Что касается остальных членов семьи, — Натальи Константиновны Давыдовой и Софии Владимировны, — то за ними было установлено мягкое и ненавязчивое (в случае с Софией — ОЧЕНЬ ненавязчивое) наблюдение, с указанием наблюдателям в случае необходимости помочь дамам и по возможности спасать тех несчастных, что попытаются проявить к ним агрессию. Так же, им было приказано фиксировать все проявления сверхъестественного, что могут происходить с наблюдаемыми. В случае если в поле зрения появится Олег или другой маг, — соблюдая предельную вежливость (как показала расследование, — вежливость вещь совершенно необходимая при общении с магами и их родичами) постараться вступить с ним в контакт.

Последнее указание было дано 'на всякий случай'. Судя по рассказу Софии, возвращаться на родину без крайней нужды Олег отнюдь не планировал. У него и в ином мире забот хватало, так что, защитив своих родичей, он посчитал свой сыновний и братский долг полностью выполненным, и немедленно удалился по своим делам.

В общем и целом, на протяжении почти полугода с момента создания отдела, его основной задачей и являлся контакт и взаимодействие с данной 'веселой' семейкой. Кроме этого, единственное, чем доводилось заниматься Квашенникову, было разворачивание агентурной сети, проверка различных 'мистических' слухов (до сих пор, с приятной регулярностью оказывающихся лишь досужей болтовней, да результатом чересчур богатой фантазии 'свидетелей'). Еще его службе, включавшей в себя, присматривала за Украиной, где на территории Чернобыльской зоны отчуждения последнее время стало происходить что-то странное. Однако, ввиду того, что это происходило на чужой территории, более того, на территории страны, отношения с которой последнее время складывались отнюдь не лучшим образом, присмотр в основном заключался во внимательном чтении посвященных этим событиям газетных статей да аналитической работы.

И вот. Новое дело. Квашенников с ненавистью посмотрел на лежащую перед ним папку, после чего поднял трубку внутреннего телефона, вызывая заместителя.

— Сереж, собирай наших, — с печальным вздохом скомандовал он. — В девять ноль-ноль, ко мне на совещание.

— Что такое? — настороженно поинтересовался майор Сергей Аркадьевич Серпенцев, один из лучших аналитиков города, старший инспектор тринадцатого отдела и его заместитель.

— Семь трупов. Найдены позавчера на поляне в Уктусском лесопарке в девятнадцать тридцать вечера в полностью замороженном состоянии. Опознаны как члены бригады Оценщика в полном составе. Сам Оценщик, — с ними.

— И причем здесь мы? Обычные разборки.

— Притом, что убили их весьма необычным образом. Все они найдены вмороженными в огромные кристаллы льда. По заключению патологоанатомов, погибли они мгновенно, от быстрого замерзания всех жидкостей в теле. Как сказал Андреич, подобного эффекта можно было бы добиться, опустив живого человека в бак с жидким гелием и продержав его там минут десять-двадцать. Вот только судя по следам, никакого жидкого гелия на поляне не было. Зато был какой-то тип, который, судя по оставленным следам, весил не более килограмма, при этом обладая стопой тридцать шестого размера.[18] Он, или она, — тут пока ясности нет, — обувь мужская, а вот размеры стопы намекают на невысокую даму, пришел, или пришла на поляну вместе с бригадой Оценщика, а ушел — один, оставив за собой семь кусков льда с мороженой бандитятиной.

— Мда… весело… — в тоне майора можно было разобрать что угодно, кроме веселья.

— Это еще не все. — Продолжил добивать своего подчиненного Квашенников. После того как этих граждан разморозили, в кулаке у Оценщика обнаружили камушек… Веселый такой камушек, — необработанный алмаз чистейшей воды весом порядка восьмидесяти карат. Тебе сообщить, сколько это в американских рублях будет, или пожалеть твои нервы?

— Да ладно уж… молчи. Сам прикину, — с присвистом выдохнул в трубку Серпенцев, которому в молодости как-то довелось расследовать дело о хищениях якутских алмазов и потому хорошо представляющий себе реальную стоимость данных камешков.

— Миллионов шесть вечнозеленых? — поинтересовался он после небольшой паузы.

— Ха, — грустно выдохнул Квашенников. — Я же сказал, — чистейшей воды. И никаких дефектов. Так что от десяти — и до бесконечности… — он интригующе помолчал.

— Ну что еще? — недовольно откликнулся его зам. — Чую же, у тебя еще что то в запасе… Давай, добивай старика.

— Да какой ты старик! — праведно возмутился Петр Иванович. Ты ж меня на три года моложе! Недавно ведь твое сорокалетие отмечали!

— Петя, имей совесть! — жалобно протянул майор имевший в отделе неофициальное прозвище 'Холмс' за страсть ко всякого рода загадкам. Справедливости ради, надо сказать, что разгадывал он их едва ли хуже этого литературного героя. Собственно, одной из важных причин, по которой Серпенцев и пошел в тринашку и была возможность заняться достаточно сложными и нетривиальными загадками.

— Ладно. — Сжалился подполковник. — Самый смак заключается в том, что обследовавшие алмаз эксперты, хором утверждают, что по химическим характеристикам камень не соответствует ни одному из известных ныне месторождений, и более того, с девяностопятипроцентной вероятностью, вообще не имеет к нашему миру никакого отношения.

— Мда… — протянул Сергей Аркадьевич. — Весело. Похоже, наш случай.

— А то. В общем, к девяти — ко мне. Дело я у милиции забрал, а то мало ли что они там наворотят, так что будем расследовать сами. Все. Жду на совещание.

— А вас не смущает тот факт, что оно все как-то чересчур уж хорошо кореллируется? — после ознакомления с документами, поинтересовался Паша Булатов, один из инспекторов оперативно-поискового отделения.

— Что именно? — устало переспросил Квашенников. 'Мозговой штурм' в который плавно переросло совещание, длился уже около трех часов и ему, выступающему в роли 'адвоката дьявола' уже несколько надоело находить логические нестыковки в предлагаемых версиях.

— Ну, в мае у нас появляются люди, способные сжигать тех, кто только задумается о том чтобы причинить им вред. Сейчас у нас появляются вмороженные в лед тела. Не замечаете? Прямая противоположность. Нет ли между этими двумя происшествиями связи?

— С семьей Давыдовых за последнее время никаких происшествий не было — немедленно откликнулся Роман Игнатьев, отвечающий за контакты с выявленными паранормами, и проходящий по спискам как капитан информационно-аналитического отделения.

— А я говорю не про них. Может, это конечно и случайное совпадение, но давайте не будем на это рассчитывать.

— На что ты намекаешь? — устало переспросил Петр Иванович.

— Да на то, что если полгода назад, в наш мир вначале заявился носитель огненной магии, а вот теперь, — носитель ледяной, причем, насколько нам известно, впервые за весьма немалый период, — не значит ли это, что в ближайшем будущем нам угрожает наплыв всякого рода колдунов и магов? Или не наплыв… не знаю. Мало данных. Но вот то, что в течении полугода, в нашем городе проявились носители, судя по мифам двух противоположных, и более того, антагонистичных магических сил, мне кажется неслучайно. Да еще и эти непонятные события в Чернобыле… В общем, думаю, на этот раз нам необходимо будет приложить все усилия, чтобы вступить в контакт с магом. Благо, на этот раз у нас имеются некоторые наработки по взаимодействию с носителями магических сил!

— Ну… тут ты загнул, — вмешался Серпенцев. — Во-первых, не наработки, а наработка, и заключается она всего лишь в том, что тому, кто находится под защитой мага, делать пакости категорически не рекомендуется, как бы оно не хотелось. А во-вторых, именно по взаимодействию с магами-то, у нас никакого опыта и не имеется. Только с теми, кого маг, причем, уточняю, вполне конкретный маг, пожелал защитить.

— Ладно. Хватит пустой болтовни. — Вмешался Квашенников. Пора и за работу. Ты, Рома, бери Николая, и Стаса и пробегитесь по окрестностям лесопарка. Вдруг кто чего видел… Вряд ли, конечно, но все-же… Андрей, на тебе эксперты. Стой у них над душой, пои водкой, да хоть пытай, — но пусть они выжмут максимум возможного из имеющихся. Нам отчаянно необходимы хоть какие-то данные.