— Ладно, — выдохнул Ронштфельд, обернувшись к экрану спиной. — Что сделано, то сделано. Джонсон остается на твоей совести, а пока тебе придется заняться своими прямыми обязанностями.

— Неужели засекли Шонга?

Ронштфельд мрачно кивнул.

— Я не хотел отрывать тебя от нового задания, но, похоже, придется снова взяться за старое.

— Что он задумал на этот раз?

— Шонг ищет нового заложника. Знаю, тебе сейчас не до мелких сошек, но Дэним умудрился разбиться на "Ягуаре", чертов любитель спортивных машин…

— Надеюсь, ничего страшного?

— Да так… сломал себе шею… Его почти похоронили, когда на помощь явился Орст. Сейчас ты единственный "солдат времени" в эпохе, и разбираться с Шонгом придется тебе одному.

Майкл принял плохие новости с почти философским смирением. Отсутствие Дэнима его не только не расстроило, но и порадовало: напарник по эпохе был слишком несерьезен для подобных миссий.

— Как только мы определим местонахождение Шонга, ты сразу же приступишь к ликвидации. Только имей в виду: на этот раз не должно быть никаких промахов.

— Понял, исполняю.

Ронштфельд рассеянно кивнул. Майкл ожидал, что ему вот-вот объявят строжайший выговор из-за Джонсона. Но зам главкома, похоже, не собирался возвращаться к этой теме, что было удивительно вдвойне.

— До связи, — бросил он и отключился. Майкл пожал плечами и обернулся к Джонсону… но Джонсон снова исчез.

Итак, Ронштфельд смолчал. Это казалось крайне странным. Чтобы зам главкома закрыл глаза на столь вопиющее нарушение правил? Чего же он так испугался? Неужели упоминания об Арке? Выходит, орионцы действительно им что-то насоветовали, и Ронштфельд, конечно, не обрадовался, что Арк вышел на контакт не с ним, а с заурядным Майклом О'Хара, который, в свою очередь, втянул в дело Джонсона и…

— Как разговор? — спросил Джонсон.

Майкл готов был поклясться, что секунду назад его рядом не было.

— В духе Ронштфельда, — ответил он, пряча ресивер. — Похоже, я ввязал тебя еще в одно сомнительное дельце.

Джонсон провел ладонью по лбу.

— Если честно, — заметил он, — то ни у одного человека в здравом рассудке не возникнет желания помогать тебе в твоих "делах". Как я понял, этот ваш Запредельный, или воин из будущего, или кто он там есть, — сильный противник даже для вас самих. Поэтому я абсолютно не представляю, чем могу вам помочь, и не вижу смысла в моей помощи. И если начистоту, то я до сих пор не понимаю, с чего бы это ты вдруг решил втянуть в это "дельце" именно меня.

— Это была идея Арка.

— Думаешь, мне это о многом говорит?

— Ах, да… ты не знаешь… Арк — нечто вроде представителя орионцев на Земле. Орионцы — это повелители Вселенной, а следовательно, изумительная дрянь. Насчет Вселенной я не преувеличиваю.

— Все равно не понимаю, зачем орионцу понадобился обычный человек — такой, как я?

— Этого я не знаю. Похоже на очередной розыгрыш, они такое любят… У всех высших своя логика — истинная логика, если можно так выразиться. То, что видим и понимаем мы, — жалкая песчинка в сравнении с тем, что знают они. Может, Арк хочет выстроить некую цепь событий, которая поможет нам покончить с угрозой из будущего. И одним из звеньев этой цепи являешься ты. Кто и зачем втянул меня и тебя в это дело, сейчас не столь важно. На нас уже возложена ответственность за судьбу Земли, и если ты еще можешь отказаться и уйти, то у меня нет другого выбора, кроме как идти вперед.

— А у меня он есть? — язвительно бросил Джонсон. — Ты взвалил на меня правду о том, что происходит в мире, и даже не подумал извиниться! Ну, и как после всего того, что я узнал и увидел, после этих тоннелей, орионцев, Запредельного, как я могу вернуться к нормальной жизни? Смотреть на человека и думать, а не из будущего ли он? Жить год за годом и гадать, а успел ли Майкл О'Хара предотвратить всемирную катастрофу? Ты отлично понимаешь, что путь назад для меня закрыт. Да и не тот я человек, чтобы бояться опасности. Меня, скорее, пугает отсутствие риска.

— Это значит "да"? — невинно спросил Майкл.

— Это значит "да", "да" и еще десять раз "да"! Корректность — не твоя сильная сторона, чего нельзя сказать о наглости.

— Хорошо, хорошо…

— Только потрудись объяснить, что нас ждет в ближайшем будущем?

— На горизонте снова замаячил Шонг, и мне нужно срочно его убрать. После всего этого нам придется взяться за воина из будущего, того самого, который собирается уничтожить мир.

— Масштабно… А кто такой Шонг?

— Редкая сволочь, бывший "солдат времени". Его поймали на том, что он стал проворачивать собственные делишки в прошлом, но сдаться по-хорошему он не захотел. Промышляет тем, что берет в заложники высокопоставленных особ и требует за них приличный выкуп — чем угодно, но только не деньгами, ведь какой толк от сегодняшних долларов лет через двести… Потом он исчезает и объявляется в другой эпохе. Ронштфельд сообщил мне, что он опять здесь, а Дэним — наш второй агент в эпохе "Quo" — умудрился погибнуть в автокатастрофе, да так правдоподобно, что его прикрытие вылетело в трубу, и его, наверняка, отстранят от этой миссии.

— Чем именно занимаются в прошлом "солдаты времени"?

— Разными вещами. Наблюдение, контроль. Всегда найдутся умники вроде Шонга, которые начнут несанкционированно перебегать из эпохи в эпоху. Попадаются и всевозможные психи, которым жуть как хочется попасть в прошлое, чтобы изменить будущее.

— Это возможно?

— Даже высшим сложно ответить на этот вопрос, не то что мне. Если бы мы вернулись в прошлое, чтобы его перекроить, мы бы изменили всю Реальность: сознание людей, которые нас встречали, вещи, которыми мы пользовались, землю, по которой ходили. Эти изменения нарастали бы до тех пор, пока не исключили бы саму возможность той ситуации в будущем, когда мы отправились в прошлое. Так что, скорее, нет. Кроме того, за неизменностью будущего строго следят.

— Следят? — переспросил майор.

— Да, — уклончиво ответил Майкл. — Для этого есть определенная система.

— Подожди-ка, — сказал Джонсон, и Майклу показалось, что он заметил странную тревогу в глазах майора. Было ли это игрой света или воображения, Майкл так и не успел понять: новый вопрос Джонсона отвлек его от посторонних мыслей.

— Выходит, все попытки изменить будущее идут от незнания его неизменности… или у вас попросту не было удачных попыток?

Бледный свет прожектора бросил скользящий отблеск на их лица. Лицо Майкла было до странности напряжено.

— Любые мои домыслы по этому поводу, — ответил он, — не стоят и гроша, пока мы с тобой внутри системы. Проводить подобные эксперименты нам не дадут.

— То есть… ответа нет?

— Хотелось бы надеяться, что я не зря гоняюсь по разным временам за десятками нарушителей. Но мне не верится, что у них есть реальные шансы.

Джонсон отвлеченно кивнул. Звездное небо замерло над ними, заполненное сотнями песчинок приглушенного света. Здания и машины, поглощенные собственными тенями, казались стенками банки, в которой они невольно оказались захлопнуты.

— Никогда бы не подумал, — тихо усмехнулся майор, — что звезды вдруг окажутся от меня на расстоянии вытянутой руки…

— В детстве, — произнес Майкл, наполовину растворившись среди теней, — я жил на окраинах Лондона, с отцом, в старинном доме, который каким-то чудом уцелел при бомбежках времен последней планетарной войны. Жили мы одиноко: дом стоял на отшибе, справа руины, слева склады, отец был вечно занят и не отпускал меня в город, да и добраться туда без транспорта было сложновато… В какой-то момент, слоняясь по дому, я вдруг обнаружил, что в коридоре был прозрачный потолок. Раньше он меня не волновал, вот я и не видел его, пока не наступили те дни — вернее, ночи, — когда я мог часами смотреть на звезды, один, сидя у закрытой двери. Мало-помалу я начал понимать, что просто смотреть становится не интересно. Я должен был завоевать их, завладеть ими, схватить, набрать полную горсть… Так я и стал пилотом космического истребителя. Но у всех нас, Джонс, была общая беда: завоевывать бесконечность оказалось гораздо скучнее, чем годами биться за жалкий клочок Галактики с девятью планетами и одной-единственной звездой.