Дыни, арбузы, декоративная капуста — все небывалой величины, например, одна дынька потянула почти на тридцать килограммов. За южанами, по результатам выращивания гигантских овощей, — целых три позиции в Книге рекордов Гиннесса!
В пятницу вечером Дэйв предложил мне:
— Если хочешь, можем взять тебя на рыбалку. Наш приятель собирается ловить сомов древним индейским способом.
Соблазн был слишком велик, чтобы отказаться.
Наутро Фулфорды заехали за мной на грузовичке «Форд», багажник которого оказался нагружен бессчетным количеством канистр с питьевой водой.
— Бекки считает, что лучше и полезней дотэнской воды из-под крана ничего нет, — заявил Дэйв. — Ее не переубедишь!
Мы тронулись в путь. Ехали весело: болтали, останавливались перекусить и, наконец, через три часа добрались до места.
На берегу водоема с темной стоячей водой была разбита яркая палатка. Поворачивая к ней с проселка, Дэйв погудел, и из палатки выскочил невысокий бородатый мужичок.
— Пит, — представился он и тут же отправился наливать всем кофе из древнего замызганного кофейника и жарить бекон на еще более замызганной сковородке, поставленной прямо на уголья.
— Пит — неисправимый романтик, — шепнула мне Бекки, — он считает, что на природе обязан себя вести как пионер-первопроходец, например, пользоваться этими ужасными прадедовскими приборами.
После обеда все пошли на берег. Водоем шириной метров пять и длиной метров тридцать оказался рукавом безымянной речушки, густо обросшим кустарником. Точнее, имен за речушкой числилось столько, что остановиться на каком-нибудь одном было невозможно. В списке названий были: Быстрая, Крошка, Дом Сомов, наконец, просто Речка.
С течением лет верхний вход в рукав обмелел, и теперь вода по нему течет только в сильный дождь. Через нижний же вход в рукав заплывают сомы, которым по вкусу жизнь в стоячей воде, где на дне — целые горы плавника.
Пит натянул на себя гидрокостюм и полез в воду. Глубина оказалась невелика, самая большая — по грудь. Осторожно ступая специальными облегающими ногу пластиковыми галошами по дну, Пит продвигался к противоположному берегу. Там он, оглядевшись, сориентировался по каким-то известным ему приметам, набрал воздуха и присел, скрывшись под водой.
Время от времени он высовывался из воды — каждый раз в новом месте, снова набирал воздух и погружался в темную воду. С берега мы могли следить за его подводными передвижениями по пузырькам воздуха, поднимавшимися к поверхности.
Через полчаса Дэйв не выдержал:
— Пойду помогу! — Он тут же облачился в свой пижонский малиновый костюм и побрел на помощь Питу.
Похоже, рыба только и ждала появления под водой душки Дэйва в ослепительном костюме, потому что не прошло и пяти минут, как Пит метнулся к нему, шаря под водой руками и отворачиваясь от плещущего хвоста.
Еще через мгновение, заорав и заулюлюкав, рыболовы взметнули на вытянутых руках сома размером с полено. Взвесив его потом, выяснили, что сом потянул почти на шестнадцать фунтов (около восьми килограммов).
На мой вкус, жаренный на углях сом с брюхом, нафаршированным орехами и зеленью, весьма хорош, хотя и жирноват.
По отзывам рыболовов, подводная охота настолько захватывающа, что, попробовав разок, уже не изменишь этому хобби никогда.
Суть поимки сома сводится к следующему: рыбак шарит руками в кучах затонувшего плавника, полагаясь отчасти на удачу, отчасти на точное знание привычек этой рыбы. Нащупав под какой-нибудь корягой рыбину, охотник старается ухватить ее за нижнюю челюсть.
Если такой ловкий финт не получается, он дает рыбе захватить свою руку пастью, а потом хватает ее за жабры изнутри.
Приходится проявлять осторожность: порой в плавнике встречаются змеи или черепахи. Эти твари несравненно зубастей и увертливей сомов, запросто могут и цапнуть.
Когда сом ухвачен, следует его вытащить из воды. Тут надо действовать ошеломляюще-внезапным рывком, либо, наоборот, потихоньку, стараясь уворачиваться от хвоста.
Придумали ловить рыбу таким образом индейцы, жившие в бассейне Миссисипи. В незапамятные времена они достигли замечательного мастерства в искусстве ловли сомов руками и передали свой опыт первым франкопоселенцам на территории современной Луизианы.
Этот вид спорта быстро распространился и по другим местностям, где водится тихий и достаточно неповоротливый сом.
Конечно, по прошествии времени власти стали оберегать сома от чрезмерного уничтожения, запрещая кое-где ловлю. Современным рыбакам, в отличие от индейцев, приходится теперь подлаживаться под правила и законы.
Кстати, в России рыбаки тоже умеют воспользоваться ленью и туповатостью сома. На волжских плесах и прибрежных отмелях до сих пор находятся любители заколоть сома с лодки острогой, причем происходит охота, как правило, ночью, при свете мощного фонаря или факела...
Мы вернулись в Дотэн поздно вечером того же дня, а назавтра, перед моим отъездом, устроили «отвальную» вечеринку в маленькой закусочной, где за семь долларов полагалась порция под названием «все, что ты можешь съесть». То есть, можно было подходить к буфету за добавкой столько раз, сколько хочешь и можешь.
Да, было чем полакомиться в тот прощальный вечер (блюда выбирались традиционные, южные): жареные свиные ребрышки под пряным соусом, печеные куриные крылышки, пропитанные острейшим соусом «Табаско», жаренные на углях гигантские креветки, овощи и фрукты без счета и меры...
Меню в кафе было напечатано в виде старинного газетного листка под названием «Тополиная крона». Тополиная крона (Poplar Head) — прежнее имя Дотэна, данное ему, разумеется, за обилие тополей в окрестностях.
Составители меню резвились, видно, вовсю: газетка была испещрена забавными заметками и выдержками из кодекса поведения в общественных местах, например, вроде такого: «Ругаться, плеваться и стрелять из револьвера в кафе строго запрещается. Штраф 25 долларов!»
Полной неожиданностью для меня стала заметка, перепечатанная из издания 1892 года:
«Пароход «Индиана» отправился из Филадельфии с грузом зерна и муки в помощь многострадальным жителям России. Вскоре еще один пароход, «Миссури», повезет в голодающую Россию более 3000 тонн продуктов питания. Этот груз — подарок фермеров южных штатов Луизианы, Теннесси и Алабамы».
Кто бы мог подумать — в крошечном Дотэне, в далекой жаркой Алабаме, где нога русского человека, если и ступала, то крайне редко, — вдруг узнать что-то новое о России! Пролежав век, эта новость покрылась патиной и перешла в разряд антиквариата. Вот таким замысловатым образом, благодаря случайному совпадению, и протянулась ниточка, навсегда связавшая в моих мыслях Алабаму и Россию, — и на сердце потеплело.
Г. Грун | Фото Сергея Ожегова
штат Алабама, США
Земля людей: Жизнь и смерть в долине царей
Из блистательных Фив, подаривших человечеству свет своей цивилизации, с этой земли — источника красоты, от подножия храмов, утвердивших святость душ и человеческих прав, мы обращаемся ко всему миру. Мы разделяем его боль и его гнев, мы скорбим вместе с семьями безвинно погибших. Но наша боль еще сильней, потому что рана нанесена не отдельным людям, а всему египетскому народу. Из Долины царей мы шлем миру свои извинения и соболезнования.
Нагиб Махфуз,
египетский писатель, лауреат Нобелевской премии
Эти слова «Фиванского послания народам мира» звучали из уст известного актера Омара Шарифа 10 декабря прошлого года на площадке перед колоннадой храма царицы Хатшепсут. Слова скорби и негодования неслись между скал Долины царей.
Здесь кучка изуверов-фанатиков, ворвавшись на джипе на охраняемую территорию поминального храма, расстреляла из автоматов толпу мирных туристов из разных стран. Десятки ни в чем не повинных людей скончались от нанесенных ран.