Ну вот. Теперь выйти, поставить на сигнализацию и…
Бум! Сзади стукнуло, и в уши сразу ударил крик:
— Ааааа!!!
Парень мгновенно притормозил.
— Вперед! Вперед, падла! Ты ж его раздавил!
Обливаясь колючим потом, водитель проехал вперед два метра, поставил на ручной тормоз и выскочил из машины. Сзади лежала куча тряпья, из которой торчали грязные голые ноги. Рядом с упавшим хватался за голову сгорбленный человек с клочковатой бородой:
— Наехал на Кузю! Ребята, он Кузю нашего раздавил!..
«Как?! Ведь никого сзади не было, я бы увидел!» — подумал парень и в ужасе подбежал к травмированному. Скорее помочь! Но бородач загородил его собой, выкрикивая что-то неразборчиво-агрессивное.
Через мгновение машину окружили человек пять. Горе-водитель увидел в руке одного из этих типов здоровенную палку и тут же попятился. Он еще ничего не осознал — только складывал в затуманенной голове какие-то слова: что надо вызвать «скорую», оказать первую помощь и вообще проверить, дышит ли их товарищ… Он и об отвращении своем как-то забыл, хотя от них тошнотворно воняло даже на расстоянии нескольких шагов.
Но не только сказать, додумать виновник происшествия ничего не успел. Раздались крики:
— Бля!.. Сука!..
— Что хотят, то и делают!
— Убийца! Фашист!..
И на его машину, на гордую красавицу «тойоту» обрушились удары.
Били палкой и обломком кирпича, бутылками и тележкой на колесиках. Хрустнуло и осыпалось лобовое стекло, жалобно скрипнул металл багажника. Бомжи и не собирались помогать пострадавшему — они были охвачены жаждой мести, входя во все больший раж.
Броситься на них, разогнать взбесившихся бездомных парню и в голову не пришло. Хотя с таким ростом и разворотом плеч, с такой самоуверенной физиономией это было бы для него легким делом. Но водитель «тойоты» храбростью, между нами говоря, не отличался. Он совсем обмер. Его машина! Подаренная любимой!.. В том-то и ужас. Что она скажет?! У Светланы характер решительный и властный, еще бы: тихим нравом с крутой фирмой не управишься. Не поруководишь сотнями мужиков, не выбьешь кредиты и заказы, не подкупишь всех высокопоставленных лиц, каких надо…
Надо же было ему так попасть! Тем более в свой день рождения. Что за невезение!.. Столько лет никаких проблем, и вот… Теперь милиция, разбирательство, суд… За что?!
Я погиб. Ведь Светка за машину меня просто убьет. Или выгонит, что одно и то же. Потому что не даст денег на адвокатов, на откуп от ментов. С нее станется. Если за разбитую японскую вазу она устроила такую истерику… «Надо ценить, что имеешь, — любила она повторять, — а не транжирить как попало». Конечно, ей хорошо!..
Он боялся даже посмотреть на изуродованную «тойоту». Единственное, что решился сделать, — взмокшей ладонью выудил из кармана мобильный телефон. Звонить в милицию. Или подруге, в крайнем случае, сдаваться: у нее хоть охрана есть.
Но на него с воплями налетели, выбили из руки трубку, замахнулись… Самого, правда, не тронули, но продолжали дубасить машину. Жалкий, растерянный, он сделал назад несколько дрожащих шагов. Лицо свело гримасой. Наверное, он сейчас заплачет?.. И ведь как назло, никого во дворе. Никто не выглянет, не поможет. Все сами за себя в этой проклятой жизни…
Бедняга плюхнулся задом на ограду детской площадки и сжал виски в полном отчаянии. Он не видел, как во двор въехали один за другим два автомобиля. Только услышав резкий сигнал, поднял голову, хотел вскочить — и не смог. Это его милая зачем-то сюда приехала. Почему не в ресторан?! Теперь конец…
Распоясавшиеся мстители-бомжи застыли. Из переднего черного джипа вышла женщина, из второго — несколько мужчин. Они подошли, остановились, женщина махнула рукой, и бомжи вдруг грянули стройным хором:
— Нарру birthdau to you, happy birthdau to you…
У несчастного волосы зашевелились на голове и глаза полезли на лоб. Он сошел с ума?..
— Нарру birthdau, dear Володя, happy birthdau to you!!! — допели деклассированные элементы и захлопали своими черными ладонями, сволочи.
Аплодисменты поддержали остальные участники этого безумного шоу. Они окружили бледного, как восковая свеча, именинника, затеребили его, затормошили, закричали: «Вау!», «С днем рожденья, дружище!»
Света обняла его.
— Ну что ты стоишь! Это же игра, дурачок! Испугался?
— Ничего, отойдет! Дай ему минутку, — сказал кто-то рядом.
Он стоял совершенно мокрый. Откуда-то снизу, из живота поднималось желание немедленно всех убить. Особенно ее. Надо было что-то сказать, но ненависть сдавила дыхание. Он отвернулся, чтобы не выдать свои чувства. Сквозь пелену различил несчастную «тойоту» и лжебомжей, которые торопливо скидывали тряпки. И якобы раздавленный Кузя тоже, ублюдок, вскочил как ни в чем не бывало. К ним подошел парень из свиты бизнес-леди, протянул конверт.
— Не надо, за все уже уплачено, — отрицательно покачал головой один из мерзавцев.
«Уплачено?.. За уничтожение автомобиля стоимостью сто тысяч баксов — уплачено?!»
— Берите, берите, — велела Светлана. — Это премия. Молодцы, хорошо сыграли!..
«Кто-то здесь нуждается в психиатре, это точно: или я, или она. Или все. А может, Светка просто захотела красиво и с особой жестокостью меня уничтожить? В извращенной форме».
— Володенька, не сердись, милый! — Женщина повернулась к любимому и протянула ему ключи на брелке. — Вот, держи. Это подарок. «Бентли», суперский автомобиль… Хватит ездить на чем попало, пора остепениться.
— Везет тебе, парень! — с завистью вставил ее заместитель. — Это же не просто «бентли», а «континенталь», классика! Четыреста двадцать лошадей, двести пятьдесят километров в час, кожа, дерево… Эх! В Киеве их всего пара штук. За такой подарок я бы что угодно стерпел!..
— Не дождешься, — усмехнулась Светлана и с тревогой заглянула любимому в глаза. — Ну что? Нравится? Доволен?
Он поднес к лицу ладонь с ключами и брелком с надписью «Bentley». Взял ее руку, поцеловал.
— Спасибо, Светочка, родная… — Он прокашлял непослушное горло. — Это самый лучший в мире подарок. Я счастлив! Особенно, что у меня есть ты.
— Ура-ура-ура! — закричали остальные.
Чпок! — хлопнуло шампанское. Ему налили, его похлопали по плечу, с ним звонко чокнулись.
— Володьке сейчас лучше бы водочки стакан! — с добродушным смехом сказал кто-то. — Стресс залить!
Во всем теле именинника, как в отсиженной пятке, шевелились мурашки. Постепенно отпускало. Черт возьми, а может, так и надо?.. А то живешь без особых взлетов и падений, все ровно как стол, неинтересно, пресно. Зато сейчас он чувствовал каждую клетку своего тела. Каждый пульсирующий сосуд. Каждый волосок на коже. И каждый глоток воздуха был вкусен и свеж.
— Спасибо, ребята!!! — закричал он в полную силу легких. — Я вас всех люблю!
Он заплакал уже дома, под душем. Слезы лились свободно и легко, освобождая грудь от застрявшей горечи. Игра. Ну и что, ничего нового. Всю дорогу так. Играет он и играют с ним. Игра смещает смыслы и тем помогает быстрее приспособиться к безумию и норме, правде и лжи — вот этой всеобщей путанице жизни.
Зато теперь он знает, как будет себя чувствовать в день гибели. И уже не испугается.
Есть люди, которым для счастья слишком много нужно. Ну, если и не для счастья — не будем замахиваться на высокие такие понятия, — так просто для внутреннего равновесия. Сколько вокруг приятного: лето, солнце, можно пойти на пляж. Можно поехать к морю, плавать в соленом и прохладном, лежать и загорать на сыпучем. А в ожидании отпуска можно пока ходить на работу. И в конце рабочего дня с удовольствием возвращаться домой. Ведь там уже кое-кто подпрыгивает на всех четырех лапах от радости, лижется и целуется.
Но нет. Мало.
Надо, чтобы и всем вокруг было тоже хорошо. Близким, подругам и знакомым. А без этого, если им плохо, если у них проблемы, — будет ныть совесть. Интересно, можно ли ее ампутировать когда-нибудь в конце концов? Живут же люди без совести как-то, и ничего.