– Карфакс? Но ведь это же в самом центре...

Нэйланд снова ухмыльнулся и кивнул:

– Да, это в самом центре Оксфорда.

Хантли с облегчением позвонил сэру Хорейсу, после чего мог вернуться к своим агропромышленным проблемам.

– Когда позвонит мистер Грейвс, – сказал Мэлори секретарше, – передайте ему, что дом называется «Карфакс».

Дело потихоньку двигалось. Сэру Хорейсу позвонил из Оксфорда профессор истории, откликнувшийся на просьбу родственника миссис Мэлори, и предложил банку свои услуги в качестве эксперта по русской революции. Вскоре выяснилось, что революционный деятель по фамилии Яковлев в истории не фигурирует. Адмирал связался с раскормленными бюрократами из бывшего Адмиралтейства, нашедшего приют в недрах министерства обороны, и доложил, что, согласно архивным данным, карьера капитан-лейтенанта Генри Джорджа Дайкстона оборвалась в 1918 году. Последняя запись в личном деле: «Откомандирован для выполнения спецзадания». Дальше – пустота.

Час спустя Жак Грейвс стоял, расставив ноги по обе стороны узкой полоски стали, обрамленной в камень. Здесь проходил Гринвичский меридиан. Левой ногой Грейвс оказался в Восточном полушарии, правой – в Западном. Эта мысль доставила ему смутное удовольствие, впрочем, тут же улетучившееся, когда рядом пристроился малолетний школьник и радостно заорал о том же самом вслух. Грейвс слегка покраснел и подумал, что пресловутый Карфакс находится в пределах мили отсюда.

В какую сторону? Гринвич остался за спиной; там под ярким полуденным солнцем высились красивые бело-серые здания, построенные самим Реном. Выше, на холме, раскинулся город Блэкхит.

Грейвс почему-то решил спуститься вниз по склону. Ни одна контора по торговле недвижимостью по дороге ему не попалась. Полисмен посоветовал подняться в Блэкхит.

– Идете наверх, сэр, потом пересекаете лужайку, и вы на месте. Все, кто побогаче, живут там.

Идя вдоль газонов парка, Грейвс думал, что город и в самом деле процветает. Здесь раскинулся шикарный пригородный район: прекрасно отреставрированные старинные особняки, хорошо одетые молодые женщины, прогуливающиеся с детьми по зеленой траве. Все очень чистенькое, ухоженное. Дорогие магазинчики с цветными тентами, антикварный «бентли», за рулем которого сидел парнишка лет двадцати.

А вот и контора по торговле недвижимостью. Очень скоро Грейвс убедился, что в сфере недвижимости англичан обслуживают крайне скверно. Некий пузатый молодой человек, дыша густым пивным перегаром, заявил, что раз Грейвс не собирается покупать земельный участок, то нечего ему отнимать время у занятых людей. Выскочив на улицу, Грейвс не сразу пришел в себя от ярости. Когда же гневный туман рассеялся, в глаза ему бросился плакат: «Защитите окружающую среду, вступайте в Георгианское общество». И телефонный номер. Когда Грейвс позвонил, металлический женский голос, принадлежавший особе по имени Джессика Драммонд, сообщил ему, что он разговаривает с почетным секретарем общества. Да, она может уделить ему время сегодня же, если мистер Грейвс поторопится.

Почетный секретарь общества жила в доме с террасой совсем близко от вокзала. На подъездной аллее стоял автомобиль с поднятым капотом, под которым мирно дремал толстый кот. Когда Грейвс позвонил, дверь открыла дама в бело-синей клетчатой юбке, светлой блузке и синем кардигане. У нее были седые волосы, на носу красовались бифокальные очки в серой оправе. Даме на вид можно было дать лет шестьдесят пять.

– Миссис Драммонд?

– Мисс Драммонд. Это вы звонили насчет Георгианского общества?

– Я.

– Тогда входите. У меня немного времени. – Дама провела его в тесную гостиную, усадила и спросила: – Вы живете тут? Или, может быть, недавно переехали?

Грейвс улыбнулся:

– Ни то и ни другое.

Он достал из кармана визитную карточку и протянул хозяйке. Мисс Драммонд повторила вслух его имя, произнеся «Жак» на французский манер.

– Стало быть, мистер Грейвс, вы банкир? Чем я могу вам помочь?

– У нас небольшая, но несколько необычная проблема. Это касается одного нашего давнего клиента, человека, как бы это сказать, довольно эксцентричного. Он любит загадывать загадки, так что понять его распоряжения не так-то просто.

Мисс Драммонд неодобрительно покачала головой:

– Довольно глупая привычка. Таким образом может произойти недоразумение.

Грейвс беззаботно махнул рукой:

– Ничего, со временем все улаживается. Проблема состоит в том, что этот наш клиент недавно умер, и последняя его загадка осталась неразгаданной. Речь идет о доме, который, как нам кажется, должен находиться где-то в этом районе.

– Правда? Как интересно!

– Мисс Драммонд, значит ли что-нибудь для вас сочетание «Четыре Вилки»?

– Четыре вилки, вы сказали?

Он кивнул.

– Нет, ровным счетом ничего. Четыре вилки. Как странно!

– А дом, который назывался бы «Карфакс»?

– Разумеется, знаю.

– Неужели?

– Конечно.

– И что это за дом?

– Очевидно, речь идет о Карфакс-хаусе.

Грейвс просиял улыбкой.

– И этот дом находится в Блэкхите?

– Четверть мили отсюда, не больше.

– Как замечательно, мисс Драммонд. Не могли бы вы мне рассказать об этом доме?

– Ах, как удачно, что вы обратились именно ко мне. Дело в том, что этот дом ужемного лет называется совсем по-другому.

Мисс Драммонд смотрела на Грейвса, и лицо ее горело девичьим энтузиазмом. Вдруг на нем появилось какое-то новое выражение. «Деньги», – сразу догадался Грейвс.

– Скажите, мистер Грейвс, для вас это действительно важно?

– Да не очень, мисс Драммонд. Просто нужно привести кое-какие дела в порядок.

– Да-да. У вас ведь очень известный банк, не правда ли? Вроде «Ротшильда»?

– Ну, не совсем.

– Знаете, Георгианскому обществу катастрофически не хватает средств. Люди, живущие в Блэкхите, конечно, очень любят свой город, но они такие скупердяи, пожертвований от них не допросишься. А у нашего общества так много дел, и все стоит сегодня так дорого. На одни марки знаете сколько денег уходит!

Во взгляде хозяйки читалась непреклонность.

– Ну, разумеется, мы могли бы сделать определенный взнос...

– Я думаю, пятьсот фунтов стерлингов, – заявила мисс Драммонд.

– Сколько-сколько?!

– Пятьсот. – Почетный секретарь развязно хихикнула. – Представляете, на днях мы получили от юридической фирмы счет именно на эту сумму, а они для нас почти ничего не сделали. Когда же я стала протестовать, они ответили, что мы обязаны платить за их знания. Вот я и подумала: на мистере Грейвсе превосходный костюм, рубашка его явно куплена на Джермин-стрит, туфли ручной работы – это ведь всегда видно, не правда ли? И вообще он выглядит как очень важный человек. – Хозяйка снова хихикнула. – Почему бы мне не последовать примеру юридической фирмы и не взять хорошие деньги за хорошее знание?

– И все-таки, – с серьезным видом возразил Грейвс, – пять сотен – это слишком дорого.

Мисс Драммонд захихикала еще пуще:

– Ах, как мне все это нравится!

– Мы, конечно, могли бы внести разумную сумму...

– "Разумной" является цена, соответствующая рыночной конъюнктуре. Так всегда говорил мой отец.

– А чем он занимался?

– Торговал восточными коврами, мистер Грейвс. Давайте поступим так. Попробуйте раздобыть нужную вам информацию где-нибудь в другом месте. Если не удастся, вы всегда сможете вернуться ко мне.

Грейвс поднялся со стула.

– Да, пятьсот это слишком дорого. Может, я и в самом деле...

– Вы, естественно, понимаете, мистер Грейвс, что, если вы вернетесь ко мне, цена поднимется.

Грейвс испытующе взглянул на нее.

– Откуда я знаю, стоит ли ваша информация этих денег?

Хихиканье сменилось широкой и уверенной улыбкой.

– Разумеется, вы этого не знаете. Очаровательно, просто очаровательно! Скажите, мистер Грейвс, вы любите пыль?

– Пыль? – в недоумении переспросил Грейвс.