Но всё отнять и поделить

     Не дай нам, Боже!

     Потом чего-нибудь споём,

     Опять за Новый год нальём,

     Нам хорошо за бутылём

     В масонской ложе…

     Светлеет неба ерунда,

     Январь идёт. Ты, брат, куда?

     И я, с ногами не в ладах,

     Пойду к кровати.

     Окончен праздник. Я устал.

     А жизнь, как джинсы-самопал,

     Трещит по швам, везде завал…

     Надолго ль хватит?

     

     

      ***

     

     Этот взор прожигает насквозь, хоть и мягок, и нежен,

     Вот ремарка: "Ночь за полночь. В комнате – те же".

     Тишина без ответа. И варево ночи густое

     Мы едины, как могут вообще быть едиными двое.

     За такие глаза рушат в пыль и семью и карьеру,

     И считается время не почасово — поколенно.

     Бьют удары в висках, неритмичны, пугающи, звонки.

     Все нерезко вокруг этих глаз, словно брак фотопленки,

     Их прозрачность затянет, закружит мальстрёмовым бредом...

     Погрузился. Не выплыл. Погиб. Но и счастье изведал.

     

     

      ***

     

     Чтобы на сердце стало лучше

     И дабы воздух легче стал –

     Заполни день "Бесаме Мучей",

     А также "Чаттанугой Чучей"

     Прогладь болящие места.

     

     Ты сразу вспомнишь время оно –

     Скрип деревянных половиц,

     Изгиб змеиный саксофона,

     Дуэт Сачмо и Эллингтона

     На снимках сломанных ключиц.

     

     Взгляни в окно – такая слякоть,

     Прижми к стеклу горящий лоб.

     Сочится дня густая мякоть,

     И остаётся только плакать

     Под звуки рваные синкоп.

     

     

      ПЕСНЯ К КИНОФИЛЬМУ

     

     Что-то сердце чаще биться стало,

     Вижу через памяти пожар –

     Солнце, как подбитое, упало

     За пропахший кровью Кандагар.

     

     Разную всем выдала дорогу

     Никому не нужная война.

     Где вы, Толик, Саня и Серёга?

     Мне остались ваши имена...

     

     Жаркие полуденные склоны

     Нас вели на низкий перевал,

     Лился пот на пыльные погоны,

     Если кто в погонах понтовал.

     

     Взрыв расцвёл у самого порога,

     Падает саманная стена...

     Где вы, Толик, Саня и Серега?

     Где хранятся ваши ордена?

     

     Быстро умирало наше детство,

     И рождалось в муках из него

     Спиртом обожжённое соседство,

     Кровью окроплённое родство.

     

     На детей своих смотрю нестрого,

     Нежности в душе звенит струна.

     Где вы, Толик, Саня и Серёга?

     Им достались ваши имена.

     

     

      ДОБРОПЫХАТЕЛЬ

     

     Живу на даче в Востряково,

     Беспечно, но не бестолково,

     Воды нет в кране, что ж такого?

     Зато есть с кем поговорить.

     

     Здесь тёзка невского поэта

     Житьё мне скрашивает это,

     И разговоры до рассвета

     Прядут невидимую нить.

     

     В прокуренной холодной кухне

     Грызет науку Саша Кушнир,

     Ему не холодно, не душно

     Учиться под "Алиготэ".

     

     Хоть Саша на правах на птичьих,

     Но что-то вмиг сложил и вычел,

     Он знает чисел тех обычай,

     А также знает каратэ.

     

     Снегами сглажена платформа,

     На мне тулуп, как униформа.

     На всё – от бури и до шторма

     С такой одеждою плевать.

     

     Иду враскачку по тропинке

     К одноэтажной той картинке,