Ночевать есть где? По глазам вижу негде.

— А ты ясновидящий.

Пенсионер пропустил шпильку и молча ждал ответа. Бен с вздохом взял желтенькую купюру и поинтересовался:

— Тот, за кем надо следить, не бандюган? Не прихлопнет он нас как мух.

Предупреждаю, у нас мало опыта по этому делу. Если честно, я больше в конторе сидел, чем филером работал.

Пенсионер никак не отреагировал на шутку, похоже чувство юмора было атрофировано на корню.

— Вам совсем незачем двоим бегать. Дочку я могу пока на жилье отвести.

— Я вам не дочка! — возмутилась Полина. — Никуда я с вами не пойду!

— Нам, пожалуй, лучше держаться вместе, — согласился Бен.

Пенсионер никак не отреагировал на отказ. Не пожал плечами, даже не моргнул. Бен не любил такой тип людей — ни на что не реагирующих, спокойных как стог сена, с не выражающими никаких чувств застывшими лицами. Короче, такими, какими в глупых фильмах обычно показывают закоренелых мафиози.

— Я ничего не обещаю, — честно предупредил Бен. — Если слежку заметят, я не виноват.

— Не заметят. Если вы с ним лицом к лицу сами не столкнетесь.

— А что ж ты сам тогда не займешься, если все так просто? — подковырнула Полина.

— Мне нельзя, — только и сказал дед, а больше ничего не стал объяснять.

Он отвел их к тому месту, где дорога делала поворот, и предупредил, что ровно в 7 часов здесь остановится машина, и за человеком, который из нее выйдет, надо будет проследить. Как только он зайдет в квартиру, уточнить адрес, и возвращаться к «Восходу», где и будет ждать пенсионер.

— Кстати, дед, зовут тебя как? — поинтересовался Бен.

— Жора, — заявил дед и категорически пресек попытки представиться, сказав, что будет звать их Сынком и Дочкой.

— Не нравится мне этот Жорик все сильнее, — скривила губки Полина. — Чего ему от нас надо? Что это за люди, за которыми мы должны следить?

— Об этом мы скоро узнаем, — пообещал Бен. — Появилась тут одна мыслишка.

Объяснить он не успел. Громыхая бортами, к перекрестку подъехал крытый фургон с надписью «Хлеб». Хлопнула дверца, на асфальт спрыгнул человек в болоньевом плаще и клетчатой фуражке как у Олега Попова. Бен втянул девушку за угол, а когда выглянул, неизвестный размеренно удалялся. Отпустив метров на 30–40, они последовали за ним. При желании их легко было вычислить, прохожих было немного, но мужчина ни разу не оглянулся.

Позволив себе расслабиться, они преодолели тандемом пару кварталов, где мужчина повернул направо, в сторону центра. Миновав площадь, как полагается, имени Ленина, мужчина свернул налево, где возвышалась стандартный терем с указующей надписью по фронтону "ДК имени 20-го партсъезда". Дороги огибали здание с двух сторон, мужчина выбрал левый. При этом он чуть замешкался, словно до последнего момента не знал куда идти. Луч заходящего солнца неожиданно зацепился ему за ухо.

Бен сбился с хода и повернулся лицом к девушке.

— Что случилось? — заволновалась она. — Он нас заметил?

— У него микрофон в ухе, его ведут!

— Кто?

— Хотел бы я знать.

— Может, а ну его, этого Жорика. Рубль у нас. По нынешним временам это неплохие деньги. Лучше уж ящики на рынке разгружать.

— У меня радикулит, нельзя тяжести ворочать, — возразил Бен. — К тому же Жора обещал ночлег.

Это была не вся правда. Его заинтриговал человек с микрофоном в ухе. В этом времени такой уровень оснащенности не подразумевался. Насколько он знал, даже самая передовая на текущий момент организация, скрывающая под аббревиатурой КГБ, использовала для связи солидных размеров эбонитовые трубки. К тому же, если бы им не повезло следить за объектом КГБ, их давно бы спалили и сидели бы они в разных КПЗ, строча объяснительные, как их угораздило во все это вляпаться.

Учитывая, откуда пришлось бы начинать, писать пришлось бы долго. Мелькнула сладкая мысль, не Гость ли это, такой же, как они.

И Бен продолжил слежку. Миновав пару домов, мужчина вошел во двор, а потом и в подъезд. Выждав пару минут, они зашли следом. Дом оказался пятиэтажной «хрущобой», и на последнем этаже отчетливо хлопнула дверь. Велев ждать внизу, Бен взбежал наверх и приник ухом к сквозной замочной скважине. Слышимость была чудесной, полное ощущение присутствия. Внутри послышалось:

— Я на месте. Навожу. Все, забирайте!

После этого раздалось громкое шипение, и установилась тишина. Бен на пробу позвонил. Никто не отреагировал. У него появилась уверенность, что в квартире никого нет. Он толкнул дверь, та оказалась незапертая и легко открылась.

— Есть кто дома? Хозяева? — спросил Бен, уже чуя нехороший запах.

Открывшаяся квартирка оказалась однокомнатной, и сразу за крохотной прихожкой лежал труп мужчины. Это был не тот, за кем они следили. Гораздо полнее, одет в трико и майку. Майка задрана, в животе огромная кровавая яма. Зажимая рот, Бен кинулся наутек, по пути крутя головой и ища место, куда бы блевануть. И успел заметить стоящий на кухне красный безобидный баллон с облупившейся краской, домашний и уютный, с надписью "Пропан. Огнеопасно. Беречь от ударов". А что его беречь? По боку пузана пласталась, раздуваясь, как напившаяся свежей крови пиявка, трещина, а сам баллон буквально подскакивал от нетерпения, словно говоря "Эх, сейчас рвану".

Бен вылетел на лестницу, поскользнулся и один пролет съехал на пятой точке, не чувствуя боли и не слыша своих воплей "Полина, беги!" В следующую секунду уши сдавило, точно африканский слон пытался просунуть ему хобот сквозь голову, причем непременно, чтобы хобот вошел и вышел именно через ушные раковины.

Лестница непослушно уползла вбок, ступени брызнули во все стороны, причем даже не из-под ног, а откуда-то из района лица. Из оставленной квартиры выплеснулся сноп бездымного пламени, закоптив противоположную сторону до цвета антрацита.

Если бы Бен оказался парой ступеней выше, его голова оказалась бы на линии огня.

Но так повезло. Где на четвереньках, где даже на ногах, Бен покорил лестницу, которая разом угомонилась и оказалась абсолютно целой, не считая пары закопченных пролетов.

Девушка была внизу, не догадавшись ретироваться наружу, и не очень верила, что это Бен собственной персоной. Они поскорее покинули место преступления и, затерявшись в толпе зевак, ушли со двора. Мимо них проехал знакомый фургон "Хлеб".

— Не может быть! — вырвалось у Бена.

— Это они. Я номера запомнила-12-34,-возбужденно проговорила девушка. — Нас подставили!

Жора терпеливо ждал их в условленном месте. Бен предупредил Полину строго настрого, чтобы проявляла к деду максимум доброжелательности и не вздумала сразу вцепляться когтями в рожу. Он сказал Жоре адрес, куда зашел незнакомец, и то, что тот, скорее всего, погиб при пожаре. Жора посумрачнел лицом, а потом вдруг пошел прочь. Бен был не гордый и напомнил про деньги.

— Ах, деньги! — спохватился пенсионер и честно заплатил.

Бен не забыл и насчет жилья, тот тоже не сопротивлялся, хоть и бурчал, что «Асторию» не обещает. Бена покоробило, что он привел их в точную копию только что взорванной квартиры. На балкончике отдыхала пара голубей, дед только зыркнул на них, и те сразу поняв беспочвенность территориальных притязаний, с шумом взмыли ввысь. Невозмутимый Жора остановил взгляд на нескольких потерянных воспаривших перьях. После известия о происшествии он выглядел удрученным.

— Ванна! — взвизгнула Полина.

Бен крикнул, что он первый, так как девушка имела обыкновение плескаться по часу.

Одновременно раздеваясь, они застряли в дверях, потом полезли в узкую ванную.

Бену не удалось выпихнуть девушку и ему пришлось смириться, что мыться придется на пару. Отмокая, он тихо поинтересовался у Полины, не находит ли она странным поведение деда, узнавшем о якобы кончине мужчины, за которым он же сам и велел следить.

— Ясное дело подельщик! — безапелляционно заявила девушка. — Они заодно, неужели непонятно. Не поделили денежки, он и решил подстраховаться, нас нанял. Сам идти не мог, потому что тот его бы сразу узнал.