Это значит, что древний наблюдатель, стоявший ночью на плато Гиза и смотревший точно на север, видел созвездие Плуг, проходящее над Летополем, а в это же время на юге созвездие Ориона проходило над вершиной Великой пирамиды. Таким образом, Гиза и Летополь оказывались связанными между собой, причем Летополь, расположенный точно на восток от Гелиополя, должен был входить в генеральный план, существование которого я предположил. Эти три места - Гиза, Летополь и Гелиополь - образуют гигантский треугольник Пифагора, два угла которого, северный в Летополе и южный в Гизе, по всей видимости, являются земным отображением двух ярких созвездий, Плуга и пояса Ориона.

Эти два созвездия находятся на западе от Млечного Пути. Может быть, третий угол треугольника, расположенный в Гелиополе на противоположном берегу Нила в восемнадцати километрах точно на восток от Летопо-ля, также отождествляется с заметным созвездием на восточном берегу Млечного Пути? Но что это за созвездие? Ключ к ответу на этот вопрос может дать одна из древних надписей, имеющих отношение к церемонии "протягивания шнура": "Царь построил Великий храм Ра-Хорахти в соответствии с горизонтом, который носит его диск; шнур был лично протянут его величеством, державшим жезл в своей руке вместе с Сешат…"[23] Может быть, Великий храм Ра-Хорахти - имя, которым называли Великий храм в Гелиополе - являлся отражением заметного созвездия, которое на заре сливалось с солнечным диском на восточном горизонте?

Слияние Ра и Хорахти на востоке

"Существенный мифологический аспект небесного бога солнца, - писал египтолог Ричард Уилкинсон, - обнаруживается в его отождествлении с космическим львом". Более того, по мнению Уилкинсона, "созвездие, известное нам под названием Льва, египтяне тоже представляли в виде лежащего льва… и это созвездие напрямую связывалось с богом солнца"[24]. Уилкинсон предположил, что когда в эпоху Четверой династии усилилось влияние бога солнца Ра, он "слился" с примитивным богом Хорахти, превратившись в "Ра-Хорахти утреннего солнца"[25].

Большинство египтологов согласны с последним утверждением Уилкинсона, то есть что Хорахти (Гор Горизонта) сливается с богом солнца Ра, превращаясь в символ восходящего на востоке солнца. Это подтверждается "Текстами пирамид", рассказывающими о восходе Ра-Хорахти в "восточной стороне неба… месте, где рождаются (то есть восходят) боги"[26]. Египтологи также с готовностью признают, что важный мифологический аспект - когда бог солнца, особенно на восходе и на закате, отождествлялся с космическим львом. И действительно, Йен Шоу и Пол Николсон в своей работе указывают:

Поскольку львы (в Египте) обычно жили на границе пустыни, их считали стражами восточного и западного горизонтов, мест восхода и захода солнца. В этом отношении они иногда заменяли восточные и западные горы, символы прошлого и будущего, в иероглифе "горизонт" (ахет)… Само солнце может быть представлено в виде льва, и поэтому в главе 62 "Книги мертвых" мы читаем: "Да будет мне дарована власть над водами… потому что я тот, кто пересекает небо, я лев Ра…"[27]

Однако некоторые специалисты обращали внимание на то обстоятельство, что слово ахет обозначало одновременно и "горизонт", и "сезон разлива". Именно в это время года созвездие Льва всходило на восточном горизонте или, как выразились бы астрологи, солнце сливалось со Львом. Несмотря на эти соблазнительные намеки, практически ни один египтолог не согласился с Уилкинсоном, что солнечного льва египтян можно отождествить с нашим созвездием Льва. В отличие от них, я в этом вопросе встаю на сторону Уилкинсона, поскольку убежден, что солнечный лев, упоминающийся во многих древнеегипетских текстах и изображенный на многих астрономических рисунках, есть не что иное, как созвездие Льва. Я также убежден, что это можно доказать.

Источник жизненной силы Египта

Само существование Египта, его сельское хозяйство, природа и жизнь людей зависели от разлива Нила. Если вода в реке не поднимется, случится катастрофа. И действительно, не будет преувеличением сказать, что разлив был источником жизни в Египте и что ничто так не страшило древних египтян, как мысль, что однажды разлива не случится или что вода не поднимется до оптимального уровня, измеряемого на острове Элефанти-на неподалеку от Асуана. Йен Шоу и Пол Николсон объясняют:

"Благополучие сельского хозяйства Египта зависело от ежегодного разлива Нила. Чтобы урожай был богатым, вода должна была подняться на восемь метров относительно нулевой отметки у первого порога возле Асуана. Подъем до уровня семи метров сулил скудный год, а шесть метров означали голод. В Древнем Египте действительно случались голодные годы, о чем свидетельствуют многочисленные источники - как тексты, так и рисунки"[28].

На маленьком скалистом островке Сехел к югу от Элефантина находится так называемая "стела голода", надпись на которой рассказывает о страшном семилетнем периоде неурожая, убившем огромное количество людей и домашних животных во времена правления Джосера. Другой длительный период голода случился в эпоху Пятой династии - изображение умирающих от голода людей найдено на стенах прохода пирамиды Уна-са в Саккаре[29]. Не подлежит сомнению, что голод стал следствием недостаточного подъема воды в Ниле. Однако слишком сильный разлив тоже грозил бедствиями, потому что бурные потоки воды смывали на своем пути поля и деревни. Одним словом, разлив должен был быть "правильным" - не слишком слабым и не слишком сильным. Для этого недостаточно, чтобы вода у острова Элефантина поднялась до восьмиметрового уровня - небесные знамения должны были указывать на подходящсе время года. Разумеется, этим временем было летнее солнцестояние, когда солнце достигало апогея. Только в том случае, когда выполнялись эти два важных условия, разлив считался правильным.

К счастью для египтян, разлив чаще всего проходил должным образом, и все заканчивалось благополучно. Тем не менее страх перед неудачным разливом, несущим разрушение и смерть, никогда не покидал древних египтян. Подобно дамоклову мечу, он висел над самым сердцем острова Элефантина, откуда, как они считали, исходили воды разлива. Естественно, их астрономы-жрецы уделяли особое внимание климатическим условиям и небесным событиям в это важное время года. Они внимательно наблюдали за звездами, особенно на заре, чтобы увидеть, какое созвездие предшествует солнцу. Вне всякого сомнения, астрономы-жрецы Гелиополя с особой тщательностью наблюдали за восходом Ориона и Большой Медведицы в начале сезона разлива, отождествляя этих звездных божеств с Осирисом и Исидой, предвестниками возрождения и обновления. В связи с этим возникает вопрос: следили ли жрецы за тем, с каким созвездием сливается солнце в этот критический период? А если точнее, обратили ли внимание древние звездочеты Египта, что летнее солнцестояние происходит в созвездии Льва? Было бы очень странно, если бы они этого не заметили. Утверждение Уилкинсона, что египтяне знали созвездие Льва как лежащего льва, следует соотнести с фактом, что, в представлении жрецов солнца из Гелиополя, более примитивный Хорахти слился с богом солнца Ра и превратился в Ра-Хорахти. Египтологи переводят имя Хорахти как "Гор Горизонта", однако в нем может присутствовать игра слов, связанная с ахет, или сезоном разлива, который вызывается небесным объектом, сливающимся с солнцем в период разлива. Может быть, изначально Хорахти был звездным богом или созвездием, которое действительно сливалось с солнцем в сезон разлива Нила в эпоху, когда в Гелиополе расцвел культ Ра? Другими словами, не могли ли древние жрецы праздновать вхождение солнца в созвездие Льва во время летнего солнцестояния?