Занимался он, естественно, все тем же - поисками брата, одновременно по нескольким направлениям. Процедура поголовного сканирования мускаров уже была запущена, но их было несколько миллиардов, а прятаться Куфта умел, и такой поиск мог затянуться очень надолго. Поэтому капитан Кэфта приступил также к поочередному прощупыванию зон обитания и игровых площадок, то бишь тех сфер и социальных учреждений, где мог бы скрываться Куфта, а точнее, где ему больше всего должно было нравиться развлекаться. К таковым относились, к примеру, суд, спорт, шоу-бизнес, эти сферы капитан Кэфта и стал просматривать в первую очередь. Да нет, Ги, конечно же, ни спорт, ни суд, ни искусство этого мира не было сосредоточено в одном городе. Всяческих спортивных игр и команд было великое множество по всей планете, и всяких музыкальных ансамблей, и художников, и так далее. Но никакой необходимости просматривать каждый стадион каждой страны и не было. Как художник ты бы должен это понимать... например, про символическое представление явления в одном образе, вот и я накладывал такой образ на одно конкретное заведение, а через него просматривал и все остальные сразу, поэтому было неважно, где и какое именно заведение изучать... ну, не ты один у нас чудотворец

К этому времени капитан Кэфта восстановил все свои способности почти полностью, но с другой стороны, окончательно задвинул в то самое заднее место Дуга Шо, а это иногда создавало забавные ситуации. Так, посетив однажды концерт местной музыкальной группы, он - как капитан Кэфта - долгое время считал, что присутствует на обряде какого-то местного культа, а музыкантов он принимал за жрецов. К недоумению капитана Кэфты, паства во время богослужения вопила и ходила на головах и ничего не слышала из проповеди, что в микрофоны кричали им жрецы и главная жрица, да и сами эти жрецы, как убеждался капитан Кэфта, сканируя ситуацию, не имели ни малейшего представления о Духе, хотя и считали себя чуть ли не за богов. Более того, удивлялся капитан Кэфта, из них и музыканты-то так себе, а главное, они не испытывают никакого душевного подъема, хотя почему-то стараются его изобразить, да и паства, хотя прыгает и дрыгает ногами, на самом деле не испытывает никакого веселья души и духовного проникновения, даром что многие накачались психотропными средствами - и лишь потом память Дуга Шо всплыла, и капитан Кэфта сообразил, что находится на концерте всемирно популярной певицы, а во время таких концертов публике лишь бы поорать и поглазеть на своего кумира, так что ни хорошо петь, ни понимать слова песен, ни тем более в них верить вовсе и не требуется.

В конце концов капитан Кэфта просмотрел почти все сферы и игровые площадки, но Куфты нигде не обнаружил - в лучшем случае, различались только слабые следы когдатошного пребывания. Оставались только мореплавание, церковь и тюрьма, и Кэфта начал с более вероятного, поскольку мореплавание Куфта почему-то терпеть не мог, а богослужениями не занимался из принципа: таким принципом братец Куфта обзавелся после того, как перебрал с забавами на этот счет в одном из таких вот захваченных миров. Попасть в тюрьму оказалось легче легкого - дуреха Лойма проговорилась своему дружку Виго, что она не спала с этим своим новым знакомцем, потому что он революционный террорист и дал клятву Господу. А Виго, даром что богемный придурок, слегка сутенер и немножко жиголо, на то и проживал среди веселых кварталов, что был не просто осведомитель, а прямой агент спецслужб, и к словам Лоймы он отнесся серьезно. Так что Дуга Шо уже искали, и капитану Кэфте достаточно было вовремя сунуться к паре переодетых полицейских с вопросом о том, где достать боеприпасы.

Его поместили в камеру к серийному убийце - некоему маньяку, пойманному накануне. Вина обоих еще не была доказана, но тюремщики уже ненавидели обоих, и расчет был очевиден - не один, так другой должен был устроить своему сокамернику веселую жизнь. И действительно, маньяк заранее возмущался, что в тюрьме окажется кто-то еще круче его. Сперва он колебался, не устроить ли им на пару побег или какую-нибудь заварушку, но Кэфта ему не понравился, и после недолгих раздумий маньяк объявил капитану Кэфте, что будет его использовать в качестве мискары.

- Интересно, чем ты собираешься это делать? - полюбопытствовал капитан Кэфта.

- А это ты видел? - спросил маньяк, расстегивая штаны.

- Ну и дырища, - изумился капитан Кэфта, потому что сам не ожидал появления вагины таких размеров, когда возвращал пол маньяка к его исходной природе.

Серийный убийца перевел взгляд вниз, непроизвольно опустил руку и проверил свою промежность на ощупь, - а затем с отвисшей челюстью и бессмысленными глазами рухнул на пол. Придя в сознание - и уже до конца жизни не придя в себя - маньяк справедливо заподозрил капитана Кэфту как виновника такой нечаянной перемены и разрывался между желанием кинуться на него с кулаками и животным страхом перед Кэфтой. Маньяк смотрел на Кэфту взглядом затравленного зверя и наконец взмолился:

- За что?!. Я же тебе ничего не сделал!

- Это не наказание. Я сделал тебе подарок, - объяснил капитан Кэфта.

Он растолковал серийному убийце, что его миссия в том, чтобы найти своего брата, а не в том, чтобы вершить суд и карать. Если бы он хотел наказать маньяка, то срастил бы, скажем, его руки или анус - а маньяк, услышав это, окончательно оставил мысль напасть на капитана Кэфту. Пол убийцы Кэфта поменял, чтобы устранить причину его желания убивать, - объяснял он сокамернику. На самом-то деле маньяк всегда ощущал свою женскую природу, но не решался осознать ее - это было первой ошибкой, а поскольку маньяк отказывал в праве на жизнь своему лонному чувству, то оно нашло выход - и это было другой ошибкой - в том, чтобы отказывать в праве на жизнь другим живым существам.

- Так что же я - педик, по-твоему? - тупо спросил преображенный маньяк.

- Нет, не педик, а просто женщина, - терпеливо разъяснял капитан Кэфта.

Маньяк слушал капитана Кэфту с безысходной тоской в глазах и тихонечко выл, а затем сказал, что если зэки узнают, то подкупят охрану, закроют ему лицо подушкой и ночами будут его насиловать всем коридором. Капитан Кэфта пообещал маньяку сохранить все в тайне.

Тем временем капитана Кэфту позвали на свидание с невестой - а ей, конечно же, оказалась бесподобная Лойма. Она считала себя виновницей того, что Кэфту сцапали, и с плачем призналась во всем и обещала найти для него лучших адвокатов. Они побеседовали, то есть, Кэфта терпеливо выслушал всю ту чепуху, что несла Лойма, а потом вернулся в камеру, остался наконец-то в покое и приступил к сканированию этой - то есть тюремной - игровой площадки, - маньяк же тем часом предавался унынию и продолжал тихонько подвывать. Так тянулось несколько дней: сканирование тюрьмы - то есть тюремной сферы обитаемого мира, свидания с Лоймой, допросы у следователей и в камере - подвывания маньяка. Надо сказать, впрочем, что последний все же начал осваиваться с новой своей телесностью, и глубокой ночью, считая, что капитан Кэфта спит, маньяк вовсю орудовал пальцем в своей промежности. Ему было интересно узнать, а как это все ощущается на самом деле, то есть с мускаром, но к капитану Кэфте он с этим обращаться не решался. "Может, попроситься в другую камеру, - размышлял мискар, - неважно к кому, к какому-нибудь замухрышке. А там пригрозить ему и заставить меня трахать, а чтоб помалкивал, застращать посильней... Нет, наверно, не получится, все равно начнет звонить..." - а когда маньяк расслаблялся и засыпал, то его мысли превращались в его сны, и Кэфте приходилось смотреть, как маньяка с платочком на лице насилуют всем коридором, и от этого маньяк просыпался в холодном поту и со смешанными чувствами: его ужасало, что пострадает его репутация и над ним будут смеяться. Поэтому он днем снова выл, а еще умолял капитана Кэфту вернуть все обратно - а между тем, ночами маньяку снилось, что он забеременел и по этой причине ему отменили электрический стул.