— Очень странно, — как-то сказал он. — Наиболее близок наш язык, может быть поэтому мы друг друга понимаем. В написании некоторых букв есть что-то общее… И все же он другой.

В ответ я только пожала плечами. А что мне было ему сказать — не ищи в языках существующих в вашем мире ничего похожего, не найдешь? Лучше спроси у капитана, он точно что-то знает.

— О, сколько времени и сил ты тратишь, чтобы определить мое происхождение, Лим. — Это была даже не ирония, упрек, и целитель это понял.

С тех пор вопросов он больше не задавал, а если и пытался что-то разузнать, то тщательно это от меня скрывал. И вот теперь снова мы вернулись к этой теме.

— Ты как будто обвиняешь меня в чем-то, — я отвернулась от него, мне стало грустно. Сама не знаю почему, может быть я и недоговаривала некоторые вещи о себе, но ведь враньем это тоже назвать было нельзя.

Целитель смутился.

— Нет, Мирослава, я не о чем таком даже не думал, — засуетился он. — Извини, я не хотел тебя обидеть.

— Я не обиделась. Забудь. — Порыв ветра разбросал мне волосы и пробрался под рубашку. Чувство тревоги охватило с новой силой. — Просто, видимо, я боюсь штормов в открытом море.

— Кто же их не боится?!

Небо темнело все быстрее. Холодный ветер после изнуряющей жары, державшейся всю неделю, проникал внутрь до самых костей. Мурашки покрыли кожу. Ртутные волны гуляли по морю, поднимаясь на метр, а то и выше. Корабль уже ощутимо раскачивало из стороны в сторону. Ленивая расслабленность команды сменилась сосредоточенной деятельностью. Укреплялся груз, спускались паруса. «Лионелла» была в напряжении. Руки, прислоненные к борту, ощущали как судно дрожит под напором ветра и волн.

Золотой росчерк молнии предвещал шторм. Со своенравной природой не договоришься, она всегда поступает так, как хочется ей, не обращает внимание на то, что в моменты ее буйства, кто-то борется за жизнь, а иногда и проигрывает эту борьбу.

Я обхватила себя руками в надежде удержать последние крохи тепла и отстраненно наблюдала за происходящим. Было стыдно: я единственная кто сейчас не принимал участия в работе, даже капитан не только отдавал приказы, но и постоянно оказывался в разных местах корабля, помогая команде. Вот уж точно, балласт, по-другому про меня не скажешь. Надеюсь только, что не лишний.

— Надень что-нибудь, мерзнешь же, — голос капитана прозвучал над самым ухом.

От неожиданности я слишком резко обернулась и не удержала равновесие на раскачивающейся палубе. Капитан схватил меня на лету за шкирку и поставил на ноги.

— Я… Это все, что у меня есть. Багаж потерялся где-то по пути.

Рок ухмыльнулся.

— Ага, два чемодана и три сумки, в аэропорту перепутали пункт назначения.

Волны стали еще сильнее. Меня снова повело в сторону.

— Да стой же ты, — поймал меня капитан. — Иди в каюту, там хотя бы не вылетишь за борт. И мешать не будешь.

С очередной вспышкой молнии, как по команде, начался дождь. Выражение лица капитана было напряженным и сосредоточенным, взгляд устремлен в море, в сторону призрачной границы. Капли дождя как будто просачивались там через более плотный воздух, замедляли свой бег, образуя странного вида пористую стену.

— Что, все так плохо? — робко спросила я.

Взгляд обратился снова на меня. Капитан снял с себя куртку и всунул мне в руки. Ломаться я не стала, с удовольствием накинув на озябшие плечи неожиданный дар. Выделанная кожа хорошо защищала от дождя.

— Все хорошо. Иди в каюту, — он направился по очередному делу.

— Лорд Капитан, — позвала я. Сегодня в моих словах не было ни капли сарказма. — А может будет правильно рассказать мне, что может произойти. Хотя бы чего вы опасаетесь. Я хочу знать.

Он остановился и посмотрел куда-то поверх моей головы. После недолгих размышлений, он все-таки ответил на вопрос.

— Нет, правильным это не будет. Но если ты так уж хочешь знать, то пожалуйста. Шторм начался слишком быстро, мы не успели отогнать корабль от границы. Если нас туда закинет, неизвестно чего тогда ждать. — И уже уходя, остановился и спросил, — Ну что, тебе стало легче?

Вы в своем стиле, капитан. Если уж нашли в себе силы несколько минут не грубить, то напоследок обязательно что-нибудь да ввернете, просто так, для поддержания имиджа.

— Хотя бы теперь я знаю, почему у вас, лорд Роккуэл, такое поникшее выражение лица.

Ссора не состоялась. Он хмыкнул и отправился по своим делам.

Стоять на ногах было уже затруднительно, я с трудом поборола желание упасть на четвереньки и поползти до своей каюты. Руки соскальзывали с мокрого дерева, но борт корабля был единственной существующей опорой.

Великан стоял у штурвала, мокрая рубашка облегала могучее тело, на котором бугрились мышцы. Перебарывая морскую пучину, он пытался развернуть корабль подальше от границы. Судно кидало с волны на волну как щепку, то отдаляя от границы, то приближая к ней. Как ни старался Великан, похоже, он проигрывал эту дуэль.

Нет, ничего плохого случиться не может. Просто не может. Это будет не честно. Меня уже закинуло не пойми как на этот корабль, теперь я должна благополучно добраться до земли и найти дорогу домой. А без корабля и его команды… да, даже без капитана, я не смогу этого сделать. Пусть все закончится хорошо. Пожалуйста.

Судно сильно качнуло в сторону, в очередной раз сваливая меня с ног. Я чувствительно ударилась о доски. От бушевавшего ливня не спасала уже и куртка капитана, мокрее быть было просто нельзя. Пальцы от воды и ледяного ветра потеряли чувствительность, кое-как я хваталась за лежащие рядом тюки. Сейчас «Лионелла» напоминала аттракцион в луна-парке, где корабль с визжащими ребятишками поднимают чуть ли не перпендикулярно земле. С одной только разницей: это был не аттракцион, это было реально и опасно. О том, чтобы добраться до каюты, я уже и не думала. В голове была только одна мысль, надо удержаться.

Как же я ошибалась когда-то: море — это не бескрайняя свобода. Море — это бескрайняя тюрьма. Отсюда не сбежишь, потому что бежать некуда. И держат здесь совсем не замки…

Послышался крик Великана и треск ломающегося дерева. Корабль содрогнулся как от удара. Меня подбросило и окатило потоком морской воды, онемевшие пальцы соскользнули с веревки. По накренившемуся кораблю я покатилась вниз. Уже у самого борта пальцы нащупали выступ в деревянном полу и ухватились за него, как за последнюю надежду. Надежда оказалась слишком зыбкой, нельзя удержать вес собственного тела, каким бы оно не было легким, на кончиках пальцев. Бьющийся в агонии корабль, как будто старался сбросить мешавших ему людей.

Сквозь дождь, заливающий глаза, я осмотрелась. Поблизости не было никого, на помощь звать некого, да и в таком шуме услышать меня будет просто невозможно. Спасать себя нужно самой. Но как?! Будет еще шанс уцепиться за борт, но с той силой, с какой волны врезаются в корабль, долго я не продержусь. И что потом? Море? Как же ты мне надоела, чертова лужа! Ты как будто задалось целью меня уничтожить. Уже второй раз, только после такого шторма меня уже врят ли кто-то обнаружит. Хотя я согласна целыми днями выслушивать гадости от капитана и даже молчать… Только, пусть все обойдется. Это страшная смерть. Правда смерть прекрасной и не бывает.

Корабль в очередной раз содрогнулся. Пальцы выскользнули. Я ударилась о борт и каким-то чудесным образом не перелетела через него. Зацепиться я не смогла, не успела. Корабль накренился, и я стала съезжать в другую сторону. Соленая волна накрыла с головой, забиваясь в легкие и лишая дыхания. Меня смывало. В последней отчаянной попытке я взмахнула руками, ища опору, хоть что-то за что можно зацепиться, но не нашла.

Руку больно дернуло, вырывая из сустава. Потянуло в верх. Очутившись над водой, я закашлялась. Кружилась голова, от соленой воды жгло глаза и нос, горло свела судорога.

— Я же сказал тебе, идти в каюту, какого черта ты здесь делаешь?! — через залитые водой уши звук голоса расплывался.