- Вы очень любезны, милорд, - сказала вдовствующая герцогиня.
- Печалит меня также и то, - продолжал лорд Дарси, - что я нахожусь здесь не только по личным мотивам - чтобы отдать последний долг покойному его сиятельству, но и в официальном своем качестве.
Молодой лорд Квентин слегка кашлянул.
- Не надо извиняться, милорд. Мы понимаем, таков ваш долг.
- Благодарю вас, ваше сиятельство. В таком случае, я начну с вопроса: когда каждый из вас последний раз видел лорда Кембертона живым?
- Недели три тому назад, - ответил лорд Квентин. - В конце апреля. Он уезжал в Шотландию, в отпуск.
Вдовствующая герцогиня кивком подтвердила слова сына.
- Это было в субботу. Значит, двадцать пятого числа.
- Верно, - согласился молодой герцог. - Двадцать пятого апреля. И никто из нас с тех пор его не видел. Я имею в виду - живым. По просьбе шефа стражи я опознал его тело.
- Понятно. Мне хотелось бы знать, может ли кто-нибудь из вас высказать предположение о причине, по которой некто захотел избавиться от лорда Кембертона?
Лорд Квентин прищурился, размышляя. Герцогиня ответила, прежде чем он успел что-либо сказать.
- Конечно, нет. Лорд Кембертон был прекрасным и очень порядочным человеком.
Лицо лорда Квентина прояснилось.
- Да, это был очень хороший человек. Не могу представить, кому и зачем понадобилось его убивать.
- Если позволено будет высказаться мне, - вмешался сэр Эндрю, - лорд Кембертон, как я понимаю, передал в руки королевского правосудия многих злодеев. Я слышал, что ему не раз угрожали, угрожали люди, отправленные в тюрьму после того, как их преступления были вскрыты благодаря его усилиям. Так разве не может быть так, что одна из этих личностей исполнила свою угрозу?
- В высшей степени возможно, - согласился лорд Дарси.
Он уже договорился с шефом Бертрамом относительно проведения розыска в этом направлении. Это было обычным порядком при расследовании смерти офицера королевского правосудия.
- Очень может быть, что именно здесь и лежит ответ. Однако я, естественно, просто обязан принимать во внимание буквально любую возможность.
- Не хотите ли вы предположить, милорд, - в голосе вдовствующей герцогини позвякивали льдинки, - что в этом ужасном преступлении замешан кто-либо из рода Кентов?
- Я ничего не предполагаю, ваше сиятельство, - ответил лорд Дарси. Мои обязанности состоят не в том, чтобы делать предположения, а в том, чтобы устанавливать факты. Когда все факты будут извлечены на свет, отпадет всякая нужда в предположениях и подозрениях. Правда, какой бы она ни была, всегда указывает в верном направлении.
- Конечно. - В голосе герцогини появилось что-то похожее на смущение. - Вы должны простить меня, милорд, - это все от переутомления.
- Вы действительно должны простить мою сестру, - поддержал герцогиню сэр Эндрю. - Ее нервы сейчас далеко не в лучшем состоянии.
- Я еще могу говорить сама за себя, Эндрю. Вдовствующая герцогиня на секунду прикрыла глаза.
- Но в то же время мой брат прав, лорд Дарси, - добавила она. Последнее время я не очень хорошо себя чувствую.
- Ради Бога простите меня, ваше сиятельство, - мягко ответил лорд Дарси. - Я вовсе не имел намерения доставлять вам дополнительные огорчения в такое трудное для вас время. Думаю, в настоящий момент у меня нет больше вопросов. Будем считать, что на некоторое время с официальными моими обязанностями покончено. Могу ли я быть чем-либо полезен вам лично?
Она снова прикрыла глаза.
- Сейчас - ничем, милорд, хотя я очень благодарна вам за предложение. Квентин?
- Сейчас - нет, - повторил за матерью лорд Квентин. - Если ваша помощь потребуется, милорд, то я сообщу вам об этом.
- Тогда, с разрешения ваших светлостей, я покину вас. Еще раз примите мои извинения.
Сопровождаемый сенешалем, лорд Дарси по тому же длинному коридору направился к выходу. Однако не успел он достичь двери, как путь ему преградила неожиданно появившаяся откуда-то сбоку совсем молодая девушка. Не было ни малейшего сомнения, кто это - столь разительно походила она на свою мать.
- Лорд Дарси? - произнесла она юным, чистым голосом. - Я - леди Энн.
Девушка протянула ему руку.
Слегка улыбнувшись, лорд Дарси склонился к этой руке. Целовать руки молодым девушкам считалось чуточку старомодным, но, видимо, леди Энн считала себя в свои шестнадцать вполне взрослой и стремилась это показать.
Однако, взяв протянутую ему руку, лорд Дарси понял, что недооценил дочь герцога.
- Весьма польщен, миледи, - сказал он, коснувшись губами юной руки, и одновременно в его ладонь незаметно скользнула зажатая в этой руке плотно сложенная бумажка.
- К сожалению, я не смогла поприветствовать вас, милорд. - Голос девушки звучал совершенно спокойно. - Я не очень хорошо себя чувствую, у меня ужасная мигрень.
- Не стоит беспокоиться, миледи. Надеюсь, вам скоро станет лучше.
- Благодарю вас, милорд. Ну а до того времени... - И она прошла мимо.
Лорд Дарси не оборачивался, однако был уверен, что кто-то из троих в гостиной открыл дверь и наблюдал за этой встречей.
И только выйдя за главные ворота герцогского дворца, он развернул полоску бумаги.
Там было написано:
"Милорд, мне надо поговорить с вами. Приходите в кафедральный собор, к раке святого Томаса, в шесть. Пожалуйста! "
Подпись гласила: "Энн Кентская".
В пять тридцать, сидя в своих апартаментах во дворце архиепископа, лорд Дарси слушал доклад мастера Шона.
- Мы с мастером Тимоти обследовали все замки и засовы на окнах и дверях мастерской краснодеревщика, как вы и просили, милорд. Хорошие заклинания, милорд: солидная, профессиональная работа. Конечно, я лично смог бы открыть любой из них, но для этого надо серьезно знать дело. Ни один простой взломщик или волшебник-дилетант тут не справится.
- Ну, и в каком они состоянии? - поинтересовался лорд Дарси.
- Насколько мы поняли, ни один из замков не открывался. Конечно, это еще ничего не значит, ведь как хороший слесарь может открыть замок и закрыть его снова, не оставив никаких следов, точно так же хороший волшебник мог снять эти заклинания и снова наложить их, да так, что ничего потом не заметишь. Но это была бы работа по высшему классу, милорд.
- Так-так.
Лорд Дарси задумался.
- А вы справились в реестре гильдии, Шон?
- Первое, что я сделал, милорд. - Мастер Шон улыбнулся. - Согласно реестру гильдии волшебников, в Кентербери сейчас есть только один человек, способный на такую работу, - не считая, естественно, меня.
- Насчет вас я нисколько не сомневаюсь, старина Шон. - Лорд Дарси тоже улыбнулся. - Так только один? В таком случае совершенно очевидно...
- Вот именно, милорд. Это - сам мастер Тимоти. Кивком выразив свое удовлетворение, лорд Дарси выбил пепел из трубки.
- Очень хорошо. Встретимся попозже, мастер Шон. Мне надо еще кое-что выяснить. Нам нужно больше фактов.
- И где же вы собираетесь искать их, милорд?
- В церкви, мастер Шон, где же еще, как не в церкви. На лице мастера Шона, глядевшего вслед удаляющемуся лорду Дарси, отразилась явная озабоченность.
- Возможно, - пробормотал он себе под нос, только наполовину в шутку, - его лордство собирается вознести молитву Всевышнему, дабы тот сжалился и сказал нам, кто же это сделал.
В это время в соборе почти никого не было. Какие-то две женщины молились у усыпанной драгоценными камнями раки святого Томаса Бекета, несколько человек молились у других гробниц. Несмотря на то, что снаружи все было залито вечерним солнцем, в соборе царил полумрак; солнечные лучи, почти горизонтально проникая сквозь витражи окон, освещали стены, почти не рассеивая полумрак в соборе.
Святой Томас все еще пользовался популярностью, хотя идеи, за которые он сражался и умер восемь веков тому назад, мало кого уже волновали. Даже вопрос о причастности Генриха II, первого короля из династии Плантагенетов, к смерти архиепископа Томаса интересовал одних только историков, которые, скорее всего, никогда не смогут прийти к согласию. Чудом оправившись после едва не оказавшейся смертельной раны, нанесенной арбалетной стрелой при осаде Шалю, Ричард Львиное Сердце приложил все старания, чтобы оградить Генриха II от любых упреков, - и это при том, что сам боролся с отцом до самого дня его смерти. Да и наследовавший Ричарду Артур, его племянник, "добрый король Артур", столь часто смешиваемый в народных легендах с Артуром из Камелота, - сделал кое-что для того, чтобы обелить своего дядю. Теперь все это не имеет особого значения. Главное - потомки Артура, включая нынешнего Джона IV, до сих пор владеют той Империей, которую основал Генрих.