Египтологи обычно соглашаются, что первый юбилей (или праздник хеб-сед, как его называли древние) царя праздновался в тридцатый год его правления. Однако некоторые специалисты полагают, что тридцатилетний период был календарным, то есть этот цикл не зависел от того, сколько лет царь пребывает на троне. В любом случае из текста, процитированного Баджем, становится ясно, что термин "тридцатилетний юбилей" представляет собой эвфемизм для царских юбилеев. Кроме того, упоминание "тридцатилетних периодов" вместе с "годами Ра" должно убедить нас, что вычисление этого периода как-то связано с солнцем или, скорее, с годичным циклом, а значит, и с солнечным календарем. Подобная связь с небом и обязанностями Сешат в отношении царя просматривается в церемонии "протягивания шнура", потому что, как мы увидим, эта церемония предполагала наблюдение за положением и движением околополярных звезд. И действительно, эта роль Сешат объясняет такие ее эпитеты, как "Госпожа Строителей", "Богиня Строительства", "Основатель Архитектуры" и, вероятно, самый точный, "Госпожа звезд". Короче говоря, Сешат можно представить как царского библиотекаря, царского писца, царского астронома, царского архитектора, царского герольда и, возможно, царского советника в одном лице[49] - нечто вроде Кондолизы Райе для фараонов.

Хорошо известно, что церемония "протягивания шнура" проводилась как минимум начиная со Второй династии (ок. 2900 года до н. э.). Египтолог Джордж Харт поясняет: "Еще в эпоху Второй династии она (Сешат) помогала правителю… забивать граничные колышки во время церемонии "протягивания шнура". Это важная часть церемонии закладки храма"[50].

Точности ради следует признать, что все наши знания о церемонии "протягивания шнура" основаны на поздних источниках, в основном - надписях в храмах Эдфу и Дендеры. Более древние свидетельства дошли до нас только в виде рисунков, без каких-либо пояснений. Тем не менее И.Е.С. Эдвардс утверждает:

"Несмотря на относительно позднюю датировку надписей, относящихся к церемониям закладки зданий, нет никаких причин сомневаться в древности этой традиции. Свидетельством того, что подобная церемония существовала еще в эпоху пирамид, могут служить фрагменты барельефа, найденные в храме солнца фараона Пятой династии Ниусерры, на котором изображены царь и олицетворяющая Сешат жрица, причем каждый держит деревянный молоток и колышек с привязанным к нему мерным шнуром. Эта сцена полностью соответствует тексту из храма в Эдфу, передающему слова царя: "Я беру колышек и ручку молотка. Я держу шнур с Сешат…"[51]

На многочисленных изображениях церемонии "протягивания шнура", найденных на территории Египта, Сешат всегда стоит лицом царю, и оба они в одной руке держат колышек, а в другой молоток. Короткий шнур привязан к колышкам, и главные действующие лица определяют ось симметрии храма или пирамиды, натягивая шнур, ориентируя его на некий удаленный объект, а затем фиксируя направление при помощи двух вбитых в землю кольев. Ниже приводятся несколько надписей из храмов в Эдфу и Дендеры, описывающих этот обряд:

"[Царь говорит:] Я держу колышек. Я сжимаю ручку молотка и беру шнур для обмера вместе с Сешат. Я обращаю взор к движениям звезд. Я направляю взгляд на бедро быка [месхетиу, Плуг]… я устанавливаю углы храма…"[52]

"[Жрец говорит:] Царь радостно протягивает шнур, повернув голову к бедру быка, и закладывает храм, как в древние времена"[53].

"[Царь говорит:] Я держу колышек и молоток; я протягиваю шнур вместе с богиней Сешат; я наблюдаю за движением звезд, и мой взгляд прикован к бедру быка; я был богом, который указывает время при помощи инструмента Меркет. Я установил четыре угла храма"[54].

"[Жрец говорит:] Царь… наблюдая за небом и звездами, обращает взор к бедру быка…"[55]

Не так давно британский египтолог из Кембриджского университета Кейт Спенс предложила метод, отличный от "протягивания шнура", который тоже могли использовать древние строители; она назвала его "метод одновременного переноса"[56]. Ее теория вызвала живой интерес средств массовой информации - отчасти из-за того, что впервые была изложена в основной статье популярного научного журнала "Nature", а отчасти из-за горячей поддержки, которую получила Спенс со стороны известных ученых, таких, как астроном из Гарварда Оуэн Джинджерич и египтолог Бетси Брайан из Университета Джона Хопкинса[57].

По мнению Кейт Спенс, древние топографы ориентировали оси пирамид не по одной звезде, а посредством "одновременного переноса" двух околополярных звезд при помощи отвеса, прикрепленного к примитивной деревянной раме, и светильника, который позволял работать ночью. Ранее я уже подробно комментировал теорию Спенс и поэтому не буду повторяться[58]. Моя позиция такова: я высказывался против теории "одновременного переноса" по той простой причине, что этот метод требовал от египтян дважды в день определять направление на звезды, когда они находились на одной вертикали (с погрешностью 20 угловых секунд), прежде чем медленное вращение растащит их в разные стороны. С учетом того, что в древности не было оптических приборов и что процедуру следовало проводить в полной темноте, я полагаю, что при помощи этого метода египетские астрономы не могли добиться такой невероятной точности, какую мы наблюдаем в ориентации Великой пирамиды. Другими словами, метод Спенс работает в теории, но не на практике.

Как бы то ни было, мне хотелось бы привлечь внимание к одной из двух звезд, на которые, по мнению Спенс, ориентировались древние топографы: Мицар в созвездии Плуг (вторая звезда - это Кохаб из созвездия Малой Медведицы). Независимо от достоверности предложенного метода, Спенс не ошиблась с созвездием. Она нисколько не сомневалась в истинности главного допущения: что основной целью строителей пирамид была максимально возможная точность в их ориентации на север. Ради справедливости стоит заметить, что не только Спенс, но и все остальные не подвергали сомнению это утверждение.

Поэтому любое отклонение оси от истинного направления на север объяснялось Спенс исключительно одной причиной: медленным дрейфом звезд в результате прецессии, которая, как она пыталась математически доказать, более или менее соответствовала ориентации пирамид. Спенс была настолько уверена в истинности своей теории, что вместе со своими сторонниками считала неопровержимым фактом утверждение, что египтяне были плохими астрономами, потому что якобы не заметили явление прецессии, как это сделали греки много веков спустя. Поэтому Спенс утверждала, что высокая точность астрономической ориентации Великой пирамиды объясняется тем, что "Хуфу просто повезло"[59].

Меня не перестают удивлять подобного рода умственные упражнения египтологов, пытающихся подогнать факты под теорию. Любой, кто изучал Великую пирамиду и восхищался этим великолепным образцом инженерного искусства древних, никак не может прийти к заключению, что точностью своей ориентации она обязана счастливой случайности. Совершенно очевидно, что такая точность входила в планы строителей пирамиды. Однако в рассуждениях Спенс было нечто такое, что заставило меня задуматься над объектом, на который древние топографы действительно ориентировали пирамиды.