Вспомнив, в каком виде на хирургию поступали спецназовки, Алиса зажмурила глаза, и по её лицу ручьями потекли слезы.

— Нет! Я боюсь боли! Не нужно меня бить! — воскликнула она, замерев от страха.

— Никто и не собирается. Что придумываешь? — произнёс неожиданно ласковый голос юноши с чуточку обиженными интонациями. — Вот дурочка! Я же не твой любимый придурок Саади!.. Кстати, меня зовут Анжей, — он медленно провел по её щеке, вытирая слезы.

— Очень приятно, а я Алиса… впрочем, ты знаешь, — всхлипнула она и открыла глаза. — Всё-таки неправильно начинать с секса, не представившись друг другу.

— Думаешь? По-моему это старомодная ерунда! — засмеялся Анжей.

— Нужно смотреть с кем связываешься. Я и есть старомодная дева. Ты хоть представляешь, какая пропасть лет нас разделяет? — осторожно спросила Алиса. Юноша беспечно отмахнулся.

— Плевать! Ты же вампирка, а не человек и с годами не утратила товарного вида.

— Благодаря качественным консервантам, надеюсь и впредь…

— Хватит трепаться, мисс Алис, давай ближе к делу. Я хотел сказать к телу, — нетерпеливо перебил Анжей, видя, что она не скоро замолчит. — Ну, так как тебя ублажали мертвые мальчики, покажешь?.. — игриво спросил он, а спустя мгновение возмущенно воскликнул: — Черт! Ненавижу привычки старых дев! Зачем цеплять на себя такую прорву нижнего белья? Как устрица! С ума сойдешь, пока выковыряешь начинку! — и примирительно добавил: — Ладно, не злись, я не хотел обидеть. Но в следующий раз будь в полной боеготовности. Никаких тряпок, а то пожалеешь, что на свет родилась!

— Уже боюсь! В следующий раз устрою забег в голом виде прямо из госпиталя.

— Замечательная идея! Я голосую «за».

— Господи, кто бы сомневался! И что ты ко мне привязался, а? Шел бы к своим подружкам-сверстницам. Уж с их одеждой наверняка не будет никаких проблем ввиду почти полного её отсутствия.

— Спокойно, лапуся! Я не из тех, кто боится трудностей!

Глава шестая

Синяя жемчужина

Ох уж эти сказки, ох уж эти сказочники!

По дороге домой Иван сосредоточенно вёл машину. Неприступный вид Палевского не располагал к беседе. Да и девушки, расположившиеся на задних сиденьях автомобиля, тоже упорно молчали. Мари впала в уже привычную для неё задумчивость — в последнее время с ней частенько происходило такое, а Соня заново переживала приключившуюся с ней несправедливость, и потихоньку вытирала слёзы, боясь разбудить мальчика, свернувшегося клубком на её коленях. Но он находился в глубоком целительном сне, не чувствуя ни подавленной атмосферы, ни капающих горячих слёз.

В гараже Иван взял мальчика на руки. У лифтов он вежливо распрощался с Палевскими и поднялся на свой этаж в сопровождении понурой девушки.

— Давай, у нас оставим малыша. Мои все в разъездах, включая родителей. Думаю, не стоит с ходу огорошивать твоих родичей. Представляешь, как «обрадуется» твой папочка, узнав обстоятельства приобретения этого нежданного подарка.

— Может, никому ничего не говорить? — Сонечка с надеждой посмотрела на Ивана. Тот иронично фыркнул.

— Миледи, у Вас сегодня мозги совсем набекрень? Думаешь, можно что-либо скрыть от Макса Беккера? Не смеши! Погоди, скоро господин Главный инквизитор примчится ко мне и примется дотошно пытать, что приключилось с его любимой избалованной доченькой.

Бросив на юношу косой взгляд, Соня высокомерно задрала точеный носик.

— Ладожский, я не избалованная, а свободомыслящая личность! Спорим, что отец будет на моей стороне!

— Ну-ну! Свежо предание, да верится с трудом. Смотри, как бы он не всыпал по мягкому месту этой свободолюбивой личности, узнав подробности дела, — серьёзно сказал он и девушка приуныла. На ум ей сразу же пришло, что Макс Беккер и дома часто повторял, что приказы Главы СС не обсуждаются, а только принимаются к сведению и незамедлительно исполняются.

— Думаешь, отец сильно расстроится, когда узнает?

— Да, уж точно не обрадуется, — сдержанно ответил Иван и ободряюще улыбнулся. — Не боись, Сонька, отобьёмся. Что ты сразу нос повесила?

Тем временем Мари, оставшись в лифте наедине с отцом, решилась спросить то, что с недавних пор волновало её больше всего.

— Мика, что творится с Рени? Скажи честно, она больна?

Словно не слыша вопроса, тот прислонился к стене, и закрыл глаза. «Плохо дело!» девушка с нескрываемой тревогой уставилась в усталое осунувшееся лицо. Когда они вышли из лифта, она поспешно заступила ему дорогу.

— Эй-эй, постой! Неужели, ты хочешь, чтобы я извелась, находясь в неизвестности?

Палевский остановился.

— Да, детка, Рени больна, — последовало его немногословное признание после очень долгой паузы, когда Мари уже не надеялась получить ответ. Он снова двинулся к квартире.

— Стой-стой! Скажи это очень серьезно?

— Да.

— Как скоро? — упавшим голосом уточнила девушка. Палевский вздохнул.

— Не знаю, генетический сбой ведет себя непредсказуемо. Неизвестно с какой скоростью будет протекать процесс разрушения. Многое зависит от организма и конкретных условий, — глухо сообщил он и, помолчав, добавил: — В общем, лучше не спрашивай. Ничего определенного сказать не могу, но поверь, детка, я делаю все, что в моих силах.

— Я верю, спасибо, Мика, — прошептала девушка и опустила голову, скрывая слёзы. Сбылись её наихудшие ожидания.

— Такие вести не стоят благодарности! — с горечью откликнулся Палевский. — Не расстраивайся, Мари, главное в нашем деле не терять надежды. Может, случится чудо и всё образуется, — он привлек девушку к себе и погладил по вихрастой растрёпанной голове. — Идем домой, детка, Рени уже ждёт и беспокоится. Не смей реветь! Я не хочу, чтобы ты ещё больше её расстраивала.

— Хорошо. Ты не беспокойся, я и виду не подам, что в курсе! — сдавленным голосом пробормотала Мари, поспешно вытирая глаза. — А что будет с Аннабель? Наверняка Рени нельзя заниматься инициацией.

Палевский равнодушно пожал плечами и потянулся к кнопке звонка. Не успел он до него дотронуться, как дверь гостеприимно распахнулась. При виде удрученных лиц домочадцев, Рени удивленно приподняла брови. Поприветствовав дочь поцелуем в щечку, а мужа — в губы, она насмешливо поинтересовалась:

— Ну-с, и по какому поводу столь мировая скорбь на лицах?

Получив дружные заверения, что все в порядке, Рени легонько подтолкнула их в спины, выпроваживая из довольно тесной прихожей в просторный холл.

— Ночь на дворе, а вы где-то шляетесь, разгильдяи! Ужин уже ждет вас в гостиной, поэтому давайте быстрее мойте руки и немедленно за стол, — приказала она и ворчливо добавила: — Ну и семейка! С ума сойдешь, пока соберешь всех вместе.

— Не ворчи, милая, подумай, какой пример ты подаешь Мари. Ладно, я привычный, но вы же на пару запилите будущего зятя, — обняв жену, шутливо произнес Палевский. Та ласково потерлась носом о его плечо.

— Страдальцы! Ничего с зятем разберётся Мари, а в твоем случае я подумаю о моральной компенсации.

— Договорились! Только, чур, на мой выбор.

— Замётано!

— Эй, родители! Вы в своем уме?! Что вы такое несете? Какой такой будущий зять? — воскликнула Мари, смерив ехидно улыбающуюся парочку негодующим взглядом.

— А я почём знаю? Тебе видней. Слушай, Мика, а чего у девочки ушки загорелись? Неужели она с кем-то встречается? Почему я не знаю?

— Не в курсе. Но если не закручусь с делами, то обязательно выясню у Штейна. Думаю, он в курсе. Между прочим, Томас тоже не женат. Как ты думаешь, нам такой зять подойдёт?

— Двумя руками «за». Эй, Мари, как тебе Томас?

— Четырьмя конечностями «против!» Выдадите насильно, удавлюсь на ближайшем суку! — возмущенно воскликнула девушка.