Изменить стиль страницы
«Награда вот перечащим,
Тем, кто выше их, непокорным мне!»

И потом он велел отрубить проклятому везирю голову и сжечь его, и Ситт-Мариам сказала: «О повелитель правоверных, не марай твоего меча кровью этого проклятого!» И она обнажила меч и, ударив им везиря, отмахнула ему голову от тела, и пошёл он в обитель гибели, и приют ему – геенна. (А скверное это обиталище!) И халиф удивился твёрдости руки Мариам и силе её духа, и он наградил Нур-ад-дина роскошной одеждой, и отвёл Мариам с Нур-ад-дином помещение во дворце, и назначил им выдачи, и жалованье, и кормовые, и велел отнести к ним все, что было нужно из одежд, ковров и дорогой посуды.

И они провели в Багдаде некоторое время, живя сладостной и приятнейшей жизнью, а потом Нур-ад-дин затосковал по отцу и матери и рассказал об этом халифу и попросил у него позволения отправиться в свою страну и посетить близких. И он позвал Мариам и привёл её пред лицо халифа, и тот разрешил ему поехать и наделил его дарами и дорогими редкостями. И он поручил Мариам и Нур-ад-дина друг другу и велел написать эмирам Каира Охраняемого и тамошним учёным и вельможам, чтобы они заботились о Нур-ад-дине, его родителях и невольнице и оказывали им крайнее уважение.

И когда дошли вести об этом до Каира, купец Таджад-дин обрадовался возвращению своего сына Нур-ад-дина, и его мать тоже обрадовалась этому до крайности. И вышли ему навстречу знатные люди, эмиры и вельможи правления, вследствие наказа халифа, и они встретили Нур-ад-дина. И был это день многолюдный, прекрасный и дивный, когда встретился любящий с любимым и соединился ищущий с искомым, и начались пиршества – каждый день у одного из эмиров. И все обрадовались их прибытию великой радостью и оказывали им уважение, все возвышающееся, и когда встретился Нур-ад-дин со своим отцом и матерью, они обрадовались друг другу до крайней степени, и прошли их заботы и огорчения.

И так же обрадовались они Ситт-Мариам и оказали ей крайнее уважение, и стали прибывать к ним подарки и редкости от всех эмиров и больших купцов, и испытывали они каждый день новое наслаждение и радость большую, чем радость в праздник.

И они прожили в постоянной радости, наслаждении и обильном и веселящем благоденствии за едой, питьём, развлечениями и увеселениями некоторое время, пока не пришла к ним Разрушительница наслаждений и Разлучительница собраний, опустошающая дома и дворцы и населяющая утробы могил. И были они перенесены из дольней жизни к смерти и оказались в числе умерших. Да будет же слава живому, который не умирает и в чьей руке ключи видимого и невидимого царства!»

Сказка о саидийце и франкской женщине (ночи 894—896)

Рассказывают также, что эмир Шуджа-ад-дин Мухаммед, правитель Каира, говорил: «Мы проводили ночь у одного человека из стран асСаида[635], и он угощал нас и оказывал нам уважение. А это был престарелый старец, человек со смуглой, очень смуглой кожей, и у него были маленькие дети, белолицые, и белизна их была напоена румянцем. И мы спросили его: «О такой-то, что это твои дети белые, а ты такой смуглый?» И старик сказал:

«Эти дети – от матери афранджийки[636], которую я взял, и у меня с нею была удивительная история». – «Одари нас ею», – сказали мы. И саидиец молвил: «Хорошо!»

«Знайте, – начал он, – что я как-то посеял в этом городе лён и выдергал его, и вычистил, и истратил на него пятьсот динаров. А потом я захотел его продать, но не приходило мне за него никаких денег. И мне сказали: «Отвези лён в Акку[637] – может быть, там ты получишь за него большую прибыль». (А Акка была в то время в руках франков.) И я отвёз лён в Акку и продал часть его с отсрочкой уплаты на шесть месяцев. И когда я его продавал, вдруг прошла мимо меня женщина, афранджийка, – а у франкских женщин обычай ходить по рынку без покрывала, – и она подошла ко мне, чтобы купить льна, и я увидел красоту, ослепившую мой разум. Я продал ей немного льна и был уступчив в цене. И женщина взяла его и ушла, а потом, через несколько дней, она пришла снова, и я продал ей немного льна и был ещё более уступчив, чем в первый раз. И женщина ещё раз приходила ко мне и узнала, что я её люблю, а она обычно ходила с какой-то старухой, и я сказал старухе, что была с нею: «Я охвачен любовью к ней; схитришь ли ты, чтобы мне с ней сойтись?» – «Я ухитрюсь в этом для тебя, – сказала старуха, – но пусть эта тайна не уходит от нас троих – меня, тебя и её, и вместе с тем тебе неизбежно потратить деньги». – «Если пропадёт моя душа за близость с нею, – это немного!» – воскликнул я…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Восемьсот девяносто пятая ночь

Когда же настала восемьсот девяносто пятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что старуха, ответив этому человеку согласием, сказала: „Но пусть эта тайна не уходит от нас троих – меня, тебя и её, и тебе неизбежно потратить деньги“. И он воскликнул: „Если пропадёт моя душа за близость с нею, – это немного!“

И они сошлись на том, что он даст женщине пятьдесят динаров и она придёт к нему, и купец приготовил пятьдесят динаров и вручил их старухе, и та взяла эти пятьдесят динаров и сказала: «Приготовь для неё место в твоём доме, она придёт к тебе сегодня вечером». «И я пошёл, – рассказывал купец, – и приготовил сколько мог еды, питья, свечей и сладостей, а мой дом стоял над морем, и дело было летом, поэтому я постелил на крыше. И пришла афранджийка, и мы поели и попили, и спустилась ночь, и мы легли под небом (а луна светила на нас) и стали смотреть на отражение звёзд в море. И я сказал про себя: „Не стыдно тебе Аллаха великого, славного! Ты, чужеземец, лежишь под небом и над морем и нарушаешь волю Аллаха с христианкой! Ты заслуживаешь наказания огнём! Боже мой, призываю тебя в свидетели, что я воздержался от этой христианки сегодня ночью, стыдясь тебя и страшась твоего наказания“.

И я проспал до утра, а женщина поднялась на заре, сердитая, и ушла к себе, и я прошёл в свою лавку и сел там. И вдруг та женщина прошла мимо меня со старухой, сердитая, и она была подобна месяцу, и тогда я погиб и сказал про себя: «Кто ты такой, чтобы бросать такую девушку? Разве ты Сирри ас-Сакати, или Бишр-Босоногий, или Джуней Багдадский, или Фудейль ибн Ийяд?»[638] И я догнал старуху и сказал ей: «Приведи её ко мне снова!» И старуха сказала: «Клянусь Мессией, она теперь не вернётся к тебе иначе как за сто динаров!» – «Я дам тебе сто динаров», – сказал я и дал старухе сто динаров. И женщина пришла ко мне второй раз. И когда она оказалась у меня, ко мне вернулась та же мысль, и я воздержался и оставил женщину ради великого Аллаха, а потом я вышел и пошёл в своё помещение. И прошла мимо меня та старуха, сердитая, и я сказал ей: «Вернись с ней ко мне». И старуха воскликнула: «Клянусь Мессией, ты больше не порадуешься ей у себя иначе как за пятьсот динаров и умрёшь в тоске!»

И я задрожал, услышав это, и решил, что потеряю все деньги, вырученные за лён, и выкуплю этим свою душу, и не успел я опомниться, как слышу, глашатай кричит и говорит: «О собрание мусульман, перемирие между нами и вами окончилось, и мы даём тем, кто ещё здесь остался, отсрочку на неделю – пусть кончают дела и уходят в свои страны!»

И женщина перестала ходить ко мне, а я принялся собирать плату за лён, который люди купили у меня с отсрочкой, и выменивать то, что осталось. И, взяв с собою хороших товаров, я вышел из Акки, и было у меня в сердце то, что было от сильной любви и страсти к афранджийке, так как она взяла моё сердце и мои деньги. И я вышел, и пошёл, и достиг города Дамаска, и продал товары, которые взял в Акке, за высшую цену, так как они больше не поступали из-за окончания срока перемирия, и послал мне Аллах (слава ему и величие!) отличную прибыль.

вернуться

635

Ас-Саид – арабское название верхнего Египта.

вернуться

636

Афранджийка – жительница Афранджии, то есть Европы.

вернуться

637

Акка (европейское название – Сен Жан д'Акр) – город и порт в западной Палестине С 1104 по 1187 год-столица владений франков в «Святой Земле» Затем Акку завоевал султан Салах-ад-дин (Саладин). В 1191 году город вновь перешёл в руки христиан. Их владычество продолжалось после этого сто лет. В 1291 году султан аль Малик аль-Ашраф занял Акку и тем положил конец господству христиан в Палестине.

вернуться

638

Знаменитые аскеты и мистики, жившие в VIII—IX веках.