Маркби вернулся довольно быстро; на подносе он нес две тарелки.

— Это вам, а это мне. — Он протянул ей тарелку, салфетку, нож и вилку и сел на коврик напротив.

Мередит оглядела странную массу у себя на тарелке и недоверчиво поковыряла ее вилкой.

— Что вы сделали?

— Счистил и выкинул с котлет горелую корочку. Мясо нарезал кусочками и добавил к ним то, что еще можно было спасти от риса, все это положил в сковороду, добавил бульонный кубик, подлил воды и прокипятил.

Мередит опасливо попробовала его стряпню. Маркби пристально наблюдал за ней.

— А еще я добавил туда помидоры из салата.

Мередит проглотила и облизнулась:

— Мм… совсем неплохо. Вкус необычный.

— Вот видите? — Он ткнул в ее сторону вилкой. — Никогда нельзя отчаиваться!

— Не утешайте, кухня не для меня.

Маркби смерил ее задумчивым взглядом.

— Вот что я скажу. У вас ответственная и трудная работа. Вы обязаны налаживать отношения с представителями иностранных властей, выручать наших туристов, у которых украли деньги, паспорт… в общем, помогать людям, оказавшимся за границей в затруднительном положении. Это, скажу я вам, не уступит иным катаклизмам. Помимо этого приходится еще перелопачивать горы документов. Консул выдает паспорта, вызволяет из-за решетки подданных ее величества. Разве это не подвиг? Так зачем вам нужны еще и подвиги на кухне?

— Это почти все женщины умеют. Гарриет умела.

— Но ведь она почти ничем больше не занималась, верно? Только каталась верхом да иногда, под настроение, писала статейки в журналы. Конечно, — тихо продолжал Маркби, — ее смерть стала для вас большим ударом. Она ведь была вам симпатична? Вы с ней сразу нашли общий язык? Она погибла у вас на глазах, и вы испытали шок. А сейчас проявляются последствия шока. Медики называют такое состояние «посттравматический синдром».

— Да, Гарриет действительно была мне симпатична. К сожалению, мы не успели с ней подружиться как следует. Но, как мне кажется, общий язык мы с ней нашли. Странно… — Мередит помолчала. — У Гарриет была масса знакомых, видимо, несколько любовников, но настоящих друзей у нее, по-моему, не было. Таких, с кем можно не притворяться, говорить обо всем или ни о чем, даже спорить. Вы ведь понимаете, что такое «друзья»? — Она снова помолчала. — Как мы с вами.

— А, да… — без всякого выражения произнес Маркби, опуская голову. — Как мы с вами.

Глава 6

Мередит проснулась при звуках старомодного шлягера из радиочасов. Песенка мелодично и вместе с тем неотвратимо напомнила о том, что наступил понедельник. Она села. Скоро половина восьмого, выпуск новостей. Надо послушать новости, а потом вставать — не потому, что надо, но потому, что она не любила подолгу валяться в постели. Раз уж проснулась, нечего лениться. Но сейчас… Разве есть какая-то необходимость выскакивать из теплой постели и метаться по дому?

Мередит никак не могла привыкнуть к тому, что ей не нужно идти на работу. Если она смотрела утром буднего дня на часы и видела, что часовая стрелка перевалила за семь, ее охватывала паника. Ей казалось, что она опаздывает. Поэтому она даже не очень жалела о том, что праздники кончаются и скоро ей придется ездить на работу. Что с того, что нужно будет рано вставать и мчаться на вокзал? Праздники — вещь хорошая, но Мередит скучала по работе, по привычной жизни. Вот что значит жить одной! Алан сейчас, наверное, уже встает… да нет, что там, уже встал. Завтракает, бреется, принимает душ или осматривает свои комнатные растения перед уходом. Он тоже живет один и вполне привык к такому состоянию. Как и она.

Впрочем, скоро Мередит поняла, что она в доме не одна. Снизу послышался звон посуды, потом скрипнула ступенька, и в дверь постучали. Не успев испугаться, она услышала знакомый голос, приглушенный толстой дверью:

— Мисс Митчелл, вы проснулись? Я принесла вам чай!

— Входите, миссис Бриссет! — крикнула Мередит, приподнимаясь и облокачиваясь на подушки. Увидев миссис Бриссет в цветастом комбинезоне и с подносом в руках, она невольно воскликнула: — Вот это сюрприз! Ведь сегодня не ваш день…

Она осеклась, вспомнив, что по понедельникам миссис Бриссет убирается… точнее, убиралась у Гарриет, и мысленно обругала себя за несообразительность.

— Надеюсь, вы не против, что я пришла, мисс Митчелл? — Миссис Бриссет поставила поднос на стол. — Дело-то в чем? Уж сколько лет подряд я убираюсь у мисс Нидэм по понедельникам. Ну и… привыкла, что ли. Но сейчас в «Плющ» нельзя — буду дожидаться, пока приедет кузина мисс Нидэм и скажет, нужна я ей или нет. Мне позвонил мистер Симпсон, адвокат мисс Нидэм из Бамфорда. Очень славный пожилой джентльмен, старой школы, ну вы меня понимаете? Он вел дело о разводе нашей Дон… мисс Нидэм его попросила. Она, бедняжка, замечательно относилась ко всей нашей семье.

Миссис Бриссет потерла лицо рукой, загрубевшей от работы.

— Мистер Симпсон так и сказал: мол, кузина миссис Бриссет сама со мной свяжется. Что вам приготовить на завтрак?

— Но я ведь могу и… — Мередит не закончила фразу. Бедная женщина, очевидно, хочет чем-то себя занять, как-то избыть горе. Гарриет умерла совсем недавно, а миссис Бриссет привыкла к определенному распорядку. Вот теперь хочет услужить и ей… — О, как мило с вашей стороны, — сказала она, — если можно, сварите мне яйцо. Я люблю вкрутую и чтобы потверже. Прямо как резиновое.

— Будет исполнено, мисс. Уж я присмотрю. Пейте чай, а то остынет.

Миссис Бриссет вперевалку вышла из комнаты и зашагала вниз по лестнице. Мередит пила чай и жалела миссис Бриссет. Бедная она, бедная! Какой ужас!

Спустившись вниз, Мередит увидела, что стол уже накрыт к завтраку. На плите весело шипел чайник. На сетке для тостов лежал хлеб, порезанный аккуратными треугольниками. На столе стояла стеклянная масленка, а яйцо с шумом ударялось о стенки кастрюльки.

— Вы сказали вкрутую. — Миссис Бриссет осторожно вынула яйцо из кипятка, поставила в рюмку и накрыла вязаным колпачком, очень похожим на те, что носила она сама, только маленьким. — Твердое, как камень!

— Да, именно то, что надо. Огромное вам спасибо!

— Я просто заглянула, — продолжала миссис Бриссет, заливая водой кастрюльку, в которой варилось яйцо. — Ну, к мисс Нидэм… решила прибраться, потому что скоро приедет ее кузина.

Мередит изумленно вскинула голову.

— Прибраться? — Сердце у нее упало. — А вы… м-м-м… случайно, ничего не выбросили — скажем, мусор из корзинки?

— Нет. Мистер Симпсон велел оставить все как есть. Я только прошлась тряпкой, вытерла пыль. Я ведь убиралась в «Плюще» в четверг, в тот самый день, когда бедная мисс Нидэм… В общем, там еще чисто. И все осталось точно так, как было, когда она после Рождества поехала на охоту. Посуду я перемыла, прибралась на кухне, застелила постель… ну и все.

— Много там было грязной посуды? — спросила Мередит как можно простодушней.

— Как обычно, — ответила миссис Бриссет.

Мередит не стала настаивать. Пока она ела, миссис Бриссет сновала по кухне с самым решительным видом. Было видно, что ее что-то гнетет. Наконец Мередит отважилась спросить:

— Вас что-то беспокоит?

Миссис Бриссет круто развернулась к ней:

— Да, беспокоит! Трудно мне молчать, вот как, надо с кем-нибудь поделиться. Фред, мой муж, конечно, в курсе, но он у меня как всегда. Говорит, мол, суетишься из-за ерунды. Но это не ерунда, уж поверьте мне. Я мисс Нидэм хорошо знала!

— Может, сядете? — предложила Мередит. — Выпейте чаю. В чайнике еще много.

Миссис Бриссет охотно взяла чашку и присела за стол. Поставив крепкие локти на скатерть, она подалась вперед и доверчиво прошептала:

— Не дает мне покоя, что сказал мистер Симпсон.

— Адвокат? Неужели… если хотите, расскажите.

— Да ладно, все равно скоро все откроется — в суде-то. Ужас! — вдруг выпалила миссис Бриссет.