Крылатая обезьяна вновь задействовала имплантированные ей специалные органы, ставшие природными сонарами и ещё раз, более тщательно, просканировала населённый пункт. Результат мысленного поиска обрадовал и приободрил её.

Оказывается, в этом поселении полно человеческих существ, в жилах ко- торых течёт такая горячая и вкусная кровь. Не все из них сейчас спят. Молодые особи, как он успел отследить, ещё гуляют по улицам. Недалеко отсюда слышна музыка, там они и кучкуются. Пришла пора вспомнить боевые навыки, выследить одинокую жертву и неожиданно напасть на неё…

Выйдя из-под вяза, монстр проковылял на середину двора, расправил за спиной мощные перепончатые крылья с острейшими когтями на концах, подпрыгнул и исчез в ночной выси, сделав два-три коротких взмаха.

ГЛАВА 15. Кровавая охота

Семиклассник Егорка Маслов старался зря не шуметь. Осторожно, чтоб не скрипнула, отворил калитку и на цыпочках пересёк подворье. Он крался словно вор-домушник, то и дело косясь то на тёмные, зашторенные окна спальни родителей, то на утопающее в густой тени крыльцо отчего дома.

В доме, похоже, все спали, и Егорка, легонько свистнув псу в будке что бы не брехал на своих, шмыгнул за угол сарая на заднем дворе.

"Фу-у! Кажется, пронесло!" — подумал он, вслушиваясь в ночные звуки. Но ничего подозрительного не услышал, только возню кур на нашесте за стенкой курятника. И то сказать, время позднее, и родители, видать, давно улеглись спать. А раз так, то покурить перед сном он сможет спокойно, без помех…

Курить Егорка начал аж с пятого класса, но ни отец, ни тем более дотошная мать, ни сном ни духом даже и не догадывались о его пристрастии: до того ловко он таился от них!

Да и как было не таиться, коли отец, иной раз набравшись самогону по самые брови, в пьяном угаре грозно приговаривал: "Мотри у меня, Егор, узнаю что куришь — убью! "

— Что ты! Одурел совсем, старый! — встревала заступаясь мать, — Рази можно обещать такое-то! Да родному дитяте? Шёл бы лучше спать. А ты, сыночек, и впрямь не балуй, не кури ты гадость энту! У нас в семье никто не курит! Отец вон — не курит, дед твой, мой свёкр — не курит… Братья мои також… Христом Богом заклинаю, не кури!

Ага, как же, не кури. Когда все вокруг смолят без остановки: и пацаны и девчонки, дружки и подружки… А он что, рыжий что ли, отставать от всех? Засмеют и заприкалывают!

Прикрыв ладонью огонёк разовой зажигалки, Егорка прикурил сигарету,

глубоко затянулся и попробовал пустить колечко. Это умение считалось за особый шик у подростков. Он не понаслышке знал, что пацаны, умеющие пускать кольца, пользовались особым успехом у девчонок в школе.

Кольца никак не хотели получаться и Егорка, разочарованный собственной неловкостью, бросил это занятие.

"Эх, ты! — корил он себя на все лады, — Неумёха! Два года куришь, а нормальные

кольца пускать так и не научился. Всё какие-то бублики дохлые вылетают…"

Делая последние затяжки он стал собираться: засунул зажигалку в полупустую

пачку "Мальборо", а саму пачку спрятал на старое испытанное место — под штре-хой! Снова затянулся и осмотрелся по сторонам — никого! Прислушался — тихо!

Только благодаря таким вот предосторожностям он до сих пор не попался с сига

ретой в руках ни родным, ни близким. Правда, старшая сестра знает, но она ни за что не скажет — сама дымит как паровоз…

Когда огонёк сигареты оказался где-то за сантиметр от фильтра, Егорка отчётливо услышал за спиной тихий шорох. Мгновенный испуг холодной вол- ной прокатился по всему телу.

"Попался! Отец? Мать? Неужели выследили? " — обожгла сознание паника.

Он бросил окурок на земь, каблуком вогнал его в податливую почву и выдохнув

из лёгких остатки дыма, резко обернулся.

Что такое?! За спиной никого не было!

Егорка пристально вгляделся в темноту. Впрочем нет, вон из-за дальнего угла са-

рая показалась расплывчатая тень. Похоже женщина… Мать? Сестра? Да нет, не они: фигура какая-то не такая. Идет покачиваясь, рукой придерживаясь стены…

Кто бы это мог быть? Чего ей тут надо?

Между тем незнакомка быстро приближалась к Егорке, который почти успокоился, поняв, что это не отец и не мать, а больше он никого и не боялся. Когда она подошла, ещё чуть ближе, он разглядел, что это незнакомая старуха, одетая во всё чёрное. Платок опущен на глаза, лица не разобрать…

— Эй, ты чего это по чужим дворам шастаешь? — повысил голос Егорка. Чувствуя

правоту, он повёл себя вызывающе грубо.

— Чего тебе тут, мёдом намазано? А ну давай, вали с нашего двора, покуда я отца не кликнул!

Старуха послушно остановилась, сверкнула на него тёмным глазом из-под платка и вдруг молниеносно протянула к Егорке сухую руку с растопыренными крючковатыми пальцами. Она напомнила подростку лапу хищной птицы. И хотя до него было не ближе двух метров, рука старухи сама собой удлиннилась. Её тонкие корявые пальцы с обломанными грязными ногтями пребольно впились в его плечо. Сквозь тонкую материю рубашки он почувствовал, как ледяной холод сковал мышцы плеча. Егорка вскрикнул от испуга и задрожал…

— Тс-с-с, ш-шанок! — злобно прошипела старая карга и одним прыжком подско- чила к подростку вплотную.

— Заткнись и слушай, сопляк. Ты пошто это, поганец, мавоному котику усы огнём подпалил? Ась?

Она зыркнула вниз и онемевший от ужаса Егорка увидел у её ног совешенно чёрного котищу. Тот довольно урча так и ластился к старухе.

"Да это же мелеховская колдунья! " — запоздало догадался подросток, чувствуя как сердце ухнуло куда-то вниз, к пяткам. Узнал он и старухиного кота…

Обливаясь холодным потом, Егорка вспомнил, как каких-то полчаса на-зад в одиночестве брёл по тёмной, освещённой только яичным светом луны, деревенской улице. Он возвращался домой из гремевшего музыкой клуба,

где ещё продолжалась ночная дискотека. В правой руке у него покоилось горлышко наполовину опустошённой пивной бутылки "Балтика N3", а в левой — обглоданный хвост копчёной скумбрии. Вот так, попивая пивко и грызя хвост, он неспеша пылил домой.

Ночь выдалась тихой и душной. Ничто не нарушало покоя спящей деревни. Музыка в клубе и перебранка дворовых собак — не в счёт! Да ещё в

придорожных кустах трещали сверчки.

Так бы он и добрёл до родной хаты без приключений, да только как на грех вдруг увидел на пустыре между двух дворов, там где улица делала неболь- шой поворот и дорога затем пересекала неглубокий овражек с журчащим по дну ручейком, сидящего в лопухах большущего чёрного кота.

Тот, казалось, поджидал Егорку, с интересом следя за каждым его шагом. Желание созоровать возникло у подростка спонтанно!

"Счас будет потеха! — обрадовался он и протянув коту рыбий хвост, позвал — Кис-кис-кис! "

В этой же руке он незаметно зажал и зажигалку…

Кот, радостно мяукнув, доверчиво потянулся мордочкой к рыбе… и тут Егорка чиркнул колёсиком! Настроенное на "максимум" пламя ударило не хуже огне-мёта и с треском подпалило длинные кошачьи усы.

Перепуганный, ослеплённый и обожжённый котище истошно заорал на всю улицу и сиганув в темноту, скрылся в кустах бузины. Глядя на него, Егорка смеялся до слёз. Шутка получилась что надо!

Он допил пиво и швырнул пустую бутылку в бурьян, но кота там уже не оказалось. Успел удрать или затаился? А, чёрт с ним! Посмеиваясь, Егорка продолжил свой путь. Откуда ему было знать, что хозяйка кота — старая колдунья из Мелехова? И вот теперь пришла расплата!

Егорка рванулся из цепких объятий, но не тут-то было. Старуха держала крепко! Она уставила свой завораживающий взгляд в его глаза, и он почувство- вал, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Тогда он попытался закричать и позвать на помощь, но из пересохшего горла вырвались только негромкие прерывающиеся звуки: "А-а-а! " и "Йа-йа-йа! "