170

Лао-цзы говорил: «Высшая справедливость состоит в том, чтобы управлять народом и установить внутренний порядок, практиковать гуманность и справедливость, распространять благодеяния и оплачивать благотворительность, устанавливать справедливые законы и препятствовать неправильному поведению. Министры преданны, крестьяне дружны, и они находятся в гармонии; верхи и низы думают одинаково. Министры объединяют свои усилия, местные правители подчиняются центральной власти, и все вокруг запечатлевают в своих сердцах их благодеяния. Культивирование честности правительством останавливает врагов за тысячи миль; когда издаются указания, вся страна реагирует. Это является наилучшим.

Когда страна обширна, ее население огромно, правитель мудр, а его полководцы умелы, когда обещания честны, а указания ясны, когда страна богата, а ее армия сильна, и при столкновениях с врагами те бегут, даже не сражаясь, то это тоже является наилучшим.

Знание расположения страны, изучение выгод ее теснин, понимание заблуждений жестокого правительства, исследование расположения боевых рядов – все это необходимо для битвы, в результате которой имеются убитые, кровь разливается на тысячу миль, мертвые тела покрывают поля; все это низший вид справедливости.

Победа или поражение войск – это вопрос управления. Если правительство умело управляет людьми и низы преданы верхам, тогда армия сильна. Если люди истощают правительство и низы восстают против верхов, тогда армия слаба.

Когда справедливости достаточно, чтобы охватить всех людей, общественных работ достаточно, чтобы позаботиться о нуждах всей страны, официальные назначения производятся настолько компетентно, что покоряют сердца умных и добрых, планирование способно определить стратегию того, что является менее, а что более важным, то это – путь к высшей справедливости.»

171

Лао-цзы говорил: «Страну делает сильной готовность умереть. То, что делает людей готовыми умереть, есть справедливость. То, что делает возможным осуществление справедливости, есть власть. Поэтому дайте людям направление средствами культуры, сделайте их равными, вооружив их, и о них можно будет сказать, что они уверены в победе. Когда власть и справедливость используются вместе, их можно считать одной силой. Когда солдаты стремятся в гуще битвы опередить товарищей, когда мечи рубят и стрелы сыплются градом, то это потому, что награды являются определенными и наказания ясными.

Когда правители смотрят на своих подчиненных как на собственных детей, подчиненные работают на правителей, как на собственных отцов. Когда правители смотрят на своих подчиненных как на своих младших братьев, подчиненные смотрят на правителей как на своих старших братьев. Когда правители смотрят на своих подчиненных как на собственных детей, они уверенно царствуют над всеми четырьмя морями; когда подчиненные работают на правителей как на собственных отцов, они уверенно правят страной. Когда правители смотрят на подчиненных как на своих младших братьев, они непременно умрут за них в случае беды; когда подчиненные работают на своих правителей как на старших братьев, они непременно погибнут за них в случае беды. Поэтому не стоит вступать в битву с армией, состоящей из отцов и сыновей, старших и младших братьев.

Итак, справедливый правитель воспитывает свое правительство внутренне, чтобы усилить его добродетели, и останавливает зло снаружи, чтобы продемонстрировать им свою мощь. Он наблюдает за тем, устали его люди или отдохнули, хочет знать, голодны они или сыты. Когда наступит день вступить в битву, то если они будут смотреть на смерть как на возвращение домой, это произойдет благодаря дарованному им благодеянию.»

172

Лао-цзы говорил: «В глубокой древности настоящие люди дышали Инь и Ян, и все живые существа восхищались их добродетелью; так, все они пребывали в мирной гармонии. В те времена превосходство таилось, добровольно творя безупречную скромность. Безупречная скромность еще не была утрачена, поэтому мириады живых суще ств пребывали в совершенном покое.

Постепенно общество ухудшалось. К временам Фу Си зародилось умышленное усилие; все находились на грани перехода от невинного разума к осознанному пониманию вселенной. Их добродетели были запутаны и лишены единства.

Наступили времена, когда страной управляли Шен-нун и Гуан Ти, которые ввели календарь, чтобы привести в гармонию Инь и Ян. Теперь все люди стояли прямо и разумно несли ношу зрения и слуха. Таким образом, они обрели порядок, но не гармонию.

Позднее, в обществе времен династии Шан-Инь, люди пристрастились к вещам, и их разум оказался обольщен внешним и несущественным. Подлинная жизнь утратила свою сущность.

Во времена династии Чжоу мы утратили непорочность и простодушие, отдалились от Дао ради изобретения всяких искусственностей, обладающих опасными свойствами. Появились побеги хитрости и коварства, циничная ученость имела обыкновение претендовать на глубокомыслие, фальшивая критика запугивала народные массы, а утонченная поэзия и проза обрели славу и почет. Каждый хотел применять свои знания и умения, чтобы обрести признание в обществе, в результате было утрачено основание всеобъемлющего первоначала; поэтому в обществе существовали те, кто утратил свою естественную живость. Это ухудшение происходило постепенно и совершалось в течение длительного времени.

Итак, познание совершенных людей состоит в том, чтобы обратить свою подлинную природу к небытию и воспарить разумом во всеобъемлющее. Познание мирского уничтожает врожденные добродетели и сокращает их подлинную природу; беспокоясь в душе о своем здоровье, люди, тем не менее, идут на насильственные действия и крайние хитрости, чтобы ссориться по поводу имени и чести. Этого не делают совершенные люди.

Чувство стыдливости уничтожает врожденную добродетель, урезание живительной созидательности сокращает подлинную природу. Если люди совершенны, они убеждаются в значимости жизни и смерти и постигают образцы славы и позора. Даже если весь мир хвалит их, это не придает им дополнительного поощрения; даже если весь мир порицает их, это не угнетает их. Они нашли ключ к абсолютному Дао.»

173

Лао-цзы говорил: «Древние правили без престолов; их добродетель рождала, но не убивала, давала, но не отнимала. Они не покоряли мир, каждый помнил об их добродетели.

В те времена Инь и Ян были равны и гармоничны, и мириады живых существ процветали. Вы могли забраться наверх и запустить руку в гнездо дикой птицы, вы могли следовать по пятам за дикими животными.

Когда люди утратили былое совершенство, тогда птицы, звери, насекомые и рептилии стали причинять им вред. Так было потому, что люди стали выплавлять железо и закалять клинки, чтобы защитить себя от них.

Таким образом, когда людей угнетали трудности, они искали средства справиться с ними; из-за того, что возникли тревоги, люди начали принимать меры предосторожности. В каждом случае люди использовали свои знания, чтобы избавиться от того, что они считали вредным, и обрести то, что они считали полезным.

Установленным примерам нельзя следовать рабски, орудия и механизмы не должны оставаться старомодными. Именно поэтому законы царей древности изменялись. Поэтому сказано: “Понятия могут быть созданы, но не в качестве раз и навсегда закрепленных определений”.

Пять Правителей следовали различными путями, однако их добродетель покрывала всю страну; Три Царя делали разные вещи, однако их слава простиралась по всему миру. И все это потому, что они изменялись в соответствии со своими временами. Это подобно искусному музыканту, который настраивает струнный инструмент, передвигая настроечную перемычку вверх и вниз и рассчитывая все без фиксированной системы мер; благодаря этому все ноты звучат правильно.

Поэтому те, кто познал чувство музыки, способны создавать мелодии, а те, кто, заложил основу правления в центре и научился использовать руководящие указания, способны управлять людьми. Таким образом, они отказывались от правил прежних царей, если те больше не соответствовали времени, и обращались к идеям поздних эпох, если те были хороши. Поэтому мудрецы, которые руководили ритуалами и музыкой, не были руководимы ритуалами и музыкой, они руководили вещами, но не были руководимы вещами, они управляли законами, но не были управляемы законами. Поэтому сказано: “Пути можно определять, но не может быть навечно установленного пути”.»