У Чайковского на первый план выступает другой аспект гомосексуальности – чувство неизбежности и неотвратимости страсти, тема рока. Этим трагическим гомосексуальным ощущением пронизаны его самые гениальные творения: Пятая и Шестая симфонии, “Ромео и Джульетта”, “Лебединое озеро”, “Пиковая дама”.
Как бы ни относились ортодоксальные искусствоведы к такой несколько вольной трактовке музыки Чайковского и Баха, коррекция гомофобии с её помощью удалась на славу!
Впрочем, её успех был подготовлен долгими предварительными беседами с ним и с помощью его жены, по счастью свободной от невротических комплексов и, в отличие от Дили Еникеевой, не страдающей гомофобией. Но как быть с другими гомофобами, с тем же Новохатским? Симулирует ли он бред или страдает паранойей по-настоящему, это не меняет дела. Он неизлечим.
Гомофобия психиатра Еникеевой менее безнадёжна, но коррекция её невроза потребует много усилий. Похожим образом обстоит дело и с большинством нашего населения, отравленным гомофобными предрассудками. Удастся ли когда-нибудь достичь компромисса между гомосексуалами и гетеросексуальным большинством? Разговор об этом ключевом вопросе пойдёт в последней части книги.
Профилактика неврозов, связанных с гомосексуальностью
И, наконец, несколько слов о профилактике. Гюнтер Дёрнер советует с целью предупреждения гомосексуальности вводить андрогены всем беременным, у которых плод имеет мужской пол. Александр Резников (1982) резонно замечает на это, что такое вмешательство, учитывая результаты экспериментов самого Дёрнера, окажется, скорее, вредным, чем полезным. Разумеется, оно недопустимо.
Суровые психиатры А. Качаев и Г. Пономарёв настаивают на принудительной “профилактике”: “Одной из основных задач по профилактике половых извращений, и гомосексуализма в частности, в связи с социальной опасностью гомосексуалистов (стойкость и скрытность гомосексуальных связей, стремлением к постоянному поиску партнёра или объекта и др.), должно быть внедрение системы дифференцированного медико-правового подхода : выявление и строгий учёт занимающихся гомосексуализмом лиц в психоневрологических диспансерах и в органах милиции”.
Вот кто по-настоящему обескуражен отменой пресловутой статьи, карающей за мужеложство! Как же невзлюбили эти психиатры гомосексуалов! То ли они всё-таки обиделись на своих “больных” за их недостаточную податливость к лечению аминазином и сульфазином, то ли над эскулапами витает тень незабвенного Николая Крыленко. Тот когда-то призывал врачей разобраться с “педерастами” – больные они или просто классовые враги? Похоже, судебные психиатры с этим вопросом разбираются до сих пор. Хоть “педерастов” они теперь строго “по-научному” делят на “АГ” и “ПГ” , но лечат их одинаково, да так жёстко, что и не отличишь, то ли лечат, то ли пытают… И профилактику гомосексуализма, как то завещал врачам покойный сталинский прокурор, строгие психиатры предлагают осуществлять в отделениях милиции, чтоб “заниматься гомосексуализмом” ни “АГ”, ни “ПГ” было неповадно!
Если же говорить серьёзно, то профилактика гомосексуальности заключается, прежде всего, в обеспечении здоровья будущей матери и в сохранности семьи. Ничто так не способствует развитию гомосексуальности, как стрессы, вызванные ссорами супругов во время беременности матери, и отсутствие отца в семье, в которой растёт мальчик.
Роль матери в профилактике девиаций особенно трудна и ответственна. Ребёнок должен сполна получить материнскую любовь в раннем детстве, но мать не должна навязывать её подростку, чтобы своей ревностью не мешать его контактам с девушками.
Перечисленное не всегда достижимо.
Очень часто не удаётся предотвратить и развитие неврозов у членов семьи, в которой у кого-то обнаружилась девиация полового влечения. Самая частая причина психических срывов – агрессивная реакция родителей, узнавших, что их сын – гомосексуал. Повторяю, прежде чем выяснять отношения с детьми и принимать карательные меры, надо посоветоваться с сексологом. Памятен недавний конфликт в одной очень счастливой до того семье. Оскорбления родителей ( “педераст, извращенец, развратник, ублюдок, опозоривший всех своих близких” и т. д.) оттолкнули юношу; он бросил отчий дом и ушёл жить к другу. Между тем, он был бисексуалом. Влюблённости в друга предшествовала связь с девушкой. Бестактное и неразумное поведение родителей лишь заблокировало гетеросексуальный компонент его влечения, усилив гомосексуальный.
А ведь подобная родительская травля способна привести и к самому непоправимому – к суициду.
Не умно поступают и юноши (или девушки), когда, стремясь отстоять своё право быть самим собой, они в лоб сообщают психологически ещё неподготовленным родителям о собственной гомосексуальности. Ещё хуже, когда с целью подготовки родителей, дети оставляет в доступном для них месте “голубую” порнокассету или интимный дневник. Такая “подготовка” способна довести “предков” до инфаркта.
“Гражданская война” в семье за право выбора нестандартной половой ориентации – тяжёлое испытание для родителей и детей.
Есть лишь один путь решения этого конфликта – взаимопонимание и взаимная любовь.
Удачное отражение подобной ситуации – талантливый и очень добрый фильм режиссёра Энга Ли “Свадебный банкет”.
От всей души надеюсь, что восстановить взаимопонимание и наладить хорошие отношения родителей с их гомосексуальными детьми поможет и эта книга.
Надо признать, однако, что для предупреждения невротизации девиантных молодых людей обычно не достаточно даже самой полной гармонизации семейных отношений. Главная трудность в том, что они обречены на жизнь в условиях гетеросексуальной культуры и гетеросексистской морали. Уже одно это, даже при исключении грубых гомофобных нападок со стороны окружающих, серьёзно травмирует гомосексуалов. В качестве отдалённой аналогии прибегну к примеру с переживаниями левшей. Все инструменты, которыми им приходится пользоваться, рассчитаны на правшей и к ним приходится долго приноравливаться, действуя вслепую. Самые ловкие из левшей часто не могут повторить те движения и спортивные приёмы, которые без малейшего труда даются их менее одарённым соперникам – правшам. Так уж устроен их мозг! Порой это приводит их к замешательству и к развитию комплекса неполноценности. Что уж говорить о гомосексуалах, которые на каждом шагу убеждаются в том, что они отличаются от своих сверстников по параметрам, способным вызвать всеобщее осуждение!
Агрессивность гомофобов и грубая пропаганда гетеросексизма осложняют ситуацию ещё больше. Всё это приводит геев, с одной стороны, к интернализации ими гомофобных предубеждений, а с другой – к выработке утрированных приёмов гомосексуального поведения (к так называемому “хабальству”). Речь идёт, следовательно, о невротическом развитии индивидов, начиная с самого раннего возраста. К этому надо добавить воздействие невротических механизмов (в том числе, обусловленных взаимоотношениями с родителями обоих полов), которые формируют гомосексуальное поведение по законам, открытым психоанализом. Словом, порой гомосексуалу так же трудно избежать невротического развития, как “верблюду пройти сквозь игольное ушко”.
При некотором пессимизме подобной точки зрения, она вовсе не исключает возможности разрешения самых насущных психотерапевтических проблем, связанных с гомосексуальностью. Основной путь победы над неврозом – сотрудничество геев с благожелательно настроенным к ним сексологом и членство в клубе, в стенах которого можно общаться как с гомосексуалами, так и с гетеросексуальными представителями обоих полов. В этом плане они могут поучиться у транссексуалов.
Психотерапевтическая коррекция транссексуализма
Биологическая природа транссексуализма та же, что и у “ядерной” гомосексуальности. Речь идёт об издержках половой дифференцировки гипоталамических центров в ходе второго триместра зародышевого развития. Эту точку зрения разделяют далеко не все. Кое-кто из психиатров и сексологов склонен причислять транссексуализм к психическим аномалиям типа психопатий. Забавно читать в научных публикациях тирады, разоблачающие злой умысел, дурной характер и моральную ущербность, якобы изначально присущие транссексуалам. Так, Голанд с соавторами (2002) обличают “эгоцентризм, эпатаж, манерность, асоциальность поведения” своих пациентов-транссексуалов , вкупе с их “эмоциональной холодностью” и демонстративным стремлением мочиться так, как это делают люди, к полу которых, вопреки паспортным данным, они себя относят. Авторы не принимают во внимание биологические причины, лежащие в основе такого поведения. Уместно ещё раз напомнить о Джоне, ставшем экспериментальной моделью транссексуальности. Переделанный в Джоан, он, как помнит читатель, мочился в женском туалете стоя. Ничего не ведая о трагедии, случившейся с ним в возрасте 8 месяцев, он рьяно отстаивал свою принадлежность к мужчинам. Если бы Джон был скандалистом и склочником по своей природе, то почему же он так кардинально исправился, став вновь мужчиной и обзаведясь семьёй?