Этого не знал никто кроме женщины, которую звали Андреа Клоссон.

5

— Дарковер. Смешная планета, знаете ли. Мы арендовали пару участков земли для торговли, как мы это делаем повсюду в Галактике. Вы знаете эту обычную процедуру. Мы оставили правительство в покое. Когда жители миров видя; наши технические достижения, им обычно становится жаль, что они живут при теократии или монархии, и они сами просят о том, чтобы их приняли в состав Империи. Это почти математическая формула. Это можно рассчитать. Только на Дарковере это не удалось. Мы точно не знаем, почему, но они говорят, что мы просто не то, чего они хотят…

— Часто повторяющаяся жалоба одного из политиков на Дарковере, высказываемая недовольным послом Земной Империи.

— Вы должны разместить их, дать им пищу, лучшее, что у нас есть, и обращаться с ними как можно лучше, — приказал Данило Сиртис маленькой группе горцев с Дарковера.

При этом он указал на четырех землян в форме Космического Патруля. Игнорируя молчаливый протест, он ощущал его, но продолжал: — Это воля Хастура… — он ритуальным жестом положил руку на рукоятку кинжала. — Я должен вам сказать, что всякое оскорбление любого из этих людей будет приравниваться к оскорблению Региса Хастура.

— Ваи дом, Сиртис, мы должны смотреть, как будет нарушен договор, заключенный на нашем собственном пожарище? — спросил один из присутствующих. Кровь ударила в лицо Данило.

— Нет, — он повернулся к землянам. — Вам не понадобится оружие. Лучше отдайте его мне.

Мужчины, один за другим, неохотно протянули ему свои парализаторы, а Данило передал их одному из дарковерцев в черно-зеленом мундире городской гвардии. — Сохрани его, пока мы не вернемся.

Он с опущенной головой пошел в направлении башни Ариллина, которая возвышалась на краю маленького посадочного поля. Там их и Региса ждал его кузен Леррис Риденов, человек лет сорока, высокорослый, рыжеволосый и меланхоличный. На его удлиненном лице было выражение цинизма. Леррис вяло приветствовал Данило, поцеловал Региса в щеку и сказал:

— Итак, ты все же пришел сюда. Я думал, ты останешься в своем мягком гнездышке в Земной Зоне, как шелковичный червь в своей коробке.

— Скорее как кролик, за которым охотится лиса, загнавшая его в его собственную нору, — ответил Регис и последовал за Леррисом в башню. Он сказал, что еще никогда не испытывал такого облегчения. Здесь, внутри, никто не мог достать его и ему нечего было бояться и думать о том, что станет с ним и с его семьей, если нож или пуля убийцы найдут путь к его сердцу, Леррис спросил: — Итак, это правда? Тебя держали в плену в Земной Зоне? Когда до меня дошел этот слух, я сказал, что ни один землянин никогда не сможет пойти против воли Репка. Значит, у них против нас появилось новое оружие?

— Нет, я сам попросил о защите, — Регис взял стакан из рук Данило. Спасибо, у меня все в порядке. Тебе не хочется попробовать, не отравлено ли вино?

С ужасом во взгляде Данило вырвал стакан у него из рук.

Регис со смехом слегка шлепнул его по руке.

— Я пошутил. Дурачок. Дани, я должен смеяться над всем, иначе я лягу и откину копыта.

— Мне сейчас не до смеха, — заметил человек в углу комнаты. — Мне кажется совсем не смешным принимать твоих надзирателей как почетных гостей только потому, чтобы немного дольше сохранять свою жалкую жизнь.

— Оставь его в покое, Раннирел, — сказал Леррис. — И покончим с этим. Он уже достаточно рассержен и находится в зоне обстрела. Твоя голова совершенно ничего не стоит и никто не хочет давать за нее ни цента. Извини, Регис, за то, что я так начал, и я хочу спросить у тебя только одно: неужели сейчас дела в Тендаре настолько плохи?

За Региса ответил Данило.

— Они хуже, чем ты себе можешь представить, но земляне не виноваты в этом.

— Но Космический Патруль здесь? В мундирах и с парализаторами.

— Это неплохие люди, — устало ответил Регис. — Подумай, легко ли для них было смотреть сквозь пальцы, как мы умираем один за другим? Для этого требуется определенное мужество. Все четверо добровольно вызвались сопровождать меня, хотя они знали, что над ними будут смеяться, ругать и оскорблять, что они защищают человека, который лично к ним не имеет никакого отношения. Иногда они удивляют меня.

— Это все мы знаем, — вмешался Леррис. — Меня они тоже удивляют. Год назад я хотел заключить договор с Землей. Разве Хастуры возражали против этого?

— Мы были против этого, и сейчас мы не изменили своего мнения, терпеливо объяснил Регис. — Ты знаешь это так же хорошо, как и я, и вы все знаете это, — он осмотрелся: это было огромное помещение с занавесями на стенах в традиционном дарковерском стиле, сами стены были укреплены панелями из резного камня. Он взглядом приветствовал находящихся здесь шестерых молодых женщин, большинство из которых были рыжеволосыми, дарковерские аристократки из касты телепатов — все родственницы низших дворян. — Я пришел сюда по вашему требованию. Зачем вы послали за мной?

— Это сделал я, — сказал Данван из рода Хастуров. Он поднялся из кресла и подошел к Регису. Регис опустился на колено в древнем жесте почтения. Старик положил руку на плечо своего внука и на мгновение дал почувствовать свою глубокую симпатию к нему. — Я не хотел принимать никакого решения, пока ты сам не появишься здесь, Регис.

Регис встретил взгляд своего деда и испугался. Старик выглядел таким усталым и таким уязвимым. Регис подумал: — С детства я полагался только на свои силы, мы все поступали так. Теперь старику день ото дня становится все хуже, и я должен быть тем фундаментом, на который опирается мой народ — а я сам стою на зыбкой почве!

— Есть что-то новое, дедушка? — он встал, а старик сказал: Собственно говоря, совсем не новое, это очень старая история. Двадцать лет назад я сам справился с этим при помощи Кеннардов и Совета Комина. Такая же старая история — призыв к созданию рудников, фабрик и к вкладам — ты же сам это знаешь. Обычные люди, которые видят только выгоду и забывают о побочных последствиях на индустриальных мирах. Однако, здесь есть кое-что новое, и я клянусь Кассильдой, что сам не знаю, что я хочу этим сказать. К столкновению с корыстолюбием мы готовы. Но это… может быть, нам не останется ничего другого, кроме просьбы к Империи о помощи.

Эти слова отца, которые всегда был движущей силой долгой борьбы Дарковера за независимость от Земной Империи, превратили сердце молодого человека в кусок льда. Он постарался, чтобы никто этого не заметил.

— Тогда спустимся вниз и послушаем, что они скажут нам.

На пути к двери, ведущей в нижний холл, к Регису подошла молодая девушка и сказала спокойно с сознанием собственного достоинства:

— Лорд Регис, вы, конечно, меня не помните.

— Нет, — девушка была молодой и красивой. У нее было овальное лицо и темно-рыжые волосы ее касты. К этому надо еще добавить спокойствие и самообладание, которые, казалось, так не подходили к ее молодости. Она улыбнулась, — но этого больше не произойдет, когда вы встретите меня в следующий раз, дамизела. Вы оказываете мне милость. Чем я могу служить вам?

— Я Линнеа из Арлинна, — сказала она, — родилась в Верхнем Уидварде, и я уже семь лет нахожусь в свите Лорда.

Регис покраснел.

— Тогда я много раз касался вашей души, сам не зная этого. Извините меня, я долго жил среди чужаков и закрыл свои барьеры, сам не заметив этого.

— Несмотря на это я знаю, что происходит в Тендаре, ответила она. — Вы ищете телепатов, которые будут работать над этим проектом вместе с землянами.

Взгляд Региса с некоторым облегчением остановились на ее милом личике. Он подумал: мне хотелось бы, чтобы она приняла в этом участие. Она все понимает. Противясь искушению, он сказал:

— Девочка, у нас едва хватает Хранительниц, чтобы поддерживать в действии группы и объединения, которые у нас остались. Вы на вашем посту заняты поддержкой матрикс-экранов, имеющих огромную ценность.