— Элла, еще одно слово… — пригрозил Кен.

— Жаль, что тебе не понравился мой одеколон, — Дола сумел все же найти слова, чтобы попытаться обратить все в слабое подобие шутки. — Кажется, он меня сильно подвел.

— Я не имела в виду то, как вы на самом деле пахнете, — неохотно промолвила она.

— Отлично. Благодарю тебя. Надеюсь, мы подружимся.

Глаза Эллы налились слезами гнева и разочарования. У нее не хватало словарного запаса, чтобы высказать то, что она чувствовала. Личность доктора Дола — вот что издавало вонь, заполнившую комнату, перебившую ароматы нарциссов и роз. От него исходили волны густого, приторного шарма. То, что пряталось под этим шармом, было гораздо менее привлекательно.

— Элла, тебе бы лучше быть повежливее с доктором Дола. Он принесет нам кучу денег.

— Мне не нужны деньги.

— Ну конечно, ты будешь воздухом питаться!

— Я не буду ничего делать без Питера!

— Элла, — спокойно позвал ее Дола, — поди сюда, присядь за стол. — Но она затрясла головой, и отступила обратно в арку. — У тебя редкий талант. Уникальный. За всю историю на свете не было такого ребенка, как ты!

— Я не хочу быть такой, всегда одинокой! Я хочу быть такой, как все! — кровь ее кипела, и она собиралась высказать все, что думала. Она сможет противостоять им, ведь здесь Питер!

— Я имел в виду, что твой талант уникален. Я знаю, что ты просто очень красивая, очень обыкновенная юная леди. Но большинству людей это безразлично. Они захотят нажиться на тебе, использовать тебя, выпотрошить тебя, и им будет наплевать на настоящую Эллу Уоллис. Я могу не дать этому случиться. Я могу тебя обезопасить.

— Доктор Дола — настоящий профи. Он лучший, он может в любой момент протащить тебя на Би-Би-Си. А Би-Би-Си — это всемирное уважение, так, Джо? — сказал Кен. — Покажи ей свои фото, Джо. У него есть фотографии со всеми его крупными клиентами — королевская фамилия, и капитан сборной Англии, и гонщики, и «Спайс Гёрлз». Ты хоть понимаешь, какая это удача, что он вообще хочет иметь с тобой дело?

— Мне нравится Питер, — повторила она.

— Я ей нравлюсь, — подчеркнуто повторил Гунтарсон.

Он победил. Он победил еще до того, как вошел в комнату. Какая глупость с его стороны, что он этого не понимал! Все это лицемерное кривляние по поводу величия «Пост Комм» — не стоило беспокоиться. Он нравится Элле. Он, Гунтарсон. И никто иной!

Кен Уоллис, наверное, уже подписал бумажку, которая свяжет его с Джо Дола на десять тысяч лет вперед. И что с того? Кен — не Элла. Он ничего не сможет сделать без Эллы.

Но в одном отношении Кен был прав. Невозможно даже представить, сколько Элла сможет зарабатывать. Никто не имел ни малейшего представления, на что она будет способна, если ее как следует обучить, если как следует исследовать ее способности, если ее поощрять.

Что Элле нужно — так это наемный служащий. Пиар-гуру. Кто-то, кто знает всех и вся. Кто-то, кто знает цену контрактам. Кто-то, кто выцарапал бы из «Пост» миллионы еще до того, как Элла пальчиком пошевелит. Кто-то, подобный Джо Дола.

Но если Элле не нравится Джо Дола, и она не желает с ним сотрудничать, то она станет хуже, чем просто бесполезна.

И наоборот — если рядом будет Гунтарсон. Элла с самого начала была готова показать ему все — левитацию, телепатию… да даже просто раскрыть рот и поговорить! Он провоцировал ее. Он был ее проводником.

Все это пронеслось перед ним за долю секунды. Со скоростью мысли, со скоростью электрических импульсов, пробегающих по синапсам, со скоростью, догоняющей — если не превосходящей — скорость света. Гунтарсон увидел свет!

— Элле нужно кое-что большее, чем ваши контракты с СМИ.

— Она заслуживает большего, чем ваша «Пост Коммюникейшнз», — парировал Дола.

— Ей нужен проводник.

— Что?

— Ей нужен кто-то, кто обеспечит ее способностям надлежащие условия. Катализатор, инициатор, хранитель, если угодно. Кто-то, кому она доверяет. Кто позволит ее магии струиться потоком, — он расслабленно откинулся на спинку дивана, победно улыбаясь Элле. И она улыбнулась в ответ.

— Вы полагаете, — спросил Дола с натянутой иронией, — что Элла способна проделывать свои паранормальные трюки только в присутствии кого-то из «Пост»?

— Забудем о «Пост». Можете позвонить в «Пост» и сказать им, чтобы они начинали искать человека на мое место.

— Звоните им сами, — бросил Дола. Его приторный, как патока, шарм куда-то улетучился.

— Элла, ты будешь рада, если меня не будет рядом?

Она встревоженно помотала головой.

— Ты стала бы чувствовать себя увереннее, если бы мы поддерживали связь? Как одна команда?

— Моя Элла была паранормом задолго до того, как принесло тебя, парень, — бухнул Кен.

Но Элла уже улыбалась, и кивала. Гунтарсон услышал ее мысленный возглас: «Друзья! Друзья!»

Глава 19

«Индепендент», пятница, 15 января.

Это похоже на чудо. Взлететь без усилий, без видимой поддержки, противореча здравому смыслу и общепринятым законам… Неудержимое восходящее движение карьеры Хосе Дола не подлежит объяснению.

В свои сорок-шесть лет пиар-гуру из Опорто (Португалия) оторвал себе самый большой приз: эксклюзивный договор с экстрасенсом-вундеркиндом Эллой Уоллис. Проскользнув под самым носом у неистовствующих топ-менеджеров медиа-гиганта «Пост Коммюникейшнз», Дола смылся вместе с их сверхъестественной протеже, обеспечив себе, как поговаривают, ошеломительный гонорар в двадцать пять процентов ее заработков, начиная с того момента, как в банк будет положен первый миллион фунтов.

Дола не замедлил набросить покрывало таинственности на феномен, который уже стал самым загадочным проявлением сверхъестественных сил из всех, когда-либо привлекавших внимание мировой общественности.

Четырнадцатилетнюю Эллу и ее семью умыкнули из номера их отеля в Кенсингтоне и перевезли в тайное убежище за пределами Лондона, якобы для того, чтобы уберечь их от чрезмерного давления мировых СМИ.

Обезумевший от ярости издатель «Пост» сэр Перегрин Пэрриш, который должен был вчера утром подписать контракт, связывающий Уоллисов с «Пост Коммюникейшнз» на ближайшие два года, как говорят, уже предпринял контрнаступление, наняв профессионального экстрасенса Билла Дюрана, чтобы тот выследил убежище Дола. Дюран позиционирует себя как «астрального частного сыщика», способного визуализировать местонахождение отсутствующего человека, используя технику, известную как «дистанционное видение».

Пэрриш жаждет крови — за этим обычно следуют увольнения, ставшие за время его пребывания у руля ритуалом, совершающимся всякий раз, когда из стойла уводят хороший эксклюзив. Первым претендентом на заклание должен был стать звездный репортер Питер Гунтарсон, который, по всей видимости, прочел об этом в своей утренней кофейной гуще, и прислал факсом заявление об увольнении за двадцать минут до того, как «Пост» узнала о своей потере.

Сэр Перегрин, который однажды уволил целую команду младших редакторов аналитического отдела, взобравшись на стол и крича: «Все вы…!», оставался в неведении об уходе Гунтарсона еще в течение трех часов. Под конец, редакторы отдела новостей скинулись, и дали взятку секретарю, чтобы тот проскользнул в кабинет и подложил обличительный факс на стол Пэрриша. Такие, по крайней мере, ходят слухи.

К шести часам вечера истекших суток тысяча сходных историй витала по пресс-центрам Лондона, и передавалась агентствам «Пресс Ассошиэйшн», «Ассошиэйтед Пресс» и «Рейтере» — историй, которые возникали из ниоткуда, и взлетали до небес, несмотря на жалкие попытки скептиков вернуть нас с небес на землю.

Остряки говорят, что это Хосе Дола телепатически подбрасывает мельнице слухов все новые пикантности. Что ж, возможно и так, хотя он явно возлагает основные надежды на более традиционный способ, пресс-конференцию, обещая представить на ней пред очи СМИ родителей Эллы. Пресс-конференция состоится сегодня, в 11 часов утра, в лондонском центре Саутбэнк.