Во время всеамериканского турне Джон Бринкли приложил руку и к развитию легендарного Голливуда. Сделал он это опосредованно — пересадил козлиные яйца издателю «Лос-Анджелес Таймс» Гарри Чандлеру, который вознес милфордского кудесника до небес и — главное — рекомендовал его услуги всем своим приятелям — стареющим владельцам фабрики грез.
Однако Гарри Чандлер подарил Бринкли нечто большее, чем дружбу Карла Леммле (создателя Universal Pictures), Адольфа Цукера (Paramount), Луиса Меера (Metro-Goldwyn-Mayer) и Гарри Когана (Columbus). Он подарил ему свежую идею!
Как-то раз Гарри Чандлер похвастался своим новым приобретением — KHJ, первой радиостанцией в Лос-Анджелесе. Бринкли мечтательно зажмурился: «Вот бы и мне такую, хотя бы маленькую! Буду развлекать пациентов в милфордской клинике».
Но у Бринкли никогда ничего не получалось маленького, половинчатого, такого, как у всех. Ему всегда требовалось все самое лучшее, самое необычное, самое большое. Поэтому в сентябре 1923 года в эфире раздались позывные сверхмощной радиостанции (первой в штате Канзас!) под названием KFKB 1050 («Kansas First, Kansas Best» — «Первая в Канзасе, лучшая в Канзасе»). Мощности вещания — 1000 ватт — хватало, чтобы сигнал был слышен почти у самого побережья Атлантики.
KFKB явилась революционным словом в истории американского радиовещания: такого магического сплава тотальной пропаганды личного бизнеса, сеансов массового гипноза, заклинаний, мракобесия, фольклорной музыки и беспрестанных библейских проповедей страна не знала. Даже в наше время KFKB не имеет аналогов (хотя бы потому, что подобную станцию прикрыли бы в первый же день вещания).
Благодаря Интернету любой желающий сегодня может послушать архивные записи KFKB. На меня они произвели неизгладимое впечатление, сравнимое разве что с культовым фильмом «Ведьма из Блэр». Вот дословный перевод небольшого отрывка мозговой клизмы, которую электродоктор собственноручно ставил каждый день многомиллионной аудитории: «Слушайте меня! Вы сейчас сопротивляетесь, многие из вас, я чувствую это! Слушайте меня в утренних и вечерних передачах. Вы же сами знаете, что больны. Вы сами знаете, что ваша простата поражена тяжелой болезнью. Вы сами знаете, что, если немедленно не предпринять мер, вы попадете в заботливые руки работников морга, которые на холодной мраморной плите будут бальзамировать вас для похорон. Почему же вы сопротивляетесь?! Почему тянете время и не решаетесь все изменить в тот момент, когда я предлагаю вам такие низкие расценки на услуги с пожизненной гарантией? Звоните немедленно в клинику Бринкли, пока не поздно!» Или вот еще: «Не позволяйте дипломированным специалистам загнать вас в могилу своими двухдолларовыми консультациями, обращайтесь к доктору Бринкли, воспользуйтесь преимуществом нашей Комплексной Операции».
Казалось, Бринкли был прирожденным проповедником. Его самореклама на грани гениальности, шустрая скороговорка, приятный вкрадчивый голосок, речь, перемежаемая прибаутками, грамматическими ошибками и неправильно поставленными ударениями, органичный закос под деревенского лекаря — все это было близко и понятно простым американцам, которые в страхе шарахались от громоподобного, давящего на психику вещания радиостанций больших городов.
Одноэтажная Америка однозначно проголосовала за электродоктора. Знаете, какова была отдача от его радиопроповедей? Три тысячи писем ежедневно! Бринкли пришлось в авральном порядке выстроить новое почтовое отделение в Милфорде и выплачивать из собственного кармана зарплату удесятерившемуся штату. Хотя чему ж тут удивляться? Эффект вполне прогнозируемый: на фоне «холодной мраморной плиты» сегодняшний добрый доктор Блендамед, ласково постукивающий ложечкой по куриным яйцам, размякшим от кариеса, смотрится незатейливым Айболитом.
Успех KFKB был полным и сокрушительным. В 1929 году монструозному детищу Бринкли вручили золотой кубок и титул самой популярной радиостанции Америки.
Коньком Бринкли было высмеивание официальной медицины. Не было ни одной передачи, в которой бы электродоктор отказал себе в удовольствии пройтись по дипломированным эскулапам. Любимой поговоркой Бринкли была фраза: «Апостол Лука, между прочим, тоже был квэком и не числился в членах Американской медицинской ассоциации». Народ стонал от удовольствия.
В 1927 году бизнес доктора Бринкли, построенный на смеси из конвейерного вживления козлиных яиц и радиопропаганды, достиг невероятных размеров: ежедневно в клинику Милфорда прибывало 500 пациентов. Не все они созревали для Комплексной Операции, большинство отделывалось одноразовой консультацией, которая, правда, все равно обходилась в 25 раз дороже, чем у простого дипломированного доктора. Те же, кто «решался на козла», сразу отстегивали 750 долларов, согласно непреложному правилу Бринкли: «Деньги вечером, железы утром!» После чего мужчины поселялись в специально отстроенной в центре Милфорда гостинице и терпеливо ожидали своего звездного часа — порождения с Тоггенбергом. Ждать приходилось подолгу: клиника проводила лишь 50 операций в месяц.
Однако ежемесячный приток 37 тысяч 500 долларов не разнежил коммерческий гений Джона Бринкли, и он продолжил изобретение новых медицинских схем. На своей любимой радиостанции он запустил еще один суперпроект под названием «Медицинский опросник» (The Medical Question Box).
У Опросника была предыстория. Еще до создания KFKB Бринкли активно занялся торговлей медикаментами по почтовой рассылке. В двадцатые годы эта форма маркетинга вошла в моду и применялась повсеместно. Однако именно повсеместность и популярность сыграли с рассылкой злую шутку: потенциальные покупатели быстро привыкли к макулатуре в своих ящиках и стали выбрасывать все это добро в мусорную корзину не читая (что делают и по сей день). Электродоктора это не устраивало, поэтому он придумал блестящий ход: создал «Национальную фармацевтическую ассоциацию доктора Бринкли», которая объединила тысячи реально действующих аптекарей от океана до океана. Всем участникам ассоциации были розданы специальные списки популярных лекарств, в которых каждому препарату был присвоен собственный номер. При этом цены на лекарства в списке устанавливались в среднем в шесть раз более высокие, чем в обычной розничной продаже. Поясню на примере: скажем, обычные капли от насморка получали в списке Бринкли номер 114. В результате этой несложной операции их цена увеличивалась с 10 центов до 60.
Возникает вопрос: «Кто же согласится покупать лекарство в шесть раз дороже?» Именно для решения этой проблемы и было создано радио-шоу «Медицинский опросник». Каждый день на KFKB приходило несколько тысяч писем от взволнованных радиослушателей, которые описывали свои реальные и мнимые болезни и спрашивали совета у народного доктора. Бринкли зачитывал письма в «Медицинском опроснике», а затем давал рекомендации по своему магическому списку: «Мистер Джонс из Уичиты, штат Канзас, похоже, у вас самая настоящая подагра! Немедленно отправляйтесь в ближайшую аптеку, состоящую в Национальной фармацевтической ассоциации доктора Бринкли, и купите себе медикаменты под номерами 69, 82 и 34!»
Знаете, сколько денег делали аптекари, участвующие в программе Бринкли? До 100 долларов в день! При этом у фармацевта на соседней улице, не являющегося членом Ассоциации, доход редко превышал 10 долларов в неделю. По договоренности, за каждое проданное лекарство по списку Бринкли получал 1 доллар. По самым скромным подсчетам, на торговле по спискам электродоктор делал как минимум полмиллиона долларов ежегодно. Доходность Фармацевтической ассоциации даже превышала доходность операций по пересадке козлиных желез!
Каково было смотреть на это чудовищное обогащение честным дипломированным докторам? Бринкли утопал в роскоши: к сорока годам он практически владел целым городом — Милфордом, купил себе самолет, 115-футовую яхту, его жена Минни блистала на провинциальных вечеринках самыми дорогими в Америке бриллиантовыми колье. Бринкли обрастал важными связями и знакомствами, причем не только в Голливуде и Канзас-Сити, но и в Вашингтоне, среди больших политиков.