Все, влипли!

Водитель так резко затормозил, что Фомин ткнулся лбом в ветровое стекло. «Ауди» скатилась на обочину.

Несколько человек в униформе с короткоствольными автоматами, в знакомых колпаках, напяленных на головы наподобие капюшонов ку-клукс-клана, окружили машину.

— Выходи!

Не дожидаясь добровольной «сдачи», выволокли водителя и Фомина, бросили на капот. Для острастки врезали пару раз палками. Сергей заметил — били его одного. Водитель таинственным образом исчез. Сбежал? Вряд ли, от натренированных парней не сбежать… Значит, сговор!

Дурацкое требование! Ощупали, очистили карманы, выволокли оттуда все, вплоть до зажигалки.

Начальник патруля посветил фонариком в удостоверение Фомина, небрежно полистал паспорт. Пренебрежительно хмыкнул.

— Фальшивка, липа… Скажи, пожалуйста, как клепать научились — от настоящего не отличить…

Сергея затолкали в милицейский «жигуль». Предупреждающе больно ткнули в бок палкой. Надели наручники.

— За что?

— Еще и спрашивает, падаль вонючая! — удивился рослый парень и наградил задержанного ударом по голове. — Машину я угнал, да?

— Какую машину?

— Ты погляди, какой непонятливый? — очередной удар по лицу. — «Ауди» — в розыске…

— За рулем был не я — почему не арестовали

— — Допрашивать надумал, дерьмо!

Получив еще несколько болезненных ударов, Сергей предпочел помалкивать. Все равно ничего путного от этих мордоворотов ему не узнать — мелкие сошки, выполняющие чей-то приказ…

Уж не Серегин ли «благодарит» своего бывшего спасителя?

Глава X

1

— До чего же нужно быть безмозглой, чтобы сунуть нос в смертельную, смертельно опасную щель! — кричал Гремин, бегая по комнате. Знал ведь — криком ничего не докажешь, лучше объяснить спокойно, выдержанно. Не смог сдержаться. — Неужели так трудно понять, что, завербовав тебя, Серегин ничем не рискует — в любой момент расправится. Как только убедится в двойной игре нового агента…

Симочка сидела, скромненько сложив на коленях ручки. Не плакала и не спорила, доказывая свое. Более спокойно, чем делал это Григорий.

— Я поступлю так, что он ничего не заподозрит… Что я, глупая?

— Глупая, глупая… Да подполковник организует тебе такую профессиональную проверочку — — мигом попадешься… Тоже мне сыщица-самоделка!

— Успокойся, не попадусь, — упрямилась девушка. — Твой Серегин побоится со мной связываться. Захотел, подонок, полакомиться — полез ко мне… Жаль, не врезала так, как ты научил — туфелькой между ног. Полезет еще — я ему покажу!

— Что покажешь? — остывая, пробурчал Гремин. — Таких малявок, как ты, он видел-перевидел…

— Как это что? — вскочила Симочка. — Да мы с гобой… А то, что Серегин по ночам навещает автосервис, кто разведал?

— Костюм испачкать в масле можно не только в мастерской…

— А где же еще?… А то, что ему звонят мужики с кавказским акцентом?

— Ни о чем не говорит. Например, у того же лейтенанта Адилова тоже акцент… Прикажешь и его подозревать?

Симочка остановилась, будто натолкнулась на неожиданное препятствие. Но — ненадолго.

— От Серегина иногда пахнет женскими духами… Откуда? Или ты веришь, что он надышался от задержанных проституток?… Один раз в неделю не ночует дома… Где ночует? У любовниц? Не верю… Елена Павловна по-женски призналась — даже с ней не управляется… Ой, прости, Гришенька… Мало? А то, что пьет по-черному, разве ни о чем не говорит?

Девушка стрекотала наподобие счетчика банкнот. Азартно выкладывая все новые и новые доказательства плодотворной своей «работы» в роли сыщицы…

Ну, что ты будешь делать с упрямой девчонкой! Будто играет в куклы. А Серегин — не кукла, он — волк, набросивший на себя овечью шкуру.

Гремин продолжал бегать по комнате. Скорее по привычке, нежели от раздражения. Так всегда — вспылит, раскричится, кажется, изобьет, а не пройдет и пяти минут — извиняется, поглаживает провинившуюся секретаршу по головке, целует ее. А завершит извинения потом, ночью, на «семейном» диване.

— Ладно, успокойся, хватит лить слезы. И все же, я прав… Преследование преступников — чисто мужское дело, женщинам оно противопоказано… Вот и приходится думать, как вытащить тебя из ямы, куда ты добровольно прыгнула…

— Я хотела как лучше. — Симочка посмотрела на Гришу огромными глазищами. — Ты мне станешь говорить, что я должна передать этому выродку… Подловим мы его, Гришенька, так подловим, что очухаться не успеет…

— Дай Бог, нам очухаться, — угрюмо проговорил Григорий, больше для себя, чем для девушки. — Что интересует этого хмыря?

— Сказал: все. Чем вы с Сережкой занимаетесь, чего достигли, с кем и о чем разговариваете… Дважды упомянул договор с Коломиным — дескать, обрати особое внимание… Приказал проследить — что вас интересует в автосервисе…

Гремин продолжал мерить кабинет большими шагами. Признание девушки и обеспокоило и взволновало его. Вести игру с профессионалами не только сложно, но и опасно. Вычислят — уберут. Безжалостно, не задумываясь.

Но какие перспективы! Подсунуть Серегину искаженную информацию, нацелить его на ложный след, тем самым облегчить себе действия. Плюс — еще раз проверить версию о предательстве подполковника. Ведь пока — одни догадки.

Появится Сергей — подумают, взвесят. Все равно после подписки, данной Симочкой, дороги назад не существует. Будто девушка обрушила за ними мост — образовался провал, который ничем не заполнить.

Разговор с неосторожной и упрямой секретаршей происходил в десятом часу вечера. Фомина все еще не было — помчался охранять Коломина, проследить за хитроумной депутатской половиной. Раньше полуночи не возвратится… Да и то вряд ли — помчится к ненаглядной своей Наденьке… Значит, только утром появится возможность побеседовать по душам.

— Гришенька, не пора ли нам спать? — проворковала Симочка, обнимая Григория за шею. — Что-то притомилась… Уж не заболела ли?

Ссылка на слабость, переутомление — призыв в постель. Каждый вечер — одно и то же… Неужели он настолько стар, что не подходит для девушки? Все же — ему почти сорок, а ей едва больше двадцати…

Не дожидаясь согласия, Симочка сноровисто постелила на диване, взбила подушки, встряхнула одеяло. Изредка поглядывала на Гремина и отчаянно краснела.

— Отвернись, Гришенька…

Гремин послушно отвернулся… Какая все же она девчонка! Явно, не современна. Нынешние полудевушки, полуженщины не стесняются, раздеваясь, не просят отвернуться.

Сколько времени они живут вместе?

Впервые Симочка отдалась Григорию сразу же после поимки банды Матвеева… Больше года тому назад…

Месяца хватило его жене, Людмиле, для того, чтобы вычислить неверность мужа. Поступила она достойно — взяла мальчишек и уехала на Украину к матери…

Тоска по сыновьям, постоянно прописавшаяся в его сердце, снова всколыхнулась, заполняя все существо.

Симочка понимала его тоску, старалась, как могла, излечить друга. Иногда это ей удавалось, иногда — нет. Когда ласки любимой женщины не могли утихомирить боль, Гремин ночевал не в офисе — дома. Будто мстил себе за развал семьи, за сирот-мальчишек…

— Ну, что же, глупышка? Иди спать…

Гремин быстро снял футболку, погасил свет. В темноте стянул брюки. Нырнул под простыню.

Его встретили жаркие губы, дрожащие руки сомкнулись на затылке…

2

Ночь, огромная, много звездная, торжествовала над городом. Спали дома, парки, бульвары, улицы. Шелестели шинами по темному асфальту машины милицейских патрулей. Прячась от них, крались по темным своим делам юркие фигуры грабителей и убийц. Соревнуясь со звездами, сияли рекламы и неоновые вывески магазинов.

Короче говоря, Москва впала в привычное забытье. Для кого — голодное, для кого — тревожное.

Положив кудрявую голову на грудь Гремина, мирно дышала утомленная любовной «схваткой» Симочка. Рукой с наманикюренными пальчиками цепко держала его шею. Будто боялась — похитят, уведут.