— Не могли бы вы дать мне его служебный номер телефона? — попросила Нора.

— Для чего вам это нужно? — спросил недовольный женский голос.

— Мне надо сообщить ему кое-что о миссис Ньюстед из Чарлбери, улица Аскью.

Голос в трубке смягчился:

— О! Надеюсь, его сестра здорова? Кто говорит?

— Сиделка. Миссис Ньюстед поручила мне поговорить с мистером Гербертом Вэбстером.

— Его телефон — Беркли-4708, — сказала женщина и повесила трубку.

Нора бросила вторую двухпенсовую монету в щель автомата. Снова ответила на вопрос, кто она, и зачем ей нужен мистер Вэбстер.

— Я вас слушаю, — ответил, наконец, негромкий резкий голос. — Вы — сиделка? Сестра просила мне что-то передать?

— Да… В общем, нет. Она назвала ваше имя вчера вечером, и я ей обещала найти вас. Но…

— Ей стало хуже?

— Нет… Дело в том… — Нора поперхнулась, и Вэбстер сказал:

— Вы хотите сообщить мне, что моя сестра умерла?

— Да. Совсем неожиданно. Во сне.

После долгого молчания голос спросил:

— Вы сейчас говорите из дома моей сестры?

— Нет, уже с вокзала. Там мне нечего делать.

— Что сказал врач?

— Мне трудно вам объяснить…

— Я плохо вас слышу, — нетерпеливо произнес Вэбстер. — Вы можете приехать ко мне в контору? Меня удивляет, что мой зять не позвонил мне сам.

— Хорошо. Я к вам приеду, — согласилась Нора. — По телефону всего не объяснишь. Я, к сожалению, ничем не смогла помочь. — Она вдруг вспомнила, что решила никому и ничего не рассказывать о происшествиях прошлой ночи. — Только…

— Поговорим, когда приедете, — прервал ее Вэбстер. — Моя контора находится в здании Берк-хемпстед, на площади Беркли. Вэбстер и Смит, адвокаты. Четвертый этаж. Надеюсь, минут через тридцать доберетесь.

Разговор резко оборвался. «Неприятный у него голос, — подумала Нора. — Куда же мне деть чемодан?» Она медленно повесила трубку на рычажок и решила оставить вещи в камере хранения. Потом не спеша пошла к метро.

Вэбстер ждал ее. Это был моложавый высокий человек с небольшой лысиной и маленькими острыми глазками. «Такой же противный, как Ньюстед», — подумалось Норе. И, подобно Ньюстеду, увидев Нору, он сказал:

— Да вы совсем девчонка. Кто вас послал ухаживать за больной?

— Тот, кого попросили, — хмуро ответила Нора. — Попробуйте найдите летом сиделку по вкусу.

— Ну, ладно. Так что же произошло? Рассказывайте с самого начала.

Нора, вдруг разозлившись, решила выложить все, что знала и о чем догадывалась. Она начала с того, что опоздала, и как плохо ее встретил Ньюстед.

— Это не то, что доктор называет фактом, но я уверена, что Ньюстеда рассердило мое появление в такой поздний час.

— Был туман, вы не виноваты.

— Понятное дело. Но, наверное, он ждал меня только на следующий день, а я спутала какие-то его планы. Он не хотел, что я сидела с больной. Когда я подошла к ней, он просто разъярился.

Нора поделилась своими подозрениями по поводу чая, которым ее угостил Ньюстед.

— У меня нет прямых доказательств, но я хорошо помню, что, наливая мне чай, он в то же время попросил меня достать из шкафа вторую чашку.

— Не нравится мне все это, — пробурчал Вэбстер. — Я всегда был против их союза и отговаривал сестру от брака с Ньюстедом. Вы слышали, что моя сестра в прошлом году покушалась на свою жизнь? Счастливая женщина не думает о самоубийстве. Я ей советовал уйти от мужа, но она чего-то боялась. Я не знаю — чего. Все деньги принадлежали ей. Вы мне кажетесь смышленой девушкой, хотя еще почти девчонка, и вы понимаете, что, если доктор решился выдать свидетельство о причинах смерти, мое обращение в суд ни к чему не привело бы и выглядело бы просто глупо. Кроме того, мне не хочется верить, что моя сестра была отравлена. Конечно, я постараюсь разузнать подробности. Да, мой зять постарается убедить меня, что Эдель покончила с собой. Но я не слишком доверяю словам Ньюстеда. И не боюсь никакого суда и следствия: я холост, одинок, о семье мне не надо заботиться. Правда, приходится часто выезжать за границу по служебным делам. Поэтому я редко виделся с сестрой. Как раз недавно я вернулся из трехмесячной командировки, улаживал дела моего коллеги Смита, который погиб в автомобильной катастрофе. Завтра мне опять надо уехать на несколько дней. Хорошо, что вы сегодня меня предупредили… Кстати сказать, в котором часу был зафиксирован факт ее смерти?

— Около шести утра, — Нора с некоторым удивлением смотрела на него. Она никак не ожидала, что он окажется вдруг таким разговорчивым.

— Сейчас — одиннадцать. Да, подозрительные происходят дела. Альфред уже должен был поставить меня в известность. Я — единственный родственник Эдели и первым должен был получить печальную весть. Видимо, он хочет избежать всяких расспросов, пока все не утрясется. Постарается поскорее похоронить ее, а потом скажет, что не нашел меня в Лондоне. А если позже я потребую что-либо выяснить или изменить в документах о наследовании, будет чрезвычайно сложно получить разрешение на эксгумацию от министерства внутренних дел. Скорее всего, там ответят отказом. Да, представляю себе, как доволен Альфред. Но благодаря вам, малышка, я испорчу ему настроение, его козни не пройдут, — Вэбстер ударил кулаком по столу.

— Я обещала покойнице найти вас, — Нора не знала, что еще сказать, ее немного пугал этот большой грубый человек с квадратным подбородком. И она опять стала ругать себя за то, что разыскала в тумане дом № 12 на улице Аскью, а теперь еще и эту контору.

— Да, к счастью, вы вмешались в эту историю, — повторил, немного успокоившись, Вэбстер. — Вам, понятно, было бы меньше хлопот с другой пациенткой, но что поделать. Ладно. Как мне вас разыскать при необходимости?

— Я живу в пансионате на улице Куннингхем. — Нора машинально назвала и свой номер телефона.

— Сколько дней вы там пробудете?

— Не знаю. Если поступит новое приглашение…

— Вы — штатная сиделка?

— Нет. Я учусь в колледже медицинских сестер. Если есть возможность, подрабатываю, ухаживая за больными. Летом работы больше. А в общем, ищите меня в пансионате.

— Вы обязательно должны докладывать о своем возвращении директрисе?

— Да.

Адвокат Вэбстер на минуту задумался и затем сказал:

— Наверное, вам сейчас не надо спешить к своей директрисе, а? Это можно сделать и вечером.

— Нет, мне надо сообщить, что я освободилась.

— И если подвернется случай, вы отправитесь к другому больному?

— Думаю, да.

— И поедете по любому предложенному адресу?

— Ну, не по любому. Но в общем…

— …Туда, где мне будет трудно вас отыскать. — Он нетерпеливо постучал пальцам по письменному столу. — Вот что. Подождите, пока я увижусь со своим зятем Ньюстедом. Как только я с ним поговорю, я вам позвоню по телефону… Примерно часа в два или раньше, если удастся. Тогда я уже буду знать, понадобится ли мне ваше содействие или нет. Вы можете подождать до двух?

— Хорошо, подожду, — ответила Нора, поколебавшись.

— Куда вы сейчас пойдете?

— На вокзал за чемоданом, а потом прямо в пансионат.

Вэбстер что-то записал в блокноте и распорядился:

— Возьмите такси, заберите чемодан и возвращайтесь на улицу Куннингхем. До двух часов ни с кем не говорите по телефону, понятно?

— Ни с кем? Ладно, — тихо сказала Нора, не осмеливаясь возражать своему напористому собеседнику.

— Прекрасно. Вот дверь. Вызовите лифт. Ни на прогулку, ни в бассейн ни с кем не ходите до моего звонка. Думаю, я позвоню вам в условленное время. Если я сообщу, что все в порядке, мы распрощаемся. В ином случае условимся — где и когда нам надо встретиться.

Нора обещала сделать все так, как он сказал, и вышла из комнаты, раздумывая, что могут означать все эти предупреждения и наказы Вэбстера. От свидания с ним у нее на душе легче не стало.

Вэбстер остался сидеть за письменным столом, тоже задумавшись. История со смертью сестры принимала странный оборот. Сиделка сообщила любопытные подробности; по всей видимости, она сказала правду.