В конце XIX-начале XX в. начинается переселение наиболее обеспеченных семей в Тегеран и бедных зорострийцев в другие города в поисках заработка. Там их искусство садоводов ценилось очень высоко. Богатые иранцы-мусульмане, несмотря на разное вероисповедание, охотно нанимали зороастрийев садовниками для ухода за фруктовыми деревьями и цветами. К услугам садовников-зороастрийцев весною прибегало и английское посольство в Тегеране, в котором ежегодно работало в качестве садовников около 200 человек. Отработав весенне-летний сезон в городах, зороастрийцы к осени возвращались домой, в свои деревни, а на смену им приезжали другие.
Наиболее предприимчивая часть зороастрийцев прибегала к различным ухищрениям, чтобы обойти запреты правительства для немусульман. Понимая свое неустойчивое положение, они должны были постоянно демонстрировать всему населению страны, что являются людьми долга, необыкновенно честными и порядочными. Некоторые из них сумели обогатиться за счет ростовщических операций. К их числу принадлежала семья Джамшида Джамшидияна, известного зоррастийца Йезда.
Накопив довольно значительный капитал, члены семьи Джамшидияна переселились в столицу и приобрели в ее окрестностях 20 поместий. Джамшид Джамшидиян основал торговый дом, впоследствии преобразованный в частный банк, пускавший в оборот капиталы, предоставляемые ему членами зороастрийской общины и отдельными лицами. Филиалы банка Дж. Джамшидияна были открыты в Йезде, Кермане, Ширазе, а также в Бомбее, Калькутте, Багдаде.
Принимая к оплате самые безнадежные векселя, подписанные министрами и высшими чиновниками правительства каджарской династии, и беря под залог преимущественно земли, Дж. Джамшидиян как бы оказывал услугу высокопоставленным вкладчикам. Поэтому иранцы-мусульмане более охотно вели денежные расчеты и дела с банком Дж. Джамшидияна, чем с английским или русским банками.
Банк давал деньги под залог земельных владений и брал проценты в зависимости от платежеспособности вкладчика и других обстоятельств. Обычно банк взимал 12% годовых, в то время как русский учетно-ссудный банк – только 4%.
Жажда наживы и страсть к обогащению толкнула Дж. Джамшидияна на необдуманный-поступок и привела в конечном счете банк и его основателя к краху и банкротству.
В начале XX в., желая расширить свое дело, Джамшидиян занял 1 млн. туманов у бомбейских парсов, которые одобрительно относились к его деятельности, так как парсы в Индии не могли рассчитывать больше чем на 6% дохода со своего капитала. Затем Джамшидиян обратился к русскому банку, который также одолжил ему довольно значительную сумму. Раздавая деньги направо и налево своим клиентам – крупным феодалам, вельможам, аристократам, Джамшидиян по-прежнему брал под залог их земли, которые хотя и представляли огромное богатство, но в тот период не могли быть реализованы, а должники не могли уплатить свой долг банку деньгами. Русский банк наложил арест на земли Джамшидияна. Рассчитывая на помощь богатых единоверцев Бомбея, Джамшидиян обратился к ним с просьбой поддержать и выручить его, однако получил решительный отказ.
Репутации Джамшидияна был нанесен большой урон, что, сказалось и на других зороастрийцах и было использовано мусульманским духовенством против них.
Существует версия, согласно которой в крахе банка Джамшидияна был виновен английский шахиншахский банк. Чтобы имущество семьи Джамшидияна не попало в руки англичан, иранское правительство, выплатив долг английскому шахиншахскому банку, приобрело этот банк. Дж. Джамшидиян был назчачен заместителем управляющего этого банка.
Другие зороастрийцы, братья Джахан, также основали банк, связанный с торговлей и сельским хозяйством. Этот банк развил бурную деятельность и стал конкурентом шахиншахского банка, который совместно с учетно-сеудным банком прекратил субсидировать его, что привело к банкротству банка.
В начале XX в. большая часть торговли городов Йезда и Кермана была сосредоточена в руках купцов-зороастрийцев – торговых домов «Ростам Кайхосров и сыновья» и «Хосров-шах Джахав и братья», сумевших установить торговые связи с одесскими купцами. Они торговали коврами, кашемировыми шалями и платками, хной, смолой, фисташками и другими товарами.
Хотя компрадоры-зороастрийцы, получившие образование в Бомбее, как и иранские либерально-буржуазные элементы, враждебно относились к абсолютистскому режиму и жаждали политических перемен, они и все сочувствующие конституционному движению зороастрийцы активного участия в буржуазной революции 1905-1911 гг. не принимали. Но были и исключения. К ним относились уже упоминавшиеся братья Джахан. Зороастрийцы, которые в основном жили на юге и юго-востоке страны, не были осведомлены, о событиях, происходивших в Тегеране и других крупных городах Ирана.
Во время выступлений мусульманского населения в знак протеста против репрессий, предпринятых Мохаммед-шахом Каджаром по отношению к участникам иранской буржуазной революции, там не было ни одного зороастрийца.
Есть сведения, что богатые зороастрийцы, проживавшие в Тегеране, передали в 1906 г. лидерам первого меджлиса 3 тыс. туманов для того, чтобы депутаты иранского парламента не препятствовали зороастрийским купцам заключать выгодные для них торговые сделки. Кроме того, они добились права избирать в меджлис своего представителя из числа наиболее авторитетных и известных членов зороастрийской общины. Первыми депутатами-зороастрийцами в меджлисе в 1906 и 1911 гг. стали Джамшид Джамшидиян и Кайхосров Шахрох.
Среди прогрессивных для своего времени зороастрийцев были представители семьи мобеда Бехруза – одного из лидеров зороастрийской общины Кермана, которого мусульмане в знак уважения называли муллой. Прадед Бехруза, Гиштасп Бахман, славился не только знанием Авесты, но был знаменитым математиком и астрономом, принятым при дворе Лютф Али-хана Зенда, а затем и Ага-Мохаммеда Каджара, что помогло ему и его семье выжить во время кровавой резни в Кермане, когда погибли многие зороастрийцы.
Гиштасп Бехруз сумел передать свои знания старшему сыну Искандеру, ставшему известным математиком. Внук Г. Бехруза проявил незаурядные способности в области изучения пехлевийского и арабского языков и получил традиционное зороастрийское образование. Другой внук Бехруза – Шахрох прославился своими знаниями в области зороастрийской теологии. Он преподавал в школе, основанной Хатариа, а его сын Кайхосров учился в этой школе по программе, составленной Хатариа.
Вообще говоря, семья Бехруза была примечательна тем, что, несмотря на противодействие большинства служителей зороастрийского культа, она поддерживала светские традиции образования, стремясь приобщить к нему, насколько это было возможно и доступно, рядовых членов своей общины, ища и находя способных и одаренных детей и подростков.
О некотором изменении положения зороастрийцев во время иранской буржуазной революции свидетельствует тот факт, что, когда в 1907 г. один зороастрийский купец был убит мусульманином, представитель высшего шиитского духовенства в Тегеране аятолла Сейид Мохаммед Бехбехани впервые в истории Ирана послал телеграмму зороастрийскому мобеду Йезда с выражением соболезнования и с сообщением о принятии мер по наказанию убийцы. Этот факт говорил о некоторой перемене в отношении шиитского духовенства к зороастрийскому религиозному меньшинству.