– Ваша Тибби… ей около тридцати пяти лет, небольшого роста, опрятная, у неё каштановые волосы, карие глаза, а на мужчин она смотрит так, как будто они ничтожнее червяка?
– Да! – воскликнула Калли. – Это в точности портрет моей дорогой Тибби. А почему мы тогда уезжаем, если она в противоположной стороне?
– Потому что ваша дорогая Тибби в беде, – сообщил ей Итен Делани. – Она только что отчаянно пыталась избавиться от меня. И дала мне вот это.
И он подал ей записку.
Калли прочла её.
– О, Боже! Это я виновата, – она скомкала клочок бумаги слабыми пальцами, ужасно побледнев.
– Что там написано? – спросил Гэйб, но она ничего не слышала.
Осторожно он вытащил бумагу из её сжатых пальцев и прочитал вслух:
– «Помогите. Меня насильно удерживают бандиты-иностранцы. Пожалуйста, сообщите властям. Мисс Дж. Тибторп. Роуз Коттедж.»
Гэйб посмотрел на Калли.
– Вы знаете, что это за бандиты-иностранцы, не так ли?
Она вздрогнула и кивнула.
– Граф Антон и его люди. Он – двоюродный брат моего мужа, – она мрачно посмотрела на Гэбриэла и произнесла приглушённым голосом: – Он… он хочет убить Ники. И меня, думаю, тоже.
– Что ж, у него ничего не получится, – спокойно ответил Гэйб. – Так что нет причины выглядеть так несчастно. Скажите, сколько у этого человека может быть людей?
Она отчаянно покачала головой.
– Я не знаю.
– Предположу, что в доме три или четыре человека, – сказал Итен. – Не переживайте, мэм, – добавил он. – Капитан обязательно придумает план.
Она повернулась к Гэбрилу.
– Правда?
– Да, – сказал Ренфру с едва заметной улыбкой. – Не переживайте, мы вызволим вашу подругу.
Он говорил так спокойно и уверенно, но Калли беспокоилась. Граф Антон был безжалостным, злым человеком, а там, где никто его не знал, ему даже не нужно было притворяться, что он не такой.
Впереди показался перекресток, и Гэбриэл воспользовался дополнительным пространством, чтобы развернуть двуколку.
– Ники, надеюсь, ты помнишь, чему я тебя учил, потому что назад поведешь экипаж ты.
– Я могу править, – сказала Калли. – Не скажу, что получаю от этого удовольствие, но Руперт, мой муж, заставил меня выучиться.
– Отлично, в таком случае, будете править вы. Но сначала, наденьте это, – он снял свой сюртук и кинул ей. – И мою шляпу тоже. Я не хочу, чтобы люди в доме видели, что вы – женщина.
Он снял с неё шляпку и помог надеть сюртук, который оказался слишком велик для неё. Гэйб подвернул рукава и застегнул пуговицы, затем надел свою шляпу ей на голову.
– Я чувствую себя нелепо, – пробормотала она.
Гэйб улыбнулся.
– Вы восхитительно выглядите. Накиньте этот плед на юбки. Хорошо, вот так. Теперь, езжайте домой – в усадьбу. Расскажите Гарри, что случилось, и он обо всем позаботится.
– А что насчет Ники? – спросила она. – Они и его будут искать.
Она бросила взгляд на отсек для собак сзади каррикла и вопросительно посмотрела на Гэйба. Он угадал её намерения. Сзади экипажа был встроен отсек для охотничьих собак. Он вполне мог бы вместить маленького мальчика и скрыть его от посторонних глаз, подумал Гэйб. Отличная идея.
Повернувшись к Ники он начал:
– Ники, я хочу, чтобы ты… – но внезапно замолчал. Лицо Ники и его огромные зелёные глаза, казалось, застыли, это была миниатюрная копия его матери. Губы мальчика дрожали, но его маленькое, тоненькое тельце держалось ровно, как у солдата, челюсти были сжаты. Ники приготовился смело встретить свою судьбу.
Ничто на земле не могло заставить Гэбриэла велеть этому храброму мальчику спрятаться в коробке-гробу, как напуганному зайцу.
Он бросил на Калли предупреждающий взгляд и сказал мальчику:
– Позаботился о своей матери.
Она неодобрительно посмотрела на него и открыла рот, чтобы возразить, но он незаметно покачал головой.
– Да, сэр! – ответил Ники, как маленький солдат, и Гэйб увидел, как Калли, посмотрев на сына, закусила губу.
– Твоя мама будет управлять лошадьми и не сможет смотреть по сторонам. Ты должен быть её глазами и ушами, смотреть, нет ли на дороге чужестранцев.
– Да, сэр.
– Если кого-нибудь увидишь, ты должен сказать маме, и если она посчитает, что есть опасность, она передаст поводья тебе. Я уверен, ты справишься. У тебя хорошо получалось. Я верю, ты останешься хладнокровным при любых обстоятельствах.
Ники сглотнул, но его грудь раздулась от гордости.
– Да, сэр.
Гэйб помог Калли залезть на место извозчика, потом из потайного отделения рядом достал два пистолета и проверил их.
У Калли расширились глаза.
– Но ведь если вы будете стрелять в людей графа Антона, Тибби может …
– Я не собираюсь ни в кого стрелять. Это для вас.
– Меня? Но…
– Всё, что вам нужно будет сделать, это нацелиться и спустить курок. Они заряжены, – он положил пистолеты рядом с Калли. – Не важно, если вы не попадёте в них. Мы вас услышим и будем знать, что вы в беде, и мы придём.
– Но я не знаю, как…
– Держите крышку тайника открытой. Он предназначен для того, чтобы, не мешкая, выхватить пистолет в случае появления грабителей или разбойников, промышляющих на дорогах. Всё, что вам нужно сделать, это передать вожжи Ники и вытащить пистолеты.
– Но люди в доме Тибби будут вооружены…
– И я тоже, мэм, – сказал Итен Делани и неуловимым движением, словно из воздуха, извлёк блестящий клинок.
Она посмотрела на мистера Ренфру глазами, полными отчаяния.
– Не беспокойтесь за нас, – сказал он ей. – Мы же солдаты, помните?
– Но вы не знаете, сколько…
Он едва заметно улыбнулся.
– Это не важно.
Она перевела взгляд с одного мужчины на другого.
– Но…
Гэбриэл погладил её руку.
– Не беспокойтесь за нас. Мы с Итеном можем о себе позаботиться. Просто сконцентрируйтесь на том, чтобы довезти себя, Ники – и моих лошадей – в Грейндж целыми и невредимыми. И расскажите всё Барроу. Остальное мы сделаем сами. А теперь, позвольте посмотреть, как вы держите поводья.
Она обеспокоено взглянула на него, но обернула вожжи вокруг кистей так, как нужно, и Гэйб кивнул.
Он наклонился вперед и, прежде чем Калли сообразила, что он делает, крепко, быстро и страстно поцеловал её в губы.
– Берегите себя. Теперь езжайте.
Ренфру спрыгнул вниз и хлопнул кобылу по крупу. Лошади резко тронули с места. Он наблюдал за ними, пока Калли не свернула налево, направив повозку по тропинке назад в Грейндж, прочь от посёлка Уэст Лалворт. За ними не следовало ни души.
Он подождал, пока экипаж не скроется из виду, потом повернулся к Итену.
– Сколько их там может быть?
– С ней в доме как минимум двое, может, больше. Я слышал несколько голосов.
Гэйб кивнул.
– Хорошо. Тогда план такой, – сказал он и объяснил ирландцу, что он конкретно хочет, чтобы тот сделал.
Итен присвистнул.
– Дерзкий план, не говоря уже, что рискованный для вас.
Гэйб состроил гримасу.
– Просто делай так, как я тебе сказал, а о себе я побеспокоюсь сам, – он усмехнулся. – Честно говоря, я жду этого с нетерпением.
– Наскучила мирная жизнь, а, сэр?
– Немного, – признался Гэйб. Жизнь была скучной…до того, как приехала она.
Итен усмехнулся.
– Тогда приступим.
Гэйб перелез через каменную стену и украдкой обошёл дом. Он дал сигнал Итену, который открыто вышагивал по дороге, громко насвистывая, а затем снова свернул на тропинку, ведущую к дому Тибби. Ирландец обвязал поводья вокруг куста, затем пошёл по гаревой дорожке, и, всё ещё насвистывая, постучал в дверь.
За дверью послышался шёпот, похожий на спор, и только потом дверь со скрипом открылась, и оттуда выглянула Тибби. Когда она увидела Итена, её глаза расширились от изумления.
Он улыбнулся и подмигнул ей.
На её бледных щеках выступила краска. Но это не был румянец смущения, это была злость.
– Простите, что снова беспокою вас, мэм, – громко сказал ирландец, стараясь, чтобы его акцент был ещё сильнее, чем обычно, и чтобы казалось, что он немного пьян. – Но я забыл, что у меня с собой есть карта, чтобы избежать неправильных указаний к Роуз Бэй Фарм – ферме, где продают жеребца, вы помните, о котором я вам рассказывал – чемпиона. Ну вот, я подумал, покажу вам карту и посмотрю, сможете ли вы дать мне толковые указания, куда ехать.