Дуврский поезд должен был прибыть на лондонский вокзал Виктория через десять минут.

На перроне, где ожидался состав с пассажирами из Франции, все засуетились. Здесь были многочисленные носильщики, которых ждали горы чемоданов. Все шумнее становилось на стоянке такси, где хвост из таксомоторов все более растягивался. Тяжелые двухэтажные автобусы выстраивались по другую сторону дороги.

Вскоре под стеклянные гулкие своды вокзала въехала роскошная машина со сверкающими фарами. На крыше лимузина была эмблема скорой помощи.

Из лимузина вышел человек, который подошел к одному из заместителей начальника вокзала.

– Извините, сударь, – сказал он. – Я врач и приехал на этой скорой помощи, чтобы увезти двух пострадавших пассажиров. Они, как мне сообщили, находятся в купе номер 366 вагона первого класса. Не могли бы вы сказать мне, где остановится означенный вагон, чтобы поставить машину как можно ближе?

Заместитель начальника поезда заглянул в свою записную книжку, где помимо прочего был указан порядок расположения вагонов. Он охотно проинформировал своего собеседника.

Лимузин занял место, указанное служащим вокзала Виктория.

Тем временем врач наклонился к шоферу и прошептал ему на ухо, причем по-французски:

– Смотри, удерем немедленно, как только погрузим шмотки!

«Врач», который произнес эти слова, был не кто иной, как… сам Фантомас.

Он предусмотрел действительно все, чтобы захватить князя Владимира и Гаррисона.

Он не только пустил в Антверпене по их пятам Иллюминатора, но устроил в Дувре маскарад с Красавчиком, который должен был овладеть их чемоданами при пересадке с корабля на поезд. И, наконец, он снабдил Горелку с Аделью хлороформом, чтобы усыпить жертв в пути и ограбить их…

Таким образом, он, все предусмотрев, был теперь уверен, что схватит их еще одурманенными хлороформом и увезет туда, где они будут всецело в его власти.

Ничего не было упущено, дело просто должно выгореть! Тем не менее, сердце Фантомаса сжалось, когда раздался пронзительный свисток, извещавший о прибытии на вокзал поезда из Дувра.

Что он найдет по прибытию поезда? Что произошло со времени отправления корабля из Антверпена?

Фантомас не знал этого, но он доверял своим товарищам, был уверен в их ловкости и преданности. Словом, он имел веские основания питать самые радужные надежды.

«Смелость все решает», – сказал он самому себе, когда поезд остановился. Он подозвал четверых носильщиков, дав каждому полную пригоршню шиллингов, и приказал:

– Доставьте живо двух больных из купе номер 366 и поместите их в машину скорой помощи. Я не хочу, чтобы вокруг собралась толпа зевак, вы сами понимаете, что это неприятно.

Обрадованные щедрыми чаевыми, носильщики обещали действовать решительно. Едва поезд остановился, как четверо носильщиков вытащили из указанного Фантомасом купе двух субъектов, которых они быстро доставили в машину скорой помощи.

Фантомас сел в машину с револьвером в руке, сделал знак шоферу, и лимузин стремительно сорвался с места.

И тут раздался вопль страшного гнева:

– Да что это значит, сволочи!?

В машине лежали… Горелка и Адель. У пораженного Фантомаса буквально почернело перед глазами.

Он стал их яростно трясти, но совершенно безрезультатно. Горелка издавал какие-то нечленораздельные звуки, его большое неподвижное тело вздрагивало лишь, когда колеса машины попадали в ухабы.

Адель же заснула настолько глубоко, что напоминала своим необыкновенно бледным видом настоящего мертвеца.

Напрасно Фантомас бил их по рукам, тряс изо всех сил, разбудить их было невозможно…

Через час Фантомас, которого распирала злоба, оказался с двумя живыми трупами в безлюдном домике на окраине Лондона. Он готовил для них сильнодействующие снадобья.

Адель приходила в себя чрезвычайно медленно, испытывая неимоверные муки; ее страшно тошнило.

Горелка очухался значительно быстрее. И чтобы помочь ему скорее проснуться и все вспомнить, Фантомас влепил в его костлявую бледную физиономию несколько оплеух. Лицо Горелки побагровело.

– Кретин! Недоносок! Трижды осел и олух! – рычал Фантомас, приводя Горелку в чувство. Тот обводил комнату мутным взглядом, как бы вопрошая: «Где я? Что со мной случилось?»

Охватив голову тощими руками, Горелка пролепетал:

– Ничего не понимаю… Как это… Было ведь сделано, как ты сказал. Мы накачали им в другое купе хлороформа. Оттуда не было слышно ни звука, мы и подумали, что они дрыхнут. Потом мы оба потихоньку перебрались туда, Адель и я, а потом…

– Ну, а дальше? – спросил Фантомас. – А как с князем Владимиром и Гаррисоном?

– Клянусь, – начал Горелка, но тут его скрутил жестокий приступ тошноты, – их там не было! Ни слуху ни духу! Тогда мы почувствовали себя как пьяные, хотели выбраться оттуда, открыть окно… Ну, а дальше – захотелось ужасно спать, так оно и получилось.

– Так оно и получилось, – повторил Фантомас с нескрываемым презрением и отвращением, глядя на долговязого Горелку и несчастную Адель, которая корчилась на полу.

– Других таких кретинов на свете не сыскать! – продолжал он. – Подумать только, их было четверо, и они не смогли ничего сделать!

Тем не менее у Фантомаса была еще искорка надежды.

После того, как купе, заказанное князем Владимиром и Гаррисоном, оказалось пустым, стало ясно, что специальные посланники Гессе-Веймара и Англии задержались по каким-то пока еще неясным причинам в пути.

«Может, Красавчику все же удалось ограбить их в Дувре? А может, Иллюминатор успел еще в Антверпене попотрошить их?»

Надежда стала постепенно возвращаться к Фантомасу, когда он размышлял таким образом. Он верил в свою счастливую звезду.

Вдруг в тиши мрачного дома, который Фантомас сделал своим логовом, раздался пронзительный дверной звонок. Бандит вздрогнул, схватил револьвер и подбежал к двери.

– Кто там? – спросил он, не открывая. Юный и чистый голос ответил:

– Телеграмма, сэр!

Фантомас приоткрыл дверь, принял желтый конверт, на котором значилась некая вымышленная фамилия, – под ней он снял этот дом – и поспешил из осторожности закрыть дверь.

Фантомас вернулся в освещенную комнату, где по-прежнему находились Адель и Горелка.

Он нетерпеливо разорвал конверт и прочитал депешу. Должно быть, сообщение было столь важным и ужасным, что лицо Фантомаса покрылось мертвенной бледностью.

– Этого еще не хватало! Это предел! – выдавил он из себя.

Он невольно провел рукой по лицу, на лбу его выступили крупные капли холодного пота. Фантомас разорвал телеграмму на мелкие куски.

Скрестив руки на груди, он стал шагать из угла в угол, чертыхаясь и проклиная все на свете.

– Что делать?

Внезапно он остановился.

– Надо немедленно уехать в Бельгию, черт возьми! – воскликнул злодей.

Но тут его взгляд упал на специальный выпуск вечерней газеты, которая лежала на столе перед ним. Через всю первую страницу шел заголовок, набранный крупным шрифтом:

ВСЕОБЩАЯ ЗАБАСТОВКА

МОРСКОГО ПАРОХОДСТВА!

ЗАВТРА МЕЖДУ АНГЛИЕЙ И МАТЕРИКОМ

СООБЩЕНИЯ НЕ БУДЕТ!

Глава 5

АРЕСТ ЭЛЕН

В то время, как в Англии протекали события, описанные в предыдущей главе, и сведения о забастовке моряков становились все менее утешительными, в то время, как Фантомас пребывал вместе со своими неудачливыми соучастниками в Лондоне после провала великолепно задуманного и тщательно подготовленного нападения на посланников двух стран, на другом берегу Северного моря, в Антверпене, разворачивались не менее странные события.

Корабль, которого ждал Красавчик в Дувре, вышел из Антверпенского порта только в три часа после обеда и приплыл в Дувр лишь в девять часов вечера.

Увы, этот корабль оказался последним, так как сразу после его отплытия из Антверпена забастовка стала всеобщей, охватив экипажи не только маленьких судов, но и крупных океанских лайнеров, курсирующих между Южной Америкой и Африкой.