учеников Христовых в неучености, то мы скорее можем обратить укоризну против них самих. Никто не говори, что Павел был мудрец; но, превознося славившихся у них мудростью и красноречием, всех своих будем называть невеждами. Это не мало послужит к их поражению; это доставит нам славную победу.

Говорю это потому, что некогда слышал, как смешно один христианин состязался с язычником, как оба они в состязании опровергали сами себя. Что надлежало говорить христианину, то говорил язычник; а что надлежало говорить язычнику, то защищал христианин. Спор был о Павле и Платоне; язычник старался доказать, что Павел был человек простой и неученый, а христианин по простоте своей усиливался доказать, что Павел был ученее Платона. Между тем, если допустить последнее, победа оставалась на стороне язычника. Ведь если Павел был ученее Платона, то многие справедливо заключили бы, что он победил не благодатью, а красноречием. Таким образом то, что говорил христианин, обращалось в пользу язычника, а то, что говорил язычник, обращалось в пользу христианина. Если же, как я сказал, Павел был неучен, и однако превзошел Платона, то здесь славная победа, так как неученый убедил и привлек к ссбе всех учеников ученого. Отсюда ясно, что проповедь одержала победу не человеческой мудростью, но благодатью Божией. Итак, чтобы и нам не подвергнуться такому же посмеянию в беседе с язычниками, будем всегда, когда случится состязаться с ними, признавать апостолов неучеными: такое признание – им похвала. Когда будут говорить, что апостолы были люди простые, то мы прибавим, что они были и неученые, и некнижные, и бедные, и незнатные, и немудрые, н неизвестные. Не к бесчестию, а к славе апостолов служит то, что они, будучи такими, явились славнее всей вселенной. Эти простые, некнижные и неученые так победили мудрых, сильных и державных, хвалившихся богатством, славой и всем внешним, как будто это не были люди. Отсюда ясно, что велика сила креста и что все это совершено не человеческой силой. Действительно, такие дела не в природе вещей, а выше природы. А когда что делается не по законам природы, и гораздо выше природы, вместе с тем достодолжно и полезно, то очевидно, что это совершается некоторой божественной силой и помощью. Смотри: рыбарь, скинотворец, мытарь, человек простой, неученый, приходят из отдаленной страны, Палестины, восстают против всех философов, риторов и искуспых в слове в их отечестве, и в короткое время при множестве опасностей, когда им противоборствовали народы, цари и самая природа, когда им полагали сильные препятствия давность времени и закоренелые привычки, когда против них ополчались демоны и диавол вооружался и употреблял все усилия, – победили царей, правителей, народы, языки, города, варваров, эллинов, философов, риторов, софистов, писателей, законы, судилища, различные мучения, бесчисленные и разнообразные роды смерти. Рыбари возвестили, и все это обличилось и исчезло, точно легкая пыль, возметаемая дуновением сильного ветра. Научимся же так беседовать с язычниками, чтобы нам не оставаться бессмысленными животными, но быть готовыми дать ответ "в нашем уповании" (1Пет.3:15). Особенно будем помнить это главное, немаловажное дело, и говорить им: каким образом слабые преодолели сильных, двенадцать человек – целую вселенную, не употребляя оружия, но безоружные сражаясь с вооруженными?